Такси медленно ехало по большим широким улицам с красивыми магазинами, но вскоре начались улочки поуже, с фруктами в деревянных ящиках на тротуарах. Наконец они проехали знакомый парк и свернули к их дому. Мех Чарли поднялся дыбом, и у Карлы застучало сердце. Мама, наверное, уже дома. Что она скажет?
«Никогда не разговаривай с незнакомцами». Сколько раз она ей это повторяла? А Карла не только уехала с незнакомкой, она еще и украла Чарли.
Я все объясню твоей маме, сказала золотоволосая Лили, словно прочитав мысли Карлы, и протянула таксисту две купюры за поездку. «Какая же она богатая!»Как ты думаешь, она уже вернулась? Если нет, можешь
Piccola mia!
Облако терпких маминых духов вырвалось из подъезда раньше, чем появилась она сама.
Где ты была? Я с ума схожу от беспокойства! Сверкая черными глазами, она гневно уставилась на Лили. Как вы смеете увозить мою дочь? Что вы сделали с ее глазом? Я на вас в полицию заявлю! Я
Карла вдруг спохватилась, что Лили не понимает ни слова, потому что мама кричит по-итальянски. Мама называла их родное наречие «языком поэтов, художников и великих просветителей», что бы это ни значило. Лили смущенно молчала, пока не прозвучало слово «polizia». Тогда она залилась румянцем и явно рассердилась.
Вашу дочь ударили мячом в школе, заговорила она очень медленно, словно едва сдерживаясь.
Карла видела, как на шее у Лили выступили розовые пятна.
Женщина из школьного персонала привела ее домой, но вас не было. Она хотела вести Карлу обратно в школу, но сегодня я раньше вернулась с работы и предложила отвезти Карлу в больницу, показать глаз.
А учительница почему не отвезла? Мама перешла на английский.
Карла забеспокоилась, потому что мама часто говорила слова не в том порядке, и люди смеялись или поправляли ее. Карле не хотелось, чтобы маму обижали.
Ее ждали ее собственные дети.
Они звонили тебе из школы на работу, вмешалась Карла. А в магазине сказали, что тебя сегодня нет.
Мамины глаза расширились.
Как это? Я была! Менеджересса отправила меня на курсы. Кто-то должен был знать, где меня найти. Mi dispiace.Мама чуть не задушила Карлу в объятиях. Простите! Спасибо, что позаботились о моей малютке.
Они с мамой постояли, покачиваясь, на грязной лестнице. Мама слишком крепко прижимала ее к себе, но Карла таяла от счастья: так было до того, как в их жизни появился дядя с блестящей машиной, и они жили вдвоемКарла и мама. И не было никакого смеха за стеной, который лишал ее мамы и звучал в кошмарных снах.
Вы итальянка? мягкий голос Лили заставил маму разжать объятия. Карла сразу ощутила привычную пустоту. Мы с мужем провели медовый месяц в Италии, на Сицилии. Нам очень понравилось.
Мамины глаза повлажнели от слез. Настоящих, заметила Карла, а не тех, которые она тренировала перед зеркалом.
Отец моей дочери, он родом оттуда
У Карлы кожу покалывало невидимыми иголочками. Она этого не знала.
Но сейчас сейчас
Бедная мама, слова выходили из ее губ прерывисто, со всхлипами. Ей требовалась помощь. Карла услышала свой собственный голосок:
А сейчас мы вдвоем с мамой.
Не говори о Ларри, хотелось ей добавить. Не упоминай об этом человеке.
Это очень тяжело, продолжала мама. Я не хочу оставлять мою малютку одну, но бывает, что мне нужно на работу. Хуже всего по субботам, когда нет занятий в школе
Золотоволосая Лили кивнула:
Если хотите, мы с мужем можем иногда за ней присматривать.
У Карлы перехватило дыхание. Так ей не придется сидеть одной взаперти целыми днями? Ей будет с кем поговорить, пока не вернется мама?
Вы присмотрите за моей девочкой? Как любезно с вашей стороны!
Обе женщины раскраснелись. Неужели Лили пожалела о своем предложении? Карла очень надеялась, что нет. Взрослые часто что-то предлагают, а потом отказываются.
Я должна идти. Лили взглянула на свой портфель. У меня работа, а вам хочется пообщаться с дочкой. Не волнуйтесь о ссадине, в больнице сказали, она быстро заживет.
Мама прищелкнула языком:
Плохая школа. Погодите, вот схожу я завтра к учителям
Не получится, мама, ты завтра работаешь.
Ц-ц-ц. Мать уже уводила Карлу в квартиру.
Мы в третьей квартире, если что, сказала Лили.
Услышала ли мама? На всякий случай Карла запомнила слова соседки.
Как только они остались одни, мама повернулась к Карле, и блестящая алая улыбка превратилась в кривую кричаще-красную гримасу. Как это взрослые так быстро меняют одно лицо на другое?
Никогда больше не смей говорить с чужими людьми. Перед носом Карлы покачивался палец с заостренным красным ногтем. Карла заметила, что с правого края лак чуть-чуть облупился. На этот раз тебе попался ангел, но в следующий раз удача может изменить и тебе встретится дьявол. Ты поняла?
Карла предпочла промолчать, не удержавшись, однако, от вертевшегося на языке вопроса:
А мой папа правда с Сицилии?
Мамино лицо стало густо-красным.
Я не могу об этом говоритьты же знаешь, это меня расстраивает Она нахмурилась, глядя на блузку Карлы:Что это ты там прячешь?
Карла неохотно вытащила Чарли.
Он гусеница, с трудом проговорила она одеревеневшим от страха ртом.
Это тот пенал, который ты у меня клянчила?
Карла кивнула.
Глаза матери сузились.
Ты его взяла у кого-то из класса? Поэтому у тебя синяк?
Нет! Нет! Карла перешла на итальянский, заговорив отчаянно и быстро-быстро. Лили же тебе сказалав меня попали мячом. А по дороге из больницы она купила Чарли, чтобы мне было легче.
Мамино лицо смягчилось.
Это очень любезно с ее стороны. Я должна сказать ей спасибо.
Не надо. Карла почувствовала, как по ногам у нее текут струйки мочи. Такое иногда случалось, если она сильно нервничала. Из-за этого ее тоже дразнили в школеоднажды она описалась на физкультуре («Вонючка Спаголетти, купи себе памперс!»). Ей будет неловко, как Ларри. Ты же знаешь этих англичан.
Затаив дыхание, она ждала. Когда дядя с блестящей машиной приносил им разные вещи, мама сама твердила: не надо об этом заговаривать, а то ему неловко.
Наконец мама кивнула:
Ты права.
Карла медленно, с облегчением выдохнула.
Иди вымой рукив больницах столько всякой заразы Мама взглянула в зеркало и провела руками по черным локонам. Скоро Ларри приедет на ужин. Ее глаза сверкнули. Ляжешь сегодня спать пораньше.
Глава 7. Лили
Середина октября 2000 года
Сахар, скотч, колюще-режущие предметы, чипсы? грозно спросил охранник за стеклянной перегородкой.
Мой шеф был прав: к тюрьме действительно привыкаешь. Уже во второй приезд я спокойно выдержала взгляд офицера охраны. Надо же, как чисто бреется. Гладенький, как младенец.
Нет, ответила я с неизвестно откуда взявшейся уверенностью и отступила на шаг для личного досмотра. Интересно, а что будет, если взять с собой что-нибудь запрещенноенаркотики или хотя бы безвредный пакетик сахара из кафе? Эта мысль пробудила во мне острое любопытство.
Я шла через тюремный двор, цокая острыми шпильками новых красных туфель. Покупая их, я убеждала себя, что они придадут мне уверенности. Сегодня в саду во внутреннем дворе не было заключенных в одинаковой одежде. День выдался пасмурный, в воздухе пахло морозцем. Я до конца застегнула темно-синюю куртку и прошла за охранницей через двойные двери.
Ну, как там, в тюрьме? спросил Эд за ужином, когда я вернулась после первой поездки в Брейквиль.
Честно говоря, мои дневные впечатления почти улетучились, пока я возила маленькую итальянку в больницу и выслушивала претензии ее матери. Ее реакцию, конечно, можно понять: она переволновалась за дочь. «Благодарю вас от всего сердца за заботу о моей Карле», написала она на листочке, который я потом нашла подсунутым под дверь.
Я до сих пор не решила, правильно ли поступила, вмешавшись, но что поделать, если у тебя гипертрофированное чувство ответственности.
Там нет воздуха, ответила я Эду. Трудно дышать.
А мужчины? Он крепко, ободряюще меня обнял. Лежа на диване, мы смотрели телевизор. Нам было хорошо, хоть и немного тесно. Супружеская пара, почти (но не совсем) компенсирующая другую часть отношений