Тише! свирепо зашипел директор и после этого уже решительно отворил дверь в детскую спальню.
Бледный лунный свет, пробиваясь через высокое стрельчатое окно с витражом с изображением взлетающего ангела, освещал лицо спящего двенадцатилетнего мальчика. В этот момент Ваня и сам был похож на ангелочка. Мистер Кайл остановился в замешательстве, и доктору в данном конкретном случае пришлось проявить гораздо больше твердости. Он приблизился к детской кровати со свисающим почти до самого пола одеялом, присел на краешек постели и осторожно дотронулся рукой до острого мальчишеского плеча.
Мистер Кирсанов, негромко позвал воспитанника эскулап. Вам придется проснуться, мистер Кирсанов Вам надо домой
Иван открыл глаза и непонимающим, слегка удивленным взором окинул расположившихся в полумраке возле его кровати двух мужчин. Директор пансиона непроизвольно отвернулся. Испытание оказалось для него непосильным. Бенджамин и сам не мог предположить, что беседа с пареньком дастся ему так тяжело.
А который час? Ваня заморгал заспанными глазами и осторожно покосился на оконное стекло. Я проспал?
К еще большему своему удивлению, Кирсанов-младший обнаружил, что день на улице еще и не думал заниматься.
Переливчатая трель телефона в квартире Кирсановых прозвучала одновременно с первыми восходящими на горизонте солнечными лучами. Показавшийся из-за пожелтевших верхушек деревьев солнечный диск окрасил небосвод в ярко-красные тона.
Давно уже проснувшаяся, но не спешившая покидать постель Лиза все-таки поднялась на ноги, набросила свой фланелевый халат и направилась к требовательно подающему сигналы телефонному аппарату. В рассветном полумраке она без труда заметила на дисплее четко высвеченный номер. Голощапова хотела было снята трубку, но не решилась. Потянувшаяся к аппарату рука безвольно растянулась вдоль сгорбившегося от навалившихся неприятностей тела.
Щелкнул автоответчик, и в утренней тишине квартиры прозвучал бодрый и задорный голос ныне покойного уже Владимира Кирсанова:
Наверно, мы все куда-то разбежались, поэтому оставьте, пожалуйста, сообщение или звоните мне на мобильный, спасибо
Повисла напряженная двухсекундная пауза, затем она сменилась на длинный тонкий гудок, и Елизавета Михайловна едва не разрыдалась в полный голос.
Говорили бы честнопросто спите еще, со смехом ворвались в обитель интонации Ивана. А я вылетаю. Эй, родители! Слышите? Двигаюсь по вашему вызову, хоть и не пойму зачем Сейчас рейс посмотрю Вот, 47-24 British Airways Целую, встречайте. А то заблужусь
Частые короткие гудки оповестили домработницу о том, что Кирсанов-младший повесил трубку. Аппарат отключился, и только красненький огонек призывно моргал возле дисплея, свидетельствуя о том, что принято одно входящее сообщение.
Рыдания, с которыми Лиза уже была не в состоянии бороться, вырвались наружу. Женщина опустилась в глубокое кресло и закрыла лицо ладонями. Ее не беспокоил тот факт, что всхлипывания могли быть слишком громкими. Кроме Голощаповой, в квартире больше никого не было, а стало быть, никто и не мог увидеть этой ее слабости. А даже если бы увидели, то что? В конце концов, она тоже живой человек и имеет право на душевные переживания.
А в какой аэропорт? Ну да, конечно, Шереметьево Благодарю вас
Елизавета Михайловна за полчаса привела себя в полный боевой порядок. Оделась, причесалась и при помощи нехитрого легкого макияжа сумела скрыть на лице следы своей недавней истерики. Сейчас это была решительная и уверенная в своих поступках женщина. Ну, может быть, не до конца
Выяснив по телефону все интересующие ее моменты, связанные с прибытием в российскую столицу Кирсанова-младшего, Голощапова аккуратно и бережно опустила трубку на белоснежный аппарат. В этот момент из кабинета на втором этаже отчетливо донесся мелодичный сигнал, также похожий на телефонный. Лиза встала из глубокого низкого кресла и поднялась по лестнице на верхний ярус. Дверь в кабинет погибшего Владимира Кирсанова была открыта, и Елизавета Михайловна переступила порог полутемного помещения.
Настойчивая, несмолкающая трель исходила из ящика письменного стола, расположенного возле забранного тяжелыми портьерами окна. Лиза потянула ручку ящика на себя, но тот не поддался. Она дернула сильнее. Результат остался тем же. Ящик был заперт на ключ. Благо дело, проработавшая в этом доме экономкой уже бог знает сколько лет Голощапова прекрасно знала, где и что находится. Отодвинув один из томов собрания сочинений Льва Николаевича Толстого на книжной полке, Лиза извлекла из глубины связку мелких ключей, вместе с ней вернулась обратно к письменному столу. Она отомкнула замок нижнего ящика и без всяких усилий выдвинула его наполовину.
Мобильный телефон лежал на самом видном месте. Елизавета Михайловна взяла его в руки и слегка повернула на свет. Подслеповато вгляделась в дисплей. Тот же самый номер, что высвечивался на стационарном аппарате полчаса назад. Ваня. Превозмогая себя и свою внутреннюю неуверенность, домработница потянулась указательным пальцем к зелененькой кнопке соединения. Она не успела ответить на звонок. Аппарат смолк так неожиданно, будто почувствовал, что его собираются активировать.
Голощапова уже собиралась задвинуть ящик, но тут ее внимание привлек небольшой желтый конверт, поверх которого до этого лежал мобильный телефон Владимира. Миниатюрная черная трубка плавно опустилась в боковой карман женского вязаного жакета, а освободившаяся рука Елизаветы несмело вытащила конверт из ящика и положила его на стол. Размашистым почерком Кирсанова-старшего на обороте было написано жирным красным фломастером: «ОЛЬГА! ЕСЛИ СЛУЧИТСЯ ЧТО-ТО, ВСКРОЙ ЭТО».
Морщинистые руки домработницы с проступающими под кожей синими жилками вен нервно затряслись и едва не уронили бесценную находку на пол. Ощупав конверт руками, Голощапова пришла к резонному выводу, что внутри находятся только бумаги. Возможно, в них и хранилась разгадка всего произошедшего в ту злополучную ночь. Первым желанием Елизаветы Михайловны было немедленно вскрыть конверт, но она воздержалась от этого безрассудного порыва. Содержимое, каким бы оно ни было, предназначалось не ей. Экономка медленно обошла комнату по периметру, затем решительно покинула ее и спустилась вниз, на первый этаж. Желтый конверт необходимо было перепрятать. Но куда? Вариантов была масса, но из них требовалось выбрать предельно оптимальный. Тайник должен быть таким, чтобы никому из посторонних и в голову не пришло там рыться.
Беглый осмотр квартиры не удовлетворил женщину. И она приняла совсем иное решение. Накинув на плечи темно-синий плащ и сунув под него конверт, Лиза покинула обитель Кирсановых. На лифте спустилась вниз, бережно прижимая локтем бесценную находку. Дыхание Голощаповой участилось, и она, прежде чем выйти в просторный холл жилого комплекса «Алые паруса» под бдительные очи швейцара, старательно взяла себя в руки. Справиться с волнением оказалось непросто, но Лиза сделала это.
Двери зеркальной кабины разъехались в стороны, и пожилая экономка Кирсановых шагнула в пустой холл. Знакомый ей дежурный швейцар находился возле стойки на боевом посту. Лиза, уверенно двинувшаяся к выходу, задержалась возле молодого светловолосого человека всего на мгновение.
Добрый день, вежливо обратилась она к швейцару. Вы здесь, Мишенька, круглосуточно?
Широкоплечий амбал, окрещенный Мишенькой, расплылся в тупой и ничего не обозначающей улыбке. Доброжелательность к проживающей в комплексе женщине была, что называется, налицо. В прямом смысле этого слова.
Взял несколько чужих смен, доверительно признался он Голощаповой. Перед отпуском. Деньги нужны, Елизавета Михайловна.
Тогда понятно. Лиза, уже выполнившая свой долг вежливости, продолжила движение по изначальному маршруту. Я вернусь, подышу только
Она вышла на свежий пьянящий воздух. Солнышко скрылась за хмурыми тучами, и в пространстве отчетливо запахло грозой. Елизавета Михайловна задрала голову вверх. Проливной дождь готов был разразиться в любую минуту. Напрасно она все-таки не захватила с собой зонтик. Голощапова плотнее запахнула на груди плащ и, быстро переставляя ноги, направилась в сторону гаража.