Вот с этого телефона поступил звонок. Другой информации нет.
Кто принимал заказ?
Судя по датам, я.
В обоих случаях?
Угу. Это все, что вы хотели узнать? Мне работать надо.
Голос был мужской или женский?
Девушка усмехнулась:
Вы видите, сколько здесь было заказов? Думаете, я могу помнить, кто каким голосом
Но это же было совсем недавно. И всего один букет. А я вижу, что остальные заказывали большие партии. Оптом. В тот день было совсем мало таких заказов. А тюльпаны и вовсе никто больше не покупал.
Продавщица тяжело вздохнула.
Ладно. Сейчас постараюсь вспомнить.
Были звонки от женщин?
Один или два. Но они заказывали не тюльпаны. Значит, голос был не женский.
Уверены?
Клясться не буду, но в целом девушка пожала плечами.
Я запишу номер, с которого звонили, сказал Самсонов, доставая ручку.
Да ради бога.
Выйдя из магазина, старший лейтенант позвонил Дремину.
Андрей, что там насчет номера, с которого Бончовска и Йоргу пришли эсэмэски со стихотворением? Удалось выяснить, чей он?
К сожалению, нет, Валер. Номер был роздан во время рекламной акции компании сотовой связи. Чтобы его подключить, не надо заключать договор, достаточно положить на счет определенную сумму. Поэтому у компании нет никаких сведений об абоненте. Счет пополнялся через банкомат наличными. Так что и с этой стороны глухо.
Напомни-ка мне телефонный номер.
Дремин продиктовал.
Тот же самый абонент дважды заказывал цветы в шахматный клуб, и Самсонов объяснил, о чем идет речь.
Да он фантазер, этот наш убийца, проговорил Дремин, когда старший лейтенант закончил. Значит, каждый трупэто «красный тюльпан»? И осталось еще три?
Похоже на то.
Что дальше?
Ты выяснил, на что жили убитые?
Да. Зарплаты у них были скромные, оба работали по скользящему графику, имели много свободного времени. Тем не менее у обоих были куплены квартиры почти сразу после переезда в Россию. Платили в рассрочку, но исправно. И еще: я связался с банками, где Йорг и Бончовска открыли счета, так вот, у них были весьма приличные суммы, причем деньги поступали регулярнодважды в месяц, иногда даже чаще. Приходили суммы от двадцати до шестидесяти тысяч. Примерно раз в месяц две трети суммы снимались.
Сколько сейчас у них на счетах? спросил Самсонов.
У Йорга четыреста семьдесят тысяч, у Бончовскашестьсот двадцать.
Кто-нибудь имел доверенность на получение денег с их счетов?
Да. Некий Лягушатников Владимир Анатольевич.
И кто он такой?
Тебе это понравится, пообещал Дремин. Лягушатникова хорошо знают наши коллеги в отделе по контролю за наркотой. Трудится дилером, в своих кругах известен под кличкой Фрог.
Адрес есть?
Есть, но только живет ли он там?
Вот и узнаю.
Записывай.
После Дремина Самсонов позвонил Коровину.
Как там насчет операций на бедре? с ходу приступил он к делу.
В России никаких официальных операций ни Йорг, ни Бончовска не делали. Я связался с Полтавиным и спросил, нет ли на ранах следов предыдущих хирургических вмешательств. Ну там шрамов или
И как? нетерпеливо перебил Самсонов. Есть?
Полтавин уверен, что нет. Говорит, это было бы сразу заметно. Разве что это была какая-то операция вроде лапароскопии.
В смысле?
Ну, когда разрез делается минимальным, и далее хирург орудует каким-нибудь шунтом. Хотя Полтавин сомневается.
А какие операции делаются на бедре таким способом?
В том-то и дело, что никакие. Только если нужно удалить лишнюю жидкость при воспалении бедренного сустава, но это намного выше того места, где вырезана кость. Так что я даже не представляю, зачем убийце понадобилось извлекать часть бедренной кости. Если только в качестве трофея.
Может быть, отозвался Самсонов. Но почему именно часть бедренной кости?
Ну да, проще было бы ухо отрезать, например, если уж на то пошло. Кстати, мне Полтавин еще сказал, что во время вскрытия обнаружился интересный факт: Йорг регулярно курил траву. И в одежде тоже обнаружились следы марихуаны, причем довольно высокого качества. Полтавин говорит, что отправил частицы в отдел по контролю за наркотиками, и там утверждают, что она, по всей вероятности, афганская. Просил тебе передать.
Спасибо. Я тут выяснил, что Йорг и Бончовска были связаны с одним дилером. И написали на него доверенность на свои банковские счета.
И что это значит?
Что деньги у них были с этим дилером общие. А вернее, они были чьи-то.
Они на кого-то работали?
Именно.
Занимались наркотрафиком?
Я бы сказал, что иное объяснение пока придумать трудно.
Так надо тряхнуть этого Фрога.
Этим я и собираюсь заняться.
Помощь нужна? оживился Коровин. Я могу подскочить.
Не надо. Что там насчет личностей убитых? Удалось что-нибудь выяснить?
Пока нет. Ждем ответов на запросы из Болгарии и Молдавии. По России ничего выяснить не удалось. У обоих чистые трудовые книжки и никаких личных записей в квартирах.
Поищите наркоту у Йорга и Бончовска дома, на работе и в машинах. Исходите из того, что могут быть тайники.
Ладно, я отправлю кого-нибудь.
Следующий, кому позвонил Самсонов, был Рогожин.
Чем порадуешь? спросил старший лейтенант, когда они обменялись приветствиями.
Ничем, Валер. Пока похожих убийств найти не удалось, но я проверил от силы десятую часть дел. И это только по России. А если наш убийца поработал за границей Рогожин не стал договаривать, и так было ясно: на то, чтобы отыскать убийство с таким же почерком, могут уйти недели, если не месяцы.
Возьми кого-нибудь себе в помощь.
Уже. Толку-то?
Ладно, не отчаивайся.
Пока что и не думал.
Отключившись, Самсонов сел на капот «Олдсмобиля», чтобы обдумать поступившую информацию. Получалось, что два эмигранта занимались наркотрафиком, но при этом на людях всячески старались создать впечатление, что знакомы лишь постольку-поскольку. Имели работу, служившую прикрытием. Были убиты с особой жестокостью человеком, вырезавшим у них часть бедренной кости. Для чего? И при чем здесь сказка Кэрролла?
Самсонов взглянул на цветочный магазин, из которого вышел. Ах да, он же забыл задать еще один вопрос, хоть и формальный. Полицейский взбежал по ступенькам и распахнул дверь. Продавщица обернулась к нему.
Опять вы? Решили купить букет жене, что ли?
Не совсем. Кому принадлежит магазин?
Алиеву Рубену Викторовичу. Зачем вам?
Адрес его есть? Или телефон?
Нет. У директора, наверное, есть, но сейчас он отсутствует.
Можете ему передать, чтобы он позвонил мне, когда появится?
Давайте номер.
Самсонов записал свой номер на листке из блокнота и оставил продавщице.
Только не забудьте, добавил он на прощание.
Выйдя из магазина, Самсонов достал список членов шахматного клуба и пробежал глазами по той части, где были перечислены отсутствующие. Алиев Рубен Викторович стоял на втором месте.
Самсонов собирался поехать по адресу Лягушатникова, но тут раздался звонок с неизвестного номера.
Алло! голос был женский, знакомый. Старший лейтенант Самсонов?
Да, я слушаю.
Это я, Кроликова! Из «Табии»!
Здравствуйте, Анна Юрьевна. Что-нибудь случилось?
Случилось, поэтому и звоню!
Самсонов насторожился.
Рассказывайте.
Десять минут назад в клуб пришла посылка. Небольшая коробка, а в нейтри шахматные фигурки и сопроводительная записка, где указывается, кому из членов клуба их раздать.
И кому?
Веретнову, Малинину и Цыплакову.
Фигурки черные?
Да, все три.
А что за фигурки?
Слон, ладья и король.
Вы их уже раздали?
Нет пока.
Почему решили позвонить мне?
На всякий случай. Странно все это.
Вы правильно сделали, Анна Юрьевна. Ни к чему больше не прикасайтесь и другим не позволяйте. Я немедленно еду в клуб.
Поняла! Жду вас!
Самсонов развернул машину и втопил педаль газа. Похоже, убийца решил начать какую-то игру, а это значило, что он может допустить ошибку, которая станет зацепкой и А что «и»? одернул себя Самсонов. Ведь и так, скорее всего, «тюльпаны» раздает один из членов шахматного клуба. Убийца рискует, но как вычислить его среди оставшихся тридцати человек? Он ведь не оставит отпечатки пальцев или что-нибудь в этом роде. Чем сильнее риск, тем аккуратнее он будет.