И, осторожно отодвинув край занавески, выглянула через щель в коридор. Но в тот же миг, смертельно бледная, отпрянула от окна в глубину купе.
- Что с тобой, Стася?
Не отвечала долгое время, в страхе упершись взглядом в дверь. Затем, дрожа, прижимаясь к его груди, прошептала:
- Генек стоит в коридоре.
- Это невозможно: сам видел, как в момент отъезда из Черска твой муж заходил в станционную контору. Я хорошо следил за его движениями: если бы вскочил в последний момент в поезд, я бы, несомненно, заметил. Померещилось тебе, Стаха.
- Нет, нет,упиралась,это он, наверняка он.
- Тогда постараюсь убедиться в этом собственными глазами: выйду и присмотрюсь к нему, как следует. Твоего мужа с виду хорошо знаю, и узнал бы его везде с первого взгляда.
Задержала его, судорожно хватая за руку:
- Хочешь потерять меня?
- Почему? Будь здравомыслящий, Стася! Ведь он меня совсем не знает: никогда в жизни не видел моего лица. Ну, пусти меня, не будь ребенком!
И ласково, но решительно освободив руку от её нервного пожатия, вышел, плотно закрывая за собой дверь.
В коридоре увидел у одного из окон мужчину, невероятно похожего на Генрика Лунинского: те же черты, те же задумчивые глаза; только одежда егообычная, прогулочнаяисключала идентичность с мужем Стахи, который в момент отправления поезда был в форме работника железной дороги.
Незнакомец, казалось, не обращал на него ни малейшего внимания. На звук открываемой двери не обратил ни малейшего внимания и не изменил позу: стоял, все время опираясь плечом о стену вагона, и, засмотревшись в пространство за окном, спокойно курил сигару.
Забжеский решил обратить его внимание на себя. Вытянул из коробки папиросу, подошел к спутнику и обратился к нему с легким поклоном:
- Могу ли я попросить огня у уважаемого пана?
Незнакомец очнулся от задумчивости и посмотрел на него спокойным взглядом.
- Пожалуйста, пан,ответил вежливо, стряхивая пепел с сигары.
И тогда Забжеский с удивлением констатировал необычную перемену в выражении его лица: перед ним в эту минуту стоял совсем другой человек, который не имел ничего общего с Лунинским.
- Спасибо,ответил, скрывая удивление вынужденной улыбкой.
И, затянувшись пару раз дымом из папиросы, вернулся к Стахе. Застал ее забившуюся в угол купе, с выражением смертельной тревоги в глазах.
- Это решительно кто-то другой,успокоил ее, входя внутрь.В конце концов, если не веришь, посмотри сама из-под занавески. Этот человек всё ещё стоит в коридоре.
Послушалась не сразу. Осторожно выглянула. Через минуту, полностью успокоенная, обратилась с улыбкой к любовнику:
- Ты прав. Это кто-то другой. Как я вообще могла хоть на мгновение принять его за Генека? Ха-ха-ха! Забавное qui pro quo!
- Померещилось нам обоим. Глупости. Такие ошибки случаются не раз.
И слились в длинном, затяжном поцелуе.
Через месяц после этого, в тот момент, когда она выходила на станции в Рудаве, издала вдруг госпожа Лунинская крик ужаса. В группе пассажиров у лестницы вагона возникло замешательство. Несколько человек окружили перепуганную женщину, спрашивая о причине. Из глубины коридора подбежал Забжеский, забыв о привычных мерах предосторожности. В этот момент выдвинулся из толпы пассажиров какой-то элегантный господин с чемоданчиком в руке и с поклоном обратился к Стахе:
- Милая пани чего-то испугалась, правда? Наверное, нервное истощение вследствие путешествия? Может, подать воды?
И уже хотел было направиться к вокзалу, чтобы подтвердить действием свое предложение, когда Лунинская энергичным движением руки удержала его от задуманного:
- Благодарю пана. Уже прошло. Мгновенное головокружение. Благодарю пана.
И, бросив взгляд в сторону Забжеского, который именно в этот момент появился в дверях вагона, уже спокойная, пошла к перрону. Незнакомый мужчина затерялся где-то в толпе пассажиров.
Когда через неделю после этого Забжеский провожал любимую домой, узнал, что причиной её испуга было внезапное появление в группе путешествующих какого-то мужского лица, поразительно похожего на Лунинского. Но, к счастью, это продолжалось только один миг: когда незнакомец заговорил, неприятная иллюзия тотчас рассеялась.
- Что-то необычное,заметил Забжеский, выслушав Стаху.Я внимательно всматривался в лицо этого господина, когда он обращался к тебе, но ничем не напомнил мне твоего мужа.
- Ты прав: в тот момент, когда я услышала звук его голоса, видение рассеялось. Знаешь, у меня такое впечатление, что в тот момент в его лице произошло моментальное изменение, подобное тому, о котором ты говорил месяц назад. Помнишь, тогда, в коридоре?..
- Возможно. Во всяком случае, довольно странное повторение. Только, мне кажется, это был совсем не тот человек, у которого нам почудилось лицо твоего мужа в первый раз.
- О нет! Наверное, нет. Он был значительно выше. К тому же, лица обоих после метаморфозы были совершенно разные.
- Так-так. Тем болеестранно. Это были два совершенно разных человека, которые, наверное, ни о чем не знают... Гм... необычно, необычно...
Господин Казимеж задумался. Несмотря на взрывы веселья у Стахи, не мог в этот день совладать с упрямой мыслью, что постоянно приходила во время разговора...
С последнего инцидента прошло три недели. Небеса любви распогодились, настал золотой, нагретый солнцем, полдень. Как-то в один замечательный августовский вечер возвращались снова вместе в Черск.
Стася была в этот день еще более чувственной и более открытой, чем обычно. Какой-то глубокий лиризм трепетал в ее страстных словах и вёл главный мотив любовных ласканий...
На прощание дала ему свою кабинетную фотографию, сделанную пару дней назад.
- Специально надела это чёрное платье со стразами, в котором так меня любишь. Выгляжу в нём немного по-старосветски, но ведь ты так хотел ...
Закрыл ей рот поцелуем.
- Спасибо тебе, Стаха, ты замечательная, ты единственная, ты моя госпожа несравненная!
Через пару минут уже выходила из поезда. На станции, как обычно, уже ждал муж. Укрытый за стеной вагона, завистливыми глазами наблюдал Забжеский их приветствия. Лунинский поцеловал жену в лоб, но вместо того, чтобы дать ей руку и отвести домой, вынул из кармана какую-то бумагу и, указывая рукой в сторону Тульчина, что-то ей живо пояснял. На лице Стахи отразилось выражение удивления и беспокойства; несколько раз украдкой смотрела в направлении вагона и пыталась отвлечь мужа от какого-то намерения. Но ее слова, похоже, не дали результата, поэтому Лунинский только отрицательно тряс головой и пару раз ударил рукой по вытянутой из кармана пачке бумаг. В конце, когда уже начали поторапливать свистки проводников, еще раз обнял жену и быстро пошёл к поезду.
Забжеский вздрогнул: случайно или намеренно направил Лунинский свои шаги в вагон, из которого только что вышла его жена? Пришла мысль быстрая, как молния:
"Возвращайся в купе!"
Посмотрел еще раз в сторону Стахи, которая с беспокойством наблюдала с перрона за движениями мужа, после чего отодвинул дверь своего купе и вошел внутрь в момент, когда тот вскочил на ступеньку вагона. Одновременно раздался гудок, и поезд тронулся.
Забжеский удобно оперся о спинку сиденья и сомкнул утомленные веки. Через некоторое время кто-то открыл дверь купе и вошел.
"Это он!"засияла мысль, верная, как очевидность.
Но не открыл глаз и делал вид, что продолжает дремать. Слышал только, как этот "кто-то" занял место напротив, как вынул папиросницу и зажег сигару.
"Забавная встреча!подумал, слегка приподнимая веки, чтобы через узкую щель подтвердить правильность предположения.Да это он. Ха-ха! Минуту назаджена, а теперьмуж. Неожиданность!"
Напротив действительно сидел Лунинский в мундире железнодорожного инспектора и курил сигару, безразлично глядя в окно.
"Вообще не обращает на меня внимания,подумал Забжеский.Даже не предполагает, с кем едет".
Ситуация показалась ему слишком комичной. Но все ещё держал глаза прикрытыми, а головулегко отклонённой на изголовье, чтобы в этой позиции удобнее наблюдать за ним через опущенные ресницы.
"Какой он спокойный!прял далее пряжу мыслей.Точно никогда ничего не происходило. Печальный, но спокойный. Ничего не предчувствует. Однако ... однако те два инцидента могли свидетельствовать о чем-то прямо противоположном. Эти два видения Стахи, одно из которых досталось и мне, не кажутся случайными вещами. Кто знает, что с ним в те минуты происходило?.. А эта сегодняшняя случайная встреча выглядит как продолжение тех двух историй. Можно здесь представить, наверное, нечто вроде ступенчатой последовательности. Сказал бы, что Лунинский постепенно, пусть даже подсознательно, приближается к разоблачению страшной для него правды. Сначала выпустил, точно щупальца, свои гнетущие мыслиискал и нашелно не тронул, повел себя пассивно: не посмотрел жене в глаза там, в коридоре. Этого ему, очевидно, было недостаточно. Поэтому прямо атаковал ее вдруг на станции в Рудаве, у ступеней вагона, в облике того незнакомого господина с чемоданчиком... А сегодняедет со мной в том же купе. Интересно, что получится!.."