Именно. Настоящая жизнь. Я хотела бы обливаться потом и промокать до нитки в ливне. Уставать до полусмерти и стирать ноги в кровь. Бегать, прыгать и карабкаться, пока в легких не станет больно. Я хорошо бы смотрелась с ружьем в руках, как ты думаешь?
Я я не знаю.
Я могла бы убить льва, хвастливо заявила Натали. Я бы выстрелила ему прямо между глаз, чтобы повалить с одной пули, улыбка, возникшая было на ее лице, вдруг погасла. Если только мне удастся вырваться отсюда.
Я по-прежнему относилась с недоверием к подобным ее заявлениям. Что мешало ей просто сбежать? Это было бы как раз в ее духе. К тому же она как-то обмолвилась, что по наследству ей досталось изрядное количество денег, дожидающихся ее в банке.
А все из-за этого. Ненавижу его. Хотела бы увидеть, как собаки глодают его кости, если Натали начинала говорить о Леонарде, то ее было сложно остановить.
Однажды, проходя по коридору, я услышала смех Натали. Он звучал так мелодично и искренне, как я никогда не слышала прежде. Сдавшись безудержному любопытству, я заглянула в комнату и увидела Леонарда и Натали, сидящую на подлокотнике его кресла. Натали наклонилась к Леонарду, прислушиваясь к его словам; рука ее обвивала его плечи. Я была изумлена, но не тольков груди странно кольнуло, как будто взорвалась маленькая льдинка. С тех пор я начала замечать, что даже когда Натали ругает Леонарда самыми грубыми словами, какие только приходят ей в голову, ее взгляд становится туманным, почти мягким.
Я решила указать ей на это противоречие.
Сегодня ты спустилась к завтраку и даже шутила с кузеном. Почему же ты отзываешься о нем так плохо?
Я отзываюсь о нем так, как он заслуживает. А что касается утра временами с Леонардом вполне можно мило поболтать. Но знаешь ли Калигула, Джек Потрошитель и Жиль де Ре, уверена, тоже могли показаться вполне ничего, если не знать про их делишки. Хотя, кому я рассказываю, Натали упала на кровать, свесив ноги в грязных ботинках. Наивной дурочке, которая только то и знает, что земля крутится, а Темза впадает в куда-то впадает.
Замечание Натали задело меня, но я не подала виду. Море за окном лениво перекатывало волны, блестящие и тяжелые, как масло. Я ждала, что Натали продолжит разговор, но она молчала. Оглянувшись на нее, я увидела на лице Натали отчетливое выражение боли, искривившее ее губы, проложившее морщины на ее гладком лбу.
Натали, тихо позвала я, и к ней вернулась ее обычная бесчувственная самоуверенность.
Впрочем, я тебе завидую, Умертвие. Мне бы хотелось получить твою неосведомленность. Ты так хорошо умеешь игнорировать все, что не умещается в твою упорядоченную систему. Что я не вижу, то мне не опасно. Детская логика, но тебе она, похоже, помогает. Назвала волка собачкойи надо же, пока что он просто лижет ладошку. Но я бы на твоем месте не обольщалась.
Я поняла, кого она имела в виду под «волком».
Колин совсем неплох. Конечно, он груб, но ведь его воспитанием практически не занимались, так что не удивительно. Только мне до сих пор не понятно, чем он болен. Я спрашивала у мистера Леонарда, но он ответил «общая ослабленность организма».
Будь уверена, его диагноз ты не найдешь в медицинских справочниках.
Его образ жизни неправилен. Больше внимания, больше света, больше подвижности, и Колин станет
Кем станет?
Обычным ребенком, завершила я.
Натали зашлась в приступе смеха. Прямо-таки давила из себя хохот.
Что из того, что я сказала, смешно? не выдержала я.
Ты рассуждаешь о том, как нарядить демона в пинетки. Разве это не смешно?
Он не демон. Демонов не существует.
Натали округлила глаза.
Расскажи мне об этом.
Мы задумались каждая о своем. В бессердечии Натали было что-то почти сверхъестественное. Вне моего понимания.
Колин постоянно спрашивает о тебе, тихо произнесла я. Что-то я сообщаю ему, но у меня такое ощущение, что он знает гораздо больше, чем ему кто-либо мог рассказать.
Звучит угрожающе, Натали отвернулась от меня.
Он всегда на твоей стороне. Он ощущает себя твоим братом. Думаю, он любит тебя. А ты ни разу к нему не заглянула!
Да что ты понимаешь! закричала Натали, в одно мгновение спрыгивая с кровати. Ее сильные пальцы обхватили мои предплечья, широко раскрытые глаза со зрачками-пулями посмотрели на меня. Я похолодела. Эта тварь убила мою мать! Как я должна простить его? Никогда. Никогда! Есть лишь одна причина, по которой я не придушила его собственными руками. И знаешь, какая? Это невозможно. Вот и все. Не ищи во мне милосердия.
Натали оттолкнула меня от себя.
Убирайся, ты мне наскучила, бросила она с усталой, издевательской интонацией, напомнившей мне Колина. Цветы в оранжерее увяли. Они всегда вянут, когда эта тварь не в духе. Он распространяет миазмы.
Изгнанная таким образом, я удалилась в разбитых чувствах. Собственная комната, тесная и мертвенно-голубая, не могла меня утешить, и я сбежала к морю, где рисовала до самых сумерек, когда за мной прибежала встрепанная миссис Пибоди.
Нельзя находиться здесь в такое время! Разве я не говорила вам?
Не говорила. Однако я смутно припомнила, что слышала нечто подобное от Натали, но не обратила внимания, в тот момент слишком сосредоточенная на других вещах. Миссис Пибоди потянула меня за собой, и я молча подчинилась, не понимая, зачем эта суета. В густеющей темноте мы чуть ли не врезались в Немого, неподвижного и жуткого. Ему миссис Пибоди ничего не сказала.
Мы вошли в дом и направились к свету, на кухню.
Я протирала пыль в одной из комнат. Как увидела вас, так сердце и обмерло. С чего это вы вздумали сидеть там до ночи?
Каменный пол сверкал. На плите горел огонь, похожий на синий цветок. Чайник над ним закипал. Я села за стол, поставила на него локти и уронила голову на ладони.
Я не знаю. Не хотелось возвращаться в дом. Что могло угрожать мне на берегу, миссис Пибоди?
Смотрите, еще сгинете, как мистер Чарльз, проворчала миссис Пибоди и шумно, еще сердясь, переставила чайник на подставку. Что было раз, то и дважды случится.
А что произошло с мистером Чарльзом? спросила я.
Миссис Пибоди молча ополоснула заварочный чайник кипятком. Бросила в него три полных ложки чая. Только поставив на стол чашки, тарелку печенья и усевшись, она ответила:
Его похитила морская лошадка.
Даже так. Мне нестерпимо захотелось фыркнуть. Или, как Натали, воскликнуть: «Ха!» Все эти мистические, призванные навести ужас, высказывания, что я слышала в этом доме, пробуждали во мне дух противоречия. Но я только сжала горячую чашку холодными пальцами и с вежливым любопытством произнесла:
Вот как?
В ожидании рождения сына у мистера Чарльза была привычка гулять по берегу. Иногда он блуждал до самой полуночи. И вот однажды, в безлунную ночь, чудовище вышло из воды и утащило его с собой в море.
Откуда вы знаете? не стерпела я. Ведь ночь была безлунная, ничего не разглядишь.
Грэм Джоб искал его с фонарем и увидел кровь на камнях. Утром ее смыло приливом.
«Чудовища, выходящие из воды. Чушь какая», хмуро подумала я и заткнула себе рот печеньем. О морской лошади я слышала впервые, но речные лошади упоминались в страшных сказках. Сюжеты всегда были схожи: кому-то говорят о чудовище, живущем в реке, и запрещают приближаться к воде с наступлением ночи. Но однажды запрет нарушается, и неосторожный герой погибает. Все это напоминало сегодняшнюю ситуацию со мной и миссис Пибоди. С одним «но» никто не умер, потому что монстров не существует. Чего бы там ни случилось с мистером Чарльзом.
Все-таки, причем здесь морская лошадка? сказала я (печенье не помогло). Это это нелепо. В море богатая фауна. Так не лучше ли подозревать кого-то реально существующего?
Я прикусила язык, но поздномиссис Пибоди обиделась. Это получалось у нее легко.
Вы мне не верите? в ее мягком голоске проступили металлические ноты, заблестели, как спицы среди пряжи. Да сам Грэм Джоб рассказал мне об этом! Ладно, не верить глупой старухе, но подозревать во лжи Грэма? И много вы знаете рыб, что способны выйти на берег и одолеть взрослого мужчину? Вот Лусия сразу приняла мои слова на веру.