Джейми в безопасности, думала она. Его сын сознался в преступлении, так что Джейми никак нельзя привлечь к ответственности, даже если она будет отрицать, что была с ним прошлой ночью. Поэтому Кэтрин поставила на настоящее, а уж что будет в будущемне так и неважно; совет да любовь, так сказать, дом с садом, аккуратный ряд морских раковин на полке, еще один благотворительный бал в следующем году, потом еще через год, и еще Если бы они с Джейми вышли сухими из водыа она вынуждена была признать, что в настоящий момент их связь была чревата неприятностями, то они могли бы начать там, где закончили перед навалившейся бедой, опять по накатанной дорожке, в следующую среду или воскресенье.
Я вдруг задал себе вопрос: а как бы Эгги поступила в подобной ситуации?
Хуже того, я начал размышлять, каковы были бы мои собственные действия.
Во рту у меня был металлический привкус, когда я вышел из цветочного магазина. Отъезжая от тротуара, я видел, как Кэтрин Брене заносила внутрь последнее растениетяжелое фиговое дерево, которое с трудом перетаскивала через порог.
Глава 10
Подъезжая к дому, я услышал, как воет сирена сигнализации. Часы на приборной доске показывали двадцать пять минут шестого. Я никак не мог сообразить, почему воет сирена, а также с какой стати на тротуаре перед моим домом собралась толпа соседей во главе с Реджинальдом Соумсом. Вой сирены терзал слух. Я подъехал к дому и выскочил из машины:
Что происходит? Кто-нибудь вломился в дом?
Полиция уже была, закричал в ответ Регги. Они не смогли выключить эту чертову штуку.
А где ключи?
Что?
Ключи. Их два. Если срабатывает сигнализация
Не смогли выключить! орал Регги.
Ключи?
Полиция.
Кто-нибудь пытался вломиться?
Твоя дочь нажала аварийную кнопку.
Что? Моя дочь
Кота переехало машиной.
Себастьяна?!
Переехало машиной!! Твоя дочь нажала аварийную кнопку, решив, что на вой сирены явится полиция.
Где жена?
Понятия не имею. Миссис Танненбаум повезла твою дочь с котом к ветеринару. Полицейские были вне себя от ярости. Они пытались дозвониться тебе в контору. Юноша, тебе не следовало бы прохлаждаться Бог весть где в рабочее время.
К какому ветеринару они поехали?
Не имею представления. Вы бы лучше выключили сирену, мистер. У Зипродта на другом конце квартала слабое сердце.
Входная дверь была открыта. Я прошел через весь дом к задней двери. Один из щитов сигнализации был вмонтирован снаружи прямо в стену. Вытащив связку ключей из кармана, я начал отыскивать нужный ключ, жалея, что он не отличается ярким цветомпо примеру тюремного ключа. Сирена выла не переставая. В конце концов я отыскал нужный ключ, вставил его в замочную скважину и повернул в правую сторону. Вой тут же прекратился. Воцарившаяся тишина оглушала, давила на уши. Я вернулся в дом и прошел в чулан. Там на стене рядом с рубильником был установлен щит управления системой сигнализации. Я открыл переднюю крышку и всю систему, кроме сигнала тревоги, переключил в исходное положение. Это следовало делать всякий раз, когда нажималась аварийная кнопка. Захлопнув крышку, я тут же направился к телефону в кабинете. Под надписью «ветеринары» был лист с телефонными номерами. Я быстро окинул его взглядом, отыскал вроде бы знакомый номер, набрал и попросил к телефону доктора Ресслера.
Доктор Ресслер в операционной, сэр.
Простите, с кем я говорю?
Мисс Хилмер.
Мисс Хилмер, меня зовут Мэттью Хоуп. Я звоню по поводу серого полосатого кота по кличке Себастьян. Вы не скажете
Да, сэр, кот здесь.
Как он?
Как раз сейчас, сэр, ему делают операцию.
Вы не можете мне сказать насколько это серьезно?
У него разрыв грудной клетки. Обнажены сердце и легкие. Доктор Ресслер зашивает рану.
Спасибо, могу я моя дочь у вас?
Минутку, сэр.
Когда Джоанна подошла к телефону, я сказал:
Родная моя, я скоро приеду, ты только дождись меня.
Папа, едва сдерживая рыдания, произнесла она, я думаю, он умрет!
Ну, милая, будем надеяться.
Я пыталась дозвониться до тебя, где ты был?
У клиента.
Синтия сказала, что ты на катере.
Да, сначала я отправился туда кое с кем переговорить, а потом поехал в полицейское управление побеседовать с Майклом Парчейзом.
Я слышала по радио, будто это сделал Майкл. Это правда?
Я не знаю. Солнышко, миссис Танненбаум все еще с тобой?
Да. Хочешь с ней поговорить?
Нет. Пожалуйста, попроси ее побыть с тобой, пока я не приеду, ладно? Где мама?
По-моему, она отправилась в косметический кабинет, но точно не знаю.
Хорошо, малышка, скоро увидимся.
Ты знаешь, как сюда ехать?
Это рядом с Кросс-ривер, правильно?
Да.
Когда я увижу это место, я вспомню. До встречи, родная.
Пока, папа.
В течение всего времени, пока я добирался до ветеринара, я не переставал думать о Себастьяне.
За день до того, как мы взяли его в свой дом, Сьюзен спустилась в подвал нашего дома в Чикаго и очутилась лицом к лицу с крысой размером с аллигатора. Наглая тварь встала на задние лапы и принялась недовольно верещать. Сьюзен, визжа от страха, пулей вылетела из подвала и бросилась к телефону, чтобы вызвать крысолова, который явился в тот же день и усеял весь пол в подвале отравой. Однако беда была в том, что нашей дочери было всего пять лет, и я был далеко не в восторге от того, что повсюду рассыпан яд, как бы редко она ни спускалась в подвал. Сьюзен сразу же заплакала, когда я намекнул, насколько это опасно для Джоанны, подумав, что я ругаю ее за то, что она вызвала крысолова. Я успокоил ее, сказав, что она все сделала правильно, но при этом добавил, что кот был бы гораздо более безопасным средством избавления от крыс, чем пирожки с ядом.
Я имел в виду большого сильного кота.
Я полагаю, что выбрать нужное животное можно только в определенный день и в определенном месте. Семь лет назад в марте (это был особый день) на выбор были представлены два кота, одиннадцать котят, пять дворняжек и великолепный чистокровный боксер, каких я в жизни не видывал. Одним из котов был Себастьяногромный, серый, с полосками более темного оттенка. На морде у него были белые отметины, а на лапах белые «чулочки». «Чулочек» на правой задней лапе, казалось, был немного спущен к лодыжке. Он патрулировал верхнюю полку клетки, в которой кроме него находились две подстилки с котятами и тощий сиамский кот, который был не только косоглазым, но к тому же и шелудивым. Себастьян прогуливался по своей полке, как тигр. У него был гордый и свирепый вид, и я был уверен, что передо мной лучший крысолов, который когда-либо охранял подвалы.
Эй, приятель! позвал я его, и он взглянул на меня такими зелеными глазами, каких я никогда не встречал ни у человека, ни у зверя. Затем он коротко мяукнул, и я влюбился в этого огромного красавца не сходя с места. Сьюзен тем временем отошла на другой конец комнаты и разглядывала боксера. Я подозвал ее.
Что ж, это, безусловно, крупный кот, заметила она.
Взгляни на его зеленые глаза, Сью.
Хм, задумчиво пробормотала она.
Давай выясним, как он здесь оказался. Может, он съел прежних хозяев?
Мы вышли из комнаты и подошли к молодому человеку, который, сидя за столом, заполнял какие-то бумаги. Я спросил его о большом сером звере, все ли, мол, с ним в порядке.
С ним все в порядке, просто у матери от него аллергия, ответил он.
У его матери?
У матери в той семье, где он жил. Это воспитанный кот. С ним все в полном порядке.
Как его зовут?
Воскресный.
Как?
Ага, она учительница. Я имею в виду мать. В воскресной школе.
Да это вообще не имя, сказал я.
Ну, во всяком случае, это его кличка.
Мы со Сьюзен вернулись в комнату. Кот все еще находился на верхней полке. Теперь он совершал туалет, вылизывая себя с ног до головы. Мы стояли рядом с клеткой и наблюдали за ним.
Ну так что? спросил я.
Ну, я не знаю, ответила Сьюзен. Я надеялась, что мы подберем белого кота.
Он действительно такой огромный или мне это снится?
Просто гигант!..
Эй, Себастьян, позвал я, и кот снова мяукнул в ответ.
Десять минут спустя мы везли его домой, упаковав в картонный ящик. Мы заплатили двадцать пять долларов, и у нас уже начали возникать дурные предчувствия по поводу этого таинственного кота без каких бы то ни было документов и родословной.
Не успели мы проехать и пяти миль, как Себастьян выбрался из ящика. Сначала показались уши, потом зеленые глаза, широко раскрытые от любопытства, и, наконец, целиком вся морда в белой полумаске. Он вскарабкался на заднее сиденье и осмотрелся.
Кот уже на свободе, заметила Сьюзен.
Ох, черт, выругался я.
Но Себастьян только прыгнул на полочку у заднего окна и вытянулся там, чтобы с удобством обозревать проносящиеся мимо пейзажи. Лежал, не издав ни единого звука, не мечась туда-сюда, как большинство котов в движущемся автомобиле. Растянулся себе преспокойненько и наблюдал. Он никогда не боялся машин. Однажды утромк тому времени мы уже год как жили в Калузея залез в машину и на полпути к месту работы услышал сзади какой-то посторонний звук. Я оглянулся и увидел Себастьяна, развалившегося на заднем сиденье. Я улыбнулся и окликнул его:
Эй, Себастьян, ты что там делаешь?
Он подмигнул мне в ответ. Джоанна играла с ним, как со щенком. В прятки, в веревочку. Носилась с ним по газону. Как-то раз, сияя, она заявилась в спальню и рассказала нам, как они с Себастьяном играют.
Мы просто умотались, поведала она. Я гоняла его кругом кушетки, а он покатывался со смеху
Она была убеждена, что он на самом деле смеялся. Наверное, я тоже в это верил. Не знаю почему, но поскольку мы приобрели его накануне дня Святого Патрика, мы всегда считали его ирландцем. Я иногда разговаривал с ним с резким ирландским акцентом, при этом он всегда переворачивался на спину, открывая для обозрения белый, мягкий, пушистый живот, и я щекотал его, а он он смеялся. Вот именноон смеялся!
Я просто обожал этого кота.
На одной улице с ветеринарной лечебницей располагались три стоянки для подержанных машин и магазин, торгующий моделями самолетов. Я поставил свою машину рядом с фургоном марки «шевроле», принадлежавшем миссис Танненбаум, и направился к входной двери. Из псарни, расположенной за красным кирпичным зданием, доносился собачий гвалт. Я сразу же подумал, что этот дикий шум не может не отозваться на нервах Себастьяна. И тут я осознал, что он наверняка все еще без сознания, и шаг мой по мере приближения к входной двери все замедлялся. У меня рука не поднималась открыть эту дверь. Я боялся, что, как только войду, кто-нибудь тут же сообщит мне, что Себастьян умер.
Сразу же напротив входа располагался стол. За ним сидела медсестра в белом накрахмаленном халате, и как только я вошел, она посмотрела на меня. Слева на кушетке сидели Джоанна вместе с миссис Танненбаум. Над их головами на стене висела картина в раме, на которой был изображен кокер-спаниель. Я сразу же подошел к дочери, присел рядом с ней и обнял.
Как он? спросил я.
Операция еще не кончилась.
Мы говорили шепотом.
Я наклонился вперед и обратился к пожилой даме:
Не знаю, как вас и благодарить, миссис Танненбаум.
Рада, что смогла помочь, отозвалась она. Ее звали Гертруда. Я никогда не называл ее этим именем. Ей было семьдесят два, но выглядела она на шестьдесят и в катерах разбиралась лучше любого мужчины. Ее муж умер лет десять назад, оставив в наследство двухдизельный катер, к которому она не знала как подступиться, поэтому срочно записалась на курсы управления катеров при береговой охране, а уже год спустя прошла на катере от Калузы мимо Шарлотт-Харбор в устье Калузахатчи-ривер, поднялась вверх по течению и вышла в озеро Окечубей, далее прошла каналом Сент-Люси до озера Уорт, а оттуда пересекла Гольфстрим и вышла к Бимини. У нее были волосы цвета лаванды, голубые глаза, и сама она была стройной и худенькой. Однако когда ее сорокашестифутовик заходил в док, можно было подумать, что она стоит на капитанском мостике авианосца.
Расскажи, что, собственно, произошло? спросил я.
Я вернулась из школы примерно в полчетвертого, начала рассказывать Джоанна, и принялась искать Себастьяна. Его нигде не было видно. Я направилась к почтовому ящику посмотреть, нет ли чего-нибудь для меня, и случайно глянула на противоположную сторону улицызнаешь, туда, где большое дерево на газоне у доктора Летти? Прямо там, возле поворота Себастьян он просто лежал в канаве. Я сначала подумала даже не знаю! Наверное, что он играет со мной. А потом я увидела кровь о. Господи, папа! Я не знала, что делать. Я подбежала к нему, я умоляла «Себастьян? Что что случилось, малыш?» А его взгляд знаешь, у него бывает такой взгляд, когда он дремлет И у него было именно такое сонное выражение на лице только о, папа, он выглядел таким изломанным и поникшим, что я я просто не знала, как ему помочь. Тогда я вернулась в дом и позвонила тебе в контору, но мне сказали, что ты на катере А что ты делал на катере, папа?
Беседовал с подружкой Майкла, ответил я, и, в общем-то, это прозвучало достаточно правдоподобно. Правда, в полчетвертого я ушел с катера и поспешил в постель к Эгги. Я снова начал размышлять об алиби Джейми на прошлую ночь. Интересно, погибли бы его жена и дочери, если бы он, вместо того чтобы переспать в коттедже с женой хирурга, отправился прямо домой? И, если уж не то пошло, смог бы я помочь Себастьяну, если бы находился в конторе, когда звонила Джоанна?
Я не знала, как быть, продолжала Джоанна. Не знала, где мама, не могла связаться с тобой. Тогда я отправилась в спальню и включила сигнал тревоги. Я думала, на этот сигнал сбежится вся округа. Прибежал мистер Соумс, а потом миссис Танненбаум
Когда я услышала сирену, то подумала, что какие-то лунатики вздумали грабить наш дом средь бела дня. Могло быть и так, поверь мне.
Она подъехала туда, где на обочине лежал Себастьян
Мы осторожно подняли его и положили на доску, найденную в гараже. Мы только чуть-чуть приподняли егодля того, чтобы переложить на доску, подхватила миссис Танненбаум.
И мы сразу же поехали. Я знала, куда ехать, потому что здесь ему делали в последний раз уколы.
Что сказал доктор Ресслер?
Папа, он не надеется, что Себастьян выживет.