Она заняла своё привычное место за дальним столиком любимого кафе. Посетителей в зале почти не было, поэтому никто не мог помешать ей работать. Лишь изредка приходил официант, чтобы обновить её кофе. Статья продвигалась из рук вон плохо. Ей пришлось писать про цветочную выставку на окраине города, но её не интересовала эта тема. Ей хотелось писать о чём-то выдающемся, а не о том, какие новейшие удобрения будут выставлены на продажу. Чтобы немного передохнуть от искусственного света монитора ноутбука, она решила пробежаться взглядом по кафе. Немного оглядевшись, она заметила довольно примечательную личность. Это был высокий темноволосый мужчина, средних лет и в нем было что-то такое, что привлекло её внимание.
Он стоял у стойки и ждал когда освободится столик в углу у окна. Когда официант пригласил его, он медленно прошёл к нему и, расположившись, положил газету рядом с собой и открыл меню. Через несколько минут Эмили поймала на себе его вопросительный взгляд и поняла, что была замечена. Ей стало немного неуютно и чтобы скрыть своё смущение, она вернулась к работе над статьей. Через пару минут к ней снова подошёл официант и предложил ещё кофе. Подняв глаза, она увидела, как официант кладет на столик салфетку с какими-то записями и незаметно подмигнув, удалился обратно к стойке. Сначала она не поняла, что происходит, но опустив глаза, увидела маленькое послание, написанное быстрым разборчивым подчерком от того самого незнакомца.
«Простите, я не хотел вас смутить. Я только недавно в городе и было бы приятно завести новые знакомства. Надеюсь исправить это недоразумение, если вы позволите».
Эта записка застала Эмили врасплох, он не знала, что ей ответить. После возвращения из колледжа ей не часто приходилось заводить знакомства в кафе, а сейчас, после начала стажировки, у неё просто не было на это времени. Но в тот момент её любопытство взяло верх, и она решила согласиться. Оторвав взгляд от записки, она показала жестом руки, что он может пересесть к ней за столик.
«Отложу статью на завтра, сегодня всё равно нет никакого настроения». Подумала Эмили, опуская крышку ноутбука и улыбаясь подошедшему к ней незнакомцу.
«Здравствуй, меня зовут Шарль. Шарль Бонтье. Я недавно переехал и почти никого не знаю. Спасибо что разрешила пересесть». Сказал тот, мягко улыбаясь.
«Привет, я Эмили. Просто Эмили. Не люблю, когда ко мне обращаются по фамилии. Рада знакомству». Она живо улыбнулась в ответ и протянула ему руку в знак приветствия.
«Я тоже рад, просто Эмили».
Эмили снова улыбнулась. Он показался ей открытым и приятным в общении человеком, без тени фальши и высокомерия. Его манерность заставляла её чувствовать себя особенной. Это льстило ей, подобное внимание всегда льстит женщинам.
Эмили Питерсон принадлежала к замкнутому типу людей. Она редко подпускала кого-либо к себе слишком близко, но могла слепо последовать за тем, кто сумел добиться её доверия. Шарль же напротив, хорошо разбирался в людях. Годы, проведенные в кабинете доктора Диксона, научили его этому. Он сразу понял, кто сидит перед ним и он знал, что в тот момент он нуждался именно в таком человеке.
Глава 4
«Так не привычно. Она смотрит на меня и видит перед собой незнакомца. Никакой предвзятости, жалости или осуждения. Так легко» Подумал Шарль, проводя время в компании своей новой знакомой. Несколько часов назад они покинули кафе и теперь прогуливались вдоль главной площади города. Разговор плавно переходил с темы на тему и вскоре Шарль потерял счёт времени. С наступлением сумерек они всё же вспомнили о его существовании и, обменявшись телефонными номерами, они попрощались, условившись встретиться вновь.
Вернувшись домой, Шарль посмотрел на свое отражение в зеркале. На его лице всё ещё играла довольная улыбка, которая быстро сошла, как только он достал купленный им препарат из внутреннего кармана пальто. Он долго изучал небольшую пластмассовую баночку у себя в руках, затем поставил её на кухонный столик и достал бутылку виски, подаренную ему отцом, по случаю переезда.
На улице было темно, ночь давно вступила в свои права. Лишь уличные фонари и редкие неоновые вывески освещали унылые переулки. Казалось даже редкие порывы ветра, колебавшего ветви массивных деревьев, не смели нарушать нависшую над городом безмятежную тишину. Только торопливая фигура мужчины сновала в тени закоулков в поисках помощи. Пульс отбивал дробь по всему телу. Голова шла кругом от чрезмерной дозы лекарств. Шарль по рассеянности принял его дважды, смешав с изрядной дозой алкоголя. Около часа он бродил по пустым улицам города, пока уголком глаза не заметил быстро удаляющуюся фигуру. Словно под гипнозом он двинулся в том же направлении, не теряя из виду свою цель.
Глория Андерсон работала на скорой помощи и, возвращаясь домой после очередной смены, шла, полностью погрузившись в свои мысли, не замечая, что уже два квартала её сопровождает бледная тень Шарля Бонтье. Проходя очередной закоулок, Шарль заметил на обочине осколки стеклянной бутылки. Подобрав самый подходящий по размеру, он спрятал его в карман пальто и продолжил своё преследование. Ещё несколько минут пути отделяли Глорию от автобусной остановки, откуда она по обыкновению садилась на городской транспорт и ехала домой. Потеряв всякое терпение, Шарль догнал её. Оказавшись лицом к лицу с незнакомкой, он на мгновение растерялся. Не трудно представить, как он тогда выглядел. Бледное лицо обрамляли мелкие капли пота. Рассеянный взгляд, блуждающий от одного предмета к другому. Отчаянные попытки привести мысли в порядок вызывали панику, всё это отражалось на его лице.
«Что с вами? Вам нужна помощь?». Она решительно подхватила его под руку не давая потерять равновесие, быстро окинула его взглядом и, не заметив никаких травм, снова сосредоточила своё внимание на лице незнакомца.
«Да, мне нужна помощь. Мне очень, очень плохо. Я не знаю, что со мной происходит!».
Шарль крепко схватил её за плечи и сверлил безумным взглядом. Глория не растерявшись, попыталась вырваться, но хватка была слишком сильна и её попытки были тщетны. Тогда она сделала ещё одну попытку закричать, но он придавил её к стене рядом стоящего кирпичного здания, и закрыл рот рукой, предупреждая всякую возможность позвать на помощь. По её щекам струились слезы отчаяния. Это подействовало на Шарля, словно удар током. Резким движением он вытащил осколок из кармана и начал наносить удары. Она пыталась кричать, молить о помощи, билась в конвульсиях от нестерпимой боли, но помощи ждать было неоткуда. И вот, лежа на холодном асфальте, издавая несвязные звуки, Глория захлебывалась слезами вперемешку с собственной кровью. Сколько ненависти и смертельного ужаса было в этих глазах! Таким взглядом награждают самых отъявленных «животных» рода человеческого, вкладывая в него истинные, не замутнённые никакими условностями проявления этих эмоций.
Наконец, сделав последний и смертельный удар, Шарль отошёл на шаг от бездыханного тела юной девушки. Его пульс постепенно приходил в норму. В голове уже не проносились тысячи мыслей, долгожданное облегчение разливалось по его телу. Глубоко вздохнув и в последний раз посмотрев на остывающее окровавленное тело, Шарль стёр отпечатки с орудия убийства, выкинул осколок в ближайшую мусорную урну и неспешным шагом направился домой.
Его облегчение было не долгим. Вскоре после возвращения, его обуяли сожаление о содеянном, страх разоблачения и некое подобие агонии души, не знавшей ранее крови. Всё его нутро отрицало саму только мысль о том, что он сделал. Он долго не мог уснуть, его преследовали кошмары. Кошмары, в которых он раз за разом убивал Глорию. Чтобы отвлечься, Шарль продолжил вести дневник, который дал ему доктор Диксон, но вскоре его нервы не выдержали такого напряжения и он провалился во мрак.
На следующий день он очнулся, сидя за своим письменным столом. Всё тело ломило от долгого пребывания в одном положении. Голова шла кругом. Он окинул уставшим взглядом свою квартиру, убеждая себя, что всё, что случилось лишь дурной сон. И возможно он бы поверил своему самообману, если бы не царивший вокруг него хаос. Разбросанные дрожащей рукой вещи, разбитая лампа в углу комнаты и запись на стене выведенная заглавными буквами уже высохшей кровью. В этой заметке на обоях он не сразу узнал свой подчерк. «УБИЙЦА» Вот что гласила эта надпись. Довольно проницательная характеристика от затуманенного разума.