К тому же похолодало, так что меня в моей легкой короткой ветровке после тепла автомобильного салона пробрал озноб.
Но это, конечно, были пустяки. Физический дискомфорт меня даже радовал: он отвлекал от неприятно зудящего, хоть и не вполне оформленного чувства беспокойной неудовлетворенностито ли собой, то ли работой, то ли жизнью, которая поставила меня в такое положение.
Лучше бы эта женщина не попадала в поле зрения нашей команды. Если она причастна к исчезновению Алекса, то тогда онавраг. А как поступать с врагами, я знал слишком хорошо.
Поправив сползающую с плеча лямку, я зашагал по тротуару. На целый квартал вперед он был пуст, если не считать пары девчонок-малолеток у ярко освещенного торгового ларька.
Даже Стаса не было видно, что, впрочем, вполне естественно. Если все пройдет как надо, то я его и не увижу до самого конца операции.
Только вот в чем она заключается сейчас, эта операция? И что это значит: «все пройдет как надо»?
Ответов на эти вопросы я не знал. Если женщинавраг, тогда самым разумным было бы дать этим накачанным мордоворотам ее захватить, а потом отследить их дальнейший маршрут. В итоге можно выйти на их базу и И что дальше? Вполне может выясниться, что их группировка не имеет никакого отношения к нашему заданию, и тогда они вовсе не являются нашими противниками и совершенно нам не интересны. Не говоря уж о том, что конечным пунктом доставки захваченной женщины может оказаться совсем не база какой бы то ни было группировки, а просто, скажем, пустая квартира или заброшенный подвал.
Тем не менее, несмотря на все эти не очень вдохновляющие размышления, я шел впереднавстречу неизвестности, совершенно не зная, что я буду делать, когда эта неизвестность обретет черты реальной жизненной ситуации.
И почему Капитан послал для контакта меня? Лучше бы это был Стас. Во всяком случае, контакты с женщинами ему давались проще, чем мне. На меня всегда давит серьезность ситуации, а взгляд на хорошенькую девушку как на мимолетный объект ни к чему не обязывающего «контакта» дается мне обычно с большим трудом.
Две девчушки, похрустывая свежекупленными чипсами и оживленно о чем-то судача, прошли мимо. На обеихтеплые куртки с капюшонами. Одна на меня даже не взглянула, другая удостоила равнодушным взглядом, скользнувшим по лицу и на мгновение задержавшимся на моих уже заметно повлажневших волосах.
Я машинально отметил, что брезентовый чехол не привлек их внимания. Это хорошо. Значит, наши эксперты не ошиблись с дизайном: изрядно потертый футляр из плотной непромокаемой ткани нисколько не походил на ножны для меча, скорее уж в нем угадывался подсумок для рыбацких принадлежностей.
Потому-то девицы нисколько и не заинтересовались моей персоной: кому в их возрасте интересны старперы за двадцать пять лет, к тому же с удочками на плече.
Малыш, загляни в ларек, раздался в моей голове голос Капитана.
Зачем? удивился я.
Но темп, конечно, сбавил и старательно вперился взглядом в витрину торговой точки, мимо которой как раз проходил.
Купи себе пакет. распорядился Капитан.
Какой пакет? все еще не понимал я.
Обычный, с ноткой нетерпения в голосе пояснил Капитан. Любой пластиковый пакет, чтобы прикрыть голову от дождя.
Понял, пристыжено буркнул я и поспешил последовать рекомендации командира.
Его мысль была совершенно ясна: сделайся простым, понятным для посторонних, немного нелепымэлементарная идея маскировки в городских условиях, и тогда никто не заподозрит, что на самом деле ты являешься универсальной боевой машиной, предназначенной для поиска и уничтожения особо опасных преступников, угрожающих существованию государства.
Я даже позволил себе развить подсказку Капитана, купив в придачу к пакету еще и бутылку пива.
Молодец, Малыш, одобрил командир, расслышавший по оперативной связи мой заказ продавщице ларька.
Дальше я двинулся, что называется, уже во всеоружии: в одной руке бутылка, другая придерживает на голове пакет с изображением полуголой фотомодели. А под мышкой, невидимый для посторонних, болтается нелепый на этой улице бамбуковый меч.
2
Малыш удалился уже слишком далеко, чтобы можно было визуально контролировать его действия. Бесшумно вздохнув, Капитан отвернулся. Как всегда в самом начале операции, на его плечи навалилась, мешая дышать, неподъемная свинцовая тяжесть. И как всегда, он должен делать вид, что держит все под контролем.
Что ж, такова уж участь командира, и его подчиненные, даже зная, что ему известно не больше, чем им, все равно подсознательно будут полагаться на его мудрость, дальновидность, на его умение принимать в любой сложной ситуации единственно верное решение. Как будто он действительно обладает всеми этими качествами.
Капитан старательно подавил очередной глубокий вздох. Не хватало еще, чтобы Стас с Малышом отвлекались, слушая по оперативной связи его стариковское кряхтенье. Он постарался собрать разбегающиеся мысли. Начало операции выходило уж слишком непонятным и неопределенным, оставляя широчайший простор для обдумывания каких угодно, хоть самых диких и неправдоподобных, гипотез, но сейчас надо было сконцентрироваться на происходящем в данный моментточнее, на том, что уже совсем скоро могло произойти.
Стась, произнес он негромко, чуть склонив голову набок. Как обстановка?
Старший оперативник ответил немедленно, и бодрость в его тихом, почти шепотом, голосе, понравилась Капитану: он явно уже вошел в оптимальное рабочее состояние, как, впрочем, и всегда с началом активных действий. Стаса, быть может, могло ослабить долгое ожидание без гарантированного конкретного результата, но в реальной напряженной ситуации он чувствовал себя, как рыба в воде, и чем острее становилась эта ситуация, тем более хладнокровно, гибко и изворотливо он действовал.
Его доклад, как всегда, был кратким, но исчерпывающим.
Объект пытается уйти проходными дворами. Двое с битами по-прежнему следуют за ней, не отставая. Еще двое, похоже, получили приказ от бригадира и резко свернули в сторону. Когда я видел их последний раз, они бежали по улице, параллельно курсу объекта. Подозреваю, готовят ловушку где-то в последнем из дворов.
Капитан задумчиво кивнул в пустой машине.
Ясно, Стась. Как полагаешь, скоро ли начнется захват?
Думаю, они не выпустят объект из этого квартала. Значит, нападение произойдет максимум через пару минут.
Над переносицей Капитана обозначились три вертикальные морщины. Он с трудом сдержал очередной глубокий вздох.
Малыш?
Да, Капитан.
Ты где?
Следую позади процессии. Наблюдаю старшего. Он периодически переговаривается по рации.
Обогнать его можешь?
Незаметнонет.
Капитан потер пальцами внезапно разболевшиеся виски.
Хорошо, действуй по обстановке.
Капитан? в голосе Малыша проскользнула неуверенность.
Что, Малыш?
Секунда тишины, потом Малыш приглушенно кашлянул, словно у него запершило в горле.
Если начнется захват, я должен буду вмешаться?
Все же он прорвался, тяжелый стариковский вздох, который он так старательно подавлял все это времякак и вопрос, на который придется давать конкретный ответ, один из многих возможных. И как всегдастоит ошибиться в выборе, и вся их операция, еще фактически не начавшись, может зайти в тупик.
Но решать все равно придетсяименно для этого он здесь и сидит, отрешившись от окружающего, как и брать на себя ответственность за принятое решение.
А потом ему как-то сразу стало ясно: без вмешательства все равно не обойтись. Это было чем-то совершенно естественнымлогическим продолжением уже начатых действий. Они не могли не прореагировать на перехваченный звонок, извещавший неизвестно кого, что «телка найдена и требуется ее проработать». Они не могли не примчаться на указанное место, поскольку этот звонок был единственным за целый день прослушки указанием на, возможно, проявление криминальной активностии вообще единственной зацепкой в до сих пор бесплодном расследовании. И из этого вполне естественно вытекало, что они не могли не вмешаться в этот неизвестно какой по счету акт невесть кем поставленной драмы.