- Нет, позволь мне закончить. Может наступить время, когда ты возненавидишь меня за то, что я сделала. Прошу тебя, дорогой, помни, у меня не было выбора. Ни у кого из нас не было выбора. Это правда.
Ее фиолетовые глаза стали темными и серьезными. Впрочем, для подобных мыслей время было самым неподходящим.
- Об этом можешь не беспокоиться, - сказал я. Потом я вспомнил о шофере и, обернувшись к нему, рассчитался. Когда такси отъехало, я сказал Тине: - Все хорошо, но мы не можем стоять всю ночь на тротуаре. Пойдем.
Держа Тину под руку, я повел ее к входу в отель. Внезапно я рассмеялся:
- Знаешь, мне пришло в голову, что сейчас тот редчайший случай, когда мы можем рассчитывать на защиту законных властей. Раньше мне никогда не доводилось оказываться в ситуациях, когда можно было обратиться за помощью в полицию.
Улыбнувшись, Тина покачала головой:
- Мак определенно отвергнет твою мысль. Он не любит делиться своими секретами с фараонами, которые никогда не одобряют его поступков.
Я сказал:
- Что поделаешь. Если события закрутятся сильнее, Маку придется раскрыть карты - нравится ему это или нет. Я не собираюсь спокойно ждать, когда меня застрелят или забьют насмерть, ради того, чтобы не нарушить его душевный покой
А теперь, - прошептал я, - смейся и делай вид, что тебе необыкновенно весело.
Мы вошли в вестибюль. Это был обычный просторный, устланный коврами холл, в разных концах которого стояли диваны и кресла, выдержанные в одном стиле. Одна стена была стеклянной, за ней располагался залитый электрическим светом маленький дворик с густой тропической растительностью. На диванах сидели постояльцы отеля. Подобных любителей посидеть на людях можно найти в любой гостинице, в любое время суток. Почему они предпочитают просматривать газеты, листать журналы в продуваемых сквозняками вестибюлях, остается для меня загадкой.
Я обвел помещение взглядом. За исключением одной особы женского пола, все были пожилыми людьми за пятьдесят. Громко рассмеявшись, я обнял Тину за талию, и мы направились к противоположной стороне холла. Ее ответный смех был слегка натянутым. Нежно прижавшись ко мне, она негромко спросила:
- Где?
Я расхохотался снова, будто она сказала что-то необыкновенно смешное:
- Второй диван слева, если смотреть на дворик. Женщина, молодая, рост около шести футов. Светлая шляпка, коричневый твидовый костюм.
- Откуда ты знаешь, дорогой, какой у нее рост, если видишь только ее затылок?
- Мы уже встречались чуть раньше. С ней был щенок - интеллектуал в шапочке для игры в гольф. Он сидел за рулем крошечного «морриса» с забавной надписью на заднем стекле. Они были в ресторане, откуда ты звонила Маку. Вернее, выходили из него, когда я вошел. Ты не заметила их потому, что в это время разговаривала по телефону.
Она захихикала, как бывает с подвыпившими женщинами. Смех Тины странно контрастировал с ее голосом:
- Да, не заметила, но верю тебе на слово.
- Она здесь, чтобы наблюдать за нами, - продолжал я. - Стоит нам войти в лифт и скрыться из виду, как она сразу бросится к телефону. Доложит, что мы на пути в номер.
- Ты полагаешь, они поджидают нас там?
- В высшей степени вероятно.
Она нерешительно спросила:
- Значит?
Не останавливаясь, я чмокнул ее в ушко:
- Значит, с играми в постели придется повременить.
Она негромко рассмеялась:
- Лучше думай о серьезных вещах.
- Как я могу о них думать, когда ты сунула руку мне карман и все время ею шевелишь? - Я перевел дыхание, решив, что с шутками действительно пора кончать. - Надо захватить их врасплох. Мы уже давно играем в кошки-мышки, и роль последней мне изрядно приелась.
- Эрик, нам надо избегать ненужного шума, не афишировать себя.
- Что значит ненужного? Они что-то затевают, а играть в чужие игры не в моих правилах.
Мы шли по пушистому ковру. Она с сонным видом положила голову мне на плечо:
- Ты уверен, что это та девка?
- Та самая.
- Если она пойдет звонить, твои подозрения подтвердятся.
- Она не будет звонить, - сказал я. - И даже близко не подойдет к телефону. Теперь инициатива переходит к нам.
Мы встали за спинкой дивана, на котором сидела молодая женщина. Протянув левую руку, я мог при желании погладить ее волосы. Она была увлечена журналом «Харпер». Она читала, не поднимая головы и не следя за нашим отражением в зеркале, которое висело на стене перед ней. Но как бы хорошо она ни была выдрессирована, я мог поручиться, что в тот момент, когда мы проходили в непосредственной близости от нее, по ее спине пробежали мурашки.
Обойдя диван, я остановился перед ней.
- Какая неожиданная встреча! - радостно воскликнул я.
Из нее получилась бы великолепная актриса. Неторопливо приподняв голову, она бросила на меня беглый взгляд. Сделав вид, что видит меня впервые и поэтому мое восклицание, должно быть, адресовано кому-то другому, она продолжила чтение. Поскольку я не сдвинулся с места, она вновь подняла глаза и недоуменно сдвинула брови:
- Прошу прощения?
Она действительно была интересной - высокая, по-юношески свежая, - и, хотя ростом намного превосходила Бет, все же чем-то ее напоминала. Как и при нашей первой встрече, ее туфли были без каблуков, ноги у нее были длинными и стройными. Из нее получилась бы отличная фотомодель. Читала она в очках в темной толстой оправе, но сейчас, глядя на меня, сняла их:
- Извините, что вам угодно?
Тина уже устроилась на диване рядом с ней. Ее рука скользнула в потайной карман норковой накидки. Намерения Тины пришлись мне не по вкусу. Вестибюль отеля - неподходящее место для стрельбы.
- Дорогая, вы не обмолвились ни словом, что собираетесь в Сан-Антонио, - сказала Тина.
- Надо обязательно отметить нашу встречу. В Техасе это трудно сделать за стойкой бара, но в номере у меня припасено немного виски, - сказал я.
- Замечательно! - подхватила Тина. - Ведь вы составите нам компанию? Не откажетесь посидеть с нами?
Лицо девушки оставалось непроницаемым.
- Извините, здесь какая-то ошибка.
Я сел на диван слева от нее и вынул руку из кармана. Лезвие ножа вышло наружу с легким щелчком. Девица быстро посмотрела вниз. Я легонько ткнул ей в бок ножом, проделав отверстие в ее платье.
Глаза у нее расширились, рот приоткрылся, и она с громким свистящим звуком втянула в себя воздух.
- Выпьем самую малость, - сказал я. - На посошок.
- Кто вы? - прошептала она, застыв на диване и пересиливая боль, которую причиняло ей острие моего ножа. - Что вам нужно?
Я сказал:
- Мы простые люди, желаем выпить с вами немного виски у себя в номере.
- Но мне не понятно - Ее глаза выражали боль, недоумение и страх. Свою роль она играла отменно. - Я совершенно уверена, что произошла какая-то ужасная ошибка.
- Пока еще нет, - возразил я, - но в любой момент может произойти. Я могу даже подумать, что вы не желаете выпить с нами, хотя пока гоню от себя эту мысль. С вашей стороны подобный поступок был бы крайне невежливым. Ну, идем?
Все прошло гладко, без осложнений. Мы вошли в кабину лифта, и лифтер даже не удостоил нас взглядом.
- Порядок, - сказал я, обращаясь к девице, когда мы вышли из лифта и кабина поплыла вверх по очередному вызову. - Порядок, - повторил я, - ножей можешь больше не опасаться, малышка. Но позади тебя два револьвера. Поверни голову и убедись, если желаешь.
После некоторого колебания она обернулась. Ее взгляд переместился с маленького браунинга Тины на мой кольт двадцать второго калибра.
- Что - Она облизала пересохшие губы. - Что вам от меня нужно?
- Все зависит от тебя. Сейчас мы идем в триста пятнадцатый номер, это дальше, через холл и налево. Ты откроешь дверь и войдешь. Если им требуется условный стук, у нас нет возражений. Если ты желаешь сначала что-то сказать им, действуй. Однако в любом случае ты пойдешь впереди нас и первая пуля, если там засада, твоя.
- Почему вы решили, что там засада? И почему - о Боже! - вы думаете, что я
- Если я ошибся, буду на коленях вымаливать прощение.
- Но, клянусь, в Сан-Антонио я не знаю никого, кроме своего мужа. Я ждала его, когда появились вы. - Слезинки, катившиеся из ее глаз, были чисты и невинны, как бриллианты. - Вы совершаете ужасную ошибку!
Я сказал:
- Хорошо, я совершаю ужасную ошибку, в номере никого нет, а значит, никто не пострадает. Так пойдем и выясним, как в действительности обстоят дела.