Они еще остались? удивился Самсонов. Я думал, давно все поснимали.
Я тоже удивился, но кое-где еще стоят.
А кто звонил хоть: мужчина или женщина?
Мужчина.
Что он сказал? Конкретно.
Морозов достал из одного из бесчисленных карманов маленькую блестящую пепельницу и затушил в ней окурок: привычка, которую он завел, чтобы не мусорить на месте преступления. Самсонов ее одобрял.
Надо запись прослушать, сказал опер. Я дословно не помню. Кажется, просто сообщил, что по такому-то адресу находится труп. Говорил он секунд двадцать, потом повесил трубку.
Там есть поблизости камеры видеонаблюдения?
Морозов с сожалением цокнул языком:
Нет. Мы это сразу проверили.
Ворота были заперты, когда вы приехали?
Да. Цепь и замок.
Старый или новый?
Новый. Цепь тоже. Я думаю, убийца привез их с собой и заменил ими те, что были раньше.
Самсонов нахмурился:
Зачем?
Скорее всего, он срезал цепь кусачками.
Здоровенные же кусачки для этого нужны, заметил Самсонов.
Морозов пожал плечами:
Но такие есть.
Знаю. А следы?
Морозов махнул рукой:
Полно! И обуви, и шин. Ребята Полтавина ползают сейчас по земле, собирая все, что могут обнаружить. Похоже, убийца даже не пытался их уничтожить.
Странно, заметил Дремин.
Опер кивнул:
И не говори. Может, он хочет, чтобы мы на него вышли?
Дремин усмехнулся:
Ты сам-то в это веришь?
Морозов покачал рыжей головой:
Не особенно. Отдает кинематографом.
Самсонов кивнул:
Вот именно. С другой стороны, почему-то убийца не опасается, что следы выведут нас на него. Почему?
Морозов пожал плечами:
Наверное, считает, что таких шин полным-полно.
И он прав, проговорил Дремин. Чья это территория? добавил он, оглядевшись. Кто владелец? Ему сообщили?
Да. Некий Эдуард Семенович Збруев. Он купил территорию завода, когда тот обанкротился, чтобы перепродать, но покупателей пока не нашел. Он едет сюда.
Ясно. Это хорошо. Самсонов бросил взгляд на забор. Я так понимаю, тут охраны нет?
Нет. Все заброшено, брать нечего. Да никого и не волнует, даже если кто что и сопрет. Продается-то земля, а не барахло.
Ну, если здесь остались станки, их можно как минимум сдать в металлолом.
Наверное, это никого не заинтересовало. Впрочем, может, кто и подворовывал потихоньку. Но это едва ли имеет отношение к делу.
Думаешь? А сторожей с соседних складов допросили?
Пока нет. Мы ж приехали незадолго до вас.
Ладно, ими я займусь сам.
Можем вместе сходить, предложил Морозов. Полтавин все равно всех выгнал. В цеху сейчас только он и его архаровцы.
Самсонов с досадой посмотрел на небо, откуда начал падать мелкий противный дождь.
Как погода-то изменилась, пробормотал он.
Могу дать зонтик, предложил Морозов. У меня есть.
Самсонов почти испуганно взглянул на его желтую куртку: в какой карман мог уместиться зонт?!
Где? спросил он машинально.
В машине.
Валер, я вам нужен? встрял Дремин. Или я лучше пойду туда? Он указал на ворота. Коровин там еще?
Морозов кивнул.
В здании слева, сказал он.
Зачем он тебе? поинтересовался Самсонов.
Я прихватил материалы по тому делу, ответил Дремин, глядя в сторону. Хочу сравнить, есть ли совпадения. Расхождения тоже, конечно.
Какому делу? быстро спросил Самсонов, хотя все и так было ясно.
Хоботова, нехотя ответил следак.
Оно у тебя с собой?
Да, в машине.
Первым желанием Самсонова было потребовать папку и самому заняться сличением, но он взял себя в руки.
Хорошо, кивнул он. Давай. А ты, добавил он, обращаясь к Морозову, тащи свой зонтик. Пойдем опрашивать сторожей.
Было заметно, что Морозов и Дремин испытали облегчение. Через пять минут следак отправился с папкой под мышкой искать Коровина, а Самсонов с Морозовым пошли к одному из трех примыкавших к территории завода складов.
Когда у тебя отпуск в этом году? спросил вдруг Морозов.
Зонт, который он принес, был невообразимой расцветки и на фоне серого пейзажа выглядел настоящим взрывом на лакокрасочной фабрике.
В августе, а что? ответил Самсонов.
Да нет, ничего. С Кариной куда-нибудь собираетесь?
Самсонов вздохнул:
Еще это не обсуждали.
Как у тебя с ней вообще? Все нормально?
Вроде да.
Самсонов отвечал рассеянно: он думал об убийстве, и вопросы Морозова казались ему пустыми.
Она, по-моему, хорошая деваха, ты ее не отпускай, проговорил опер.
Самсонов удивленно воззрился на него и притормозил:
С чего вдруг такая забота о моей личной жизни?
Морозов смущенно пожал плечами. Голубые глаза виновато забегали.
Да так. Не обращай внимания. Просто я рад, что у тебя все хорошо.
Типа есть кому поддержать? прищурился Самсонов. Кажется, он начал понимать, к чему клонит опер.
Да нет! запротестовал Морозов с преувеличенным энтузиазмом. Зонтик заходил у него в руках ходуном. При чем тут это?!
Ладно, не бери в голову. Следователь указал на ворота, возле которых возвышалась будка охранника. Нам сюда?
Ага. Сторожа зовут Роман Петрович Сытников. Мы сразу записали фамилии всех троих, пока не сменились.
Могли бы и опросить.
Рыжие брови взметнулись сантиметра на два.
Впопыхах? Это не дело, сам знаешь. Свидетель сразу чувствует, что ты торопишься, и выдает сведения по минимуму: мол, все равно это никому не интересно.
Самсонов кивнул. Морозов, слывший педантом, был, конечно, прав. Опрашивать очевидцев нужно обстоятельно, обращая внимание на детали и оговорки, мало ли что потом окажется важным.
Они постучали в ворота. Через десять секунд из будки высунулся мужчина в мятом спортивном костюме. На вид ему было лет сорок, а то и больше. Из-под шапки торчали клочьями седые волосы, под глазами набрякли темные мешки.
Полиция! рявкнул Морозов. Открывай!
Сторож спустился вниз и отодвинул засов на калитке.
Старший лейтенант Самсонов, представился следователь. Лейтенант Морозов. Вы уже знаете, что на соседнем заводе обнаружен труп?
Ага, кивнул сторож, переводя взгляд с одного полицейского на другого. Голос у него был хриплый, словно простуженный. Мне сказали. Просили никуда не уходить, хотя мне тут куковать до девяти вечера. Надеюсь, потом-то уйти можно будет? Он широко зевнул, не удосужившись прикрыть рот рукой.
Конечно, сказал Самсонов. Мы только зададим вам несколько вопросов.
А-а. Ну, давайте. Сторож пожал плечами и сунул руки в карманы. Кожа у него на лице была грубая и обветренная, словно он не работал сторожем, а служил на корабле.
Вы видели, как кто-нибудь въезжает на территорию завода? спросил Самсонов.
Не-а. Далеко, да и не смотрю я туда никогда. Зачем? Мне и тута хватает делов. Есть за чем приглядеть. А за то, чтобы я смотрел туды, мне денег не плотють.
Когда вы заступили на дежурство?
А?
Когда на работу вышли, говорю.
Сторож шмыгнул носом. Поежился, недовольно взглянув на серое небо. Ему явно хотелось побыстрее вернуться в будку.
Вчера.
Во сколько?
В восемь.
Спали?
Нет. Не положено, хмуро добавил сторож.
Что, даже не вздремнули?
Говорю же, нет.
Ладно, допустим. Видели подъезжающие к заводу машины?
Никто туда не ездит, он закрыт.
Знаю. Так не видели?
Сторож сплюнул сквозь крупные желтые зубы:
Не-а. Не видал.
Может, слышали хотя бы звук мотора или еще что-нибудь?
Сторож приподнял бейсболку, потер лоб ладонью и с досадой взглянул на полицейских.
Ничего такого, сказал он. У меня магнитофон работал, я всегда включаю, чтобы не скучно было.
Было ясно, что этот разговор не даст ничего: мужик либо проспал, либо бухал. А может, совмещал одно с другим. В любом случае ему нечего было сказать по поводу того, что происходило по соседству.
Занятный у вас зонтик, вдруг насмешливо заметил сторож и шмыгнул носом.