Последние слова Ефрем будто не услышал. Он продолжал натягивать тетиву, вспоминая те навыки, которые, казалось, давно уже были позабыты, но мышечная память всё прекрасно помнила. Ефрем осознал, как близко сейчас находится его желанная добыча. Его голод был силён как никогда, а представленный шанс был редким подарком судьбы. Натянув тетиву до упора, он резким движением направил натянутый лук в сторону Павла и разжал пальцы. Стрела прошила грудь легко и быстро. Павел ещё несколько секунд стоял на ногах, не чувствуя боли от шока, не осознавая до конца, что сейчас произошло. Ефрем не медлил, и уже вложил в тетиву вторую стрелу. Придя в себя, Павел быстро выхватил с пояса нож, но вторая стрела, которая вошла ему в плечо и развернула немного вбок, оказалась быстрее. Парализованные мышцы руки слушались плохо. Охотник замахнулся, но упал, отчаянно засучил ногами по земляному полу и снова попытался достать обидчика ножом, озлобленно, как дикий зверь рассекая воздух, до боли в ладони сжимая рукоять. Ефрем аккуратно перепрыгнул лежащего на полу Павла и вышел во двор.
Ефрем не спешил возвращаться в сарай. Он стоял, вдыхал полной грудью свежий весенний воздух и ждал, когда бьющееся в конвульсиях тело Павла наконец затихнет. Впервые за долгое время в его душе был настоящий покой и радость от долгожданной награды за долгое время терпения.
Последние минуты ожидания были всегда особенно сладки. Это чувство сродни сказочному новогоднему празднику, когда ты ещё маленький, и родители отправляют тебя во двор погулять, а сами в это время кладут под ёлку подарки.
Когда шум утих, Ефрем зашёл в сарай, присел на корточки и с любопытством заглянул в остекленевшие глаза своей первой осознанной жертве. Он разжал крепкую ладонь Павла и вытащил из неё нож. После он аккуратно, чтобы не сломать, обхватил своей рукой торчавшее из плеча древко стрелы и резким рывком вырвал его. Через рану в ещё сокращающейся плоти тонкой струйкой потекла густая кровь. Ефрем упал на колени и приник устами к горячему ручейкусолоноватому, густому рассолу улетающей человеческой жизни. Не в силах больше сдерживаться, он просунул палец в дыру на штанине Павла и разорвал её. В обнаженное бедро он до кости всадил острый нож и как толстую дольку от арбуза отрезал сочную, тёплую мякотьароматную и ещё живую. Он впился зубами в горячее мясо и, активно работая резцами, стал рвать неподатливые мышцы, жадно глотая кусками, высасывая кровь из насыщенных волокон и бурлил, клокотал, сам насыщался живительной человеческой энергией, несгибаемой волей и крепким духом его владельца. Да. Это было то самое чувство наслаждения, которое не заменит никакое мясо другого животного. Ради него он был готов к трудностям, лишениям и невзгодам, лишь бы больше никогда не расставаться с вечным кайфом, диким вкусом и возбуждающей страстью, которые давала ему человечина.
10
Олег оканчивал третий курс Красноярского института горного дела по специальности «Технология геологической разведки». Жизнь его текла размеренно и уравновешеннобыли в ней и напряжённые дни сдачи экзаменов и зачётов во время сессии, и весёлые гулянки с друзьями всю ночь напролёт, и работа в студпрофкоме, и помощь активистам в организации различных капустников и студенческих движений. Учёба давалась ему легко. Он шёл на красный диплом, имел хорошую семью и любящую девушку.
До некоторого времени ему казалось, что всё так и должно быть в жизни, но по мере взросления и удовлетворения своих юношеских амбиций всё вокруг начало казаться Олегу не то что бы скучным, а скорее начисто лишенным романтического духа первооткрывателя и путешественника, и это совсем не вязалось с его авантюрными представлениями о своей будущей профессии геолога. И хотя на карте родной страны уже совсем не осталось белых пятен, по которым не прошлась бы тяжёлая поступь покорителя севера, мечты повторить их протяженные и опасные маршруты никогда не покидала голову Олега.
В какой-то момент, начитавшись увлекательных приключенческих романов советских путешественников, он решил обязательно хотя бы ненадолго вырваться из привычного круга студенческой жизни, чтобы вдохнуть частичку того великого, трогательного и волшебного, что в своё время без остатка занимало сердца первооткрывателей крайнего севера.
Закалка силы воли, духа и характера людей, выживающих в сложных условиях, в тяжёлой работе и лишениях нелёгкой жизнивсё это рисовалось в голове Олега как великий подвиг и прежде всего вызов самому себе.
Прочитав одну из повестей Григория Федосеева, он закрыл книгу и понял, что в этот, самый первый его полевой сезон, он не будет проходить практику в шумном Новосибирске, куда по рекомендации предлагали ему поехать преподаватели. Проводить изыскания территорий под строительство нового жилого массива он успеет всегда. А сейчас, пока он молод, мечтателен и полон сил, ему хотелось пережить те эмоции и чувства, которые переживали его любимые герои из повестей и рассказов Куваева, Санина, Арсеньева.
Летом вместе с друзьями, начиная ещё со школьных лет, Олег обошёл все обросшие могучим хвойником скалы «фьордов» Красноярского водохранилища, все только доступные путешественнику территории заповедника «Красноярских столбов», сплавлялся на плоту по Енисею, а ко второму курсу уже и сам организовывал туристические вылазки по вечнозелёным таёжным лесам и заповедникам своего края.
Будучи уже студентом старших курсов, он прекрасно сам для себя понимал, что из этих родных мест он никуда не уедет. Ему хотелось всё больше и больше погружаться в этот лес, чувствовать запах прелого ягеля после дождя и мускусный аромат сушёной тины долинных ручьёв. Этот дикий лес, переполненный зверем, пением птиц и жужжанием насекомых подкупал своей невинной красотой, которая, к сожалению, становилась тем грязнее, чем ближе к городу. И всё это начинало казаться не тем, что нужно. А нужны были настоящие дикие условия с полным погружениембез этого мусора, шума больших городов и следов человека.
В тайне ото всех он искал себе практику самостоятельно, по душе. Олег хотел поехать в те места, в которые хочет именно он. Такая возможность нашлась только в конце весны. На его резюме откликнулась одна геологоразведочная организация, которая пригласила его пройти первую свою практику в небольшом дальневосточном городке, затерянном в глухих дебрях зелёной тайги, за две тысячи километров от родного города.
Первым человеком, которому он хотел сообщить о своей замечательной новости, была его девушка по имени Соня. Соня и сама была активной, крепкой и увлечённой. Вместе с Олегом она неоднократно ходила в дальние вылазки, сплавлялась в лодке по реке, могла выдержать долгие маршрутные переходы. Ей и самой нравилось то, что она может пускай и ненадолго оставить суету каменных джунглей и оказаться в успокаивающей тишине, где было так легко и свободно её сердцу, но принесенная Олегом новость её совершенно не обрадовала.
Как ты мог так долго это скрывать от меня? не могла она поверить своим ушам.
Всего три месяца, Соня! восторженно восклицал Олег. Я не хотел тебе ничего говорить, пока всё не станет известно наверняка. Ты представь только: один большой поход на всё лето, только лес, палатка, костёр, настоящие крепкие люди, геологи, и они наверняка знают столько интересных историй! Они
Чем тебе плох наш горный заповедник? Там те же леса, тот же воздух, и есть друзья! Зачем ехать за всем этим чёрти куда, если вот оно, всё под боком? Уже в августе ты бы вернулся из Новосиба, и мы могли бы целый месяц с тобою так же точно гулять и отдыхать на природе, смогли бы проводить время вместе
Но это не товздохнул Олег. Понимаешь Когда ты ходишь по загородному лесу, то всё это кажется тебе чем-то бутафорским, игрушечным Ощущаешь себя будто комнатным растением, которое вынесли на недельку в парк, подышать свежим воздухом, а потом обратно, в тепличные условия. Везде человек, всюду суета Нет того интереса и ощущений, когда ты знаешь, что всего несколько часов пути, и ты уже дома, что цивилизация под боком, только руку протянуть
Но зачем тебе эта опасность, эти ощущения и неизвестность, я не понимаю Наверное, там даже связи нет, ни то что бы нормального жилья и прочего. А как же дикие животные? Это тебе не на белок в заповеднике смотреть, Олег, а если медведь на тебя нападёт?