Первый удар в дверь заставил улыбки погаснуть.
Джек уронил вилку с недоеденным куском и неловко поднялся, шаркнув ножками стула. Острый коготок страха прошёлся вдоль позвоночника, отчего сердце мигом дало перебой.
Второй удар.
Открывай! Именем Королевы!
Дойти до двери Джек не успел. Третий удар сорвал её с петель, и внутрь вломились двое в островерхих чёрных шлемах.
Он? обернувшись, спросил у кого-то один из полицейских.
Он, услышал Джек и со вспышкой животного ужаса увидел, как в комнату, прищурив подбитый, заплывший глаз, входит третий. Взгляд его был убийственным.
Вот мерзавец! Он это, точно он! трещоткой затараторила просеменившая следом домовладелица. Заплатил мне вчера аж за месяц вперёд! А я ещё думаю: да откуда у этого остолопа денежки, он ведь
Синхронно кивнув, полицейские набросились на Джека: деловито и слаженно, как дрессированные доберманы. Лайза вскрикнула, маленький Роб метнулся вперёд, отчаянно вцепился во вражескую штанину, но полицейский не глядя отшвырнул его прочь; лёгкое тельце ударилось о стенуи обмякло.
Джек взревел. Изо всех сил толкнул ближайшего полицейского, пытаясь высвободить руки, но холодный металл уже сомкнулся на запястьях, наручники щёлкнули, а следомна затылок обрушилась дубинка.
Все звуки разом смолкли. Джек дёрнулся и провалился в кромешную темноту.
***
Ты преступник, Джек Тилли.
Пре-ступ-ник.
Эти слова были написаны всюду: на узкой, с тощим матрасом лежанке, на мглистом, цвета стали, потолке. Даже решётка на окнах была испещрена тоненькой вязью букв, что вгоняли его в такое отчаяние. Джек закрывал глаза и всё равно видел их, словно выжженных с внутренней стороны век; вздрагивал, распахивая глаза снова, и буквы-насмешки проступали в самом воздухе, чтобы, кружась в издевательском танце, заполнить собой всю камеру.
Ограбленный франт не станет жалеть денег, подумал Джек. Его упекут как можно дальше и на как можно дольше.
Кто знает, быть может, он выхлопочет для него и петлю
Джек встряхнулся, спрыгнул с лежанки и принялся мерить шагами камеру. Туда-сюда, туда-сюда. В голове истерично вопила паника, и Джек до крови прикусил кулак, чтобы она не вырвалась изо рта воем.
Плевать, что будет с ним.
А вот чтос ними?
Вой прорвался. Дикий, совершенно нечеловеческий вой.
Сколько времени понадобится, чтобы сдать его семью в работный дом, туда, где почти без отдыха и сна урабатываются до смерти сотни таких же должников? Туда, где трёхлетние дети упаковывают миллионы спичечных коробков в сутки, чтобы получить в конце дня мизерный ломтик хлеба и полкружки прогорклого молока?
И он, своими же руками
Болван, тупица, идиот!
Джек бросился на лежанку вниз лицом и заплакал.
Он не услышал, как протестующе звякнул замок. Дверь скрипнула, кто-то зашёл и грубо встряхнул его за плечо.
Поднимайся, ты!
Джек встрепенулся и сел, увидев стоящего рядом тюремщика.
Что Ужеон запнулся. Вешать?..
Не совсем так, раздался неожиданный голос у двери.
Подпирая косяк, там стоял смутно знакомый человек в ярко-красном пальто.
Но ктосглотнув, начал Джек.
Человек улыбнулся. Сверкнули мелкие, острые, как у хорька, зубы.
Собирайтесь, мистер Тилли. Для вас есть вакансия, только и сказал он.
***
Резковатый, чуть хлебный вкус пива приятно обволакивал пересохшее горло. Джек прикладывался к стакану ещё и ещё, с каждым разом чувствуя, что от него всё больше ускользает смысл происходящего. В пабе «Развесёлый Билли» царил всегдашний хаос: произносились пафосные тосты, вдребезги разбивались толстодонные стаканы, хрустела в безжалостных челюстях поджаренная до корочки рыба Но в углу у барной стойки было спокойно и темно; именно сюда привёл Джека его удивительный незнакомец.
Допив, Джек стёр с верхней губы прилипшую пену и вопросительно взглянул на соседа. Тот смаковал коктейль с вишенкой, не забывая цепко поглядывать по сторонам. Вид у него был жизнерадостный, едва ли не исступленно-восхищённый, движенияпо-птичьи точные и стремительные. По выходу из тюрьмы он устроил Джеку настоящую гонку, повергая в шок всякий раз, когда надо было переходить улицу. Джек содрогнулся, вспомнив, как он, невзирая на вопли и отборную ругань кэбменов, непоколебимо-уверенно пошёл в самую гущу движения и лишь чудом разминулся со смертью, бегущей к нему со всех копыт.
Заметив, что стакан Джека опустел, незнакомец выплюнул соломинку и повернулся к нему всем лицом.
Итак, мистер Тилли. Ваши нервы успокоились?
Да, сэр, благода
Вот и славно. Перейдём к собеседованию, радостно перебил его человек, хлопнув по барной стойке рукой. На пальце, поймав луч света, вспыхнул явно недешёвый перстень-печать. «Звезда», мимоходом заметил Джек и с готовностью воззрился на соседа.
Кожа его была тусклой, лицохудым и каким-то кривоватым, но впечатления голодающего он не производил. Под красным пальто виднелось нечто чёрное, вроде сутаны, однако, без белого пасторского воротничка. Говорил он слегка нараспев, с неким неуловимым акцентом. В который раз улыбнувшись Джеку, он снова продемонстрировал острые зубы и задал первый вопрос:
Вы женаты, мистер Тилли?
Да, сэр. Уж десять лет.
Жена работает?
Да, сэр, конечно! И прачкой, и уборщицей, но
Денег всё равно не хватает, так?
Джек ссутулился, сжался.
Так.
Сколько у вас детей, мистер Тилли?
Двое. Роб и Вэнди.
Но были ещё?
Джек вздрогнул, наткнувшись на пристальный, испытующий взгляд, и, отведя глаза, тихо выговорил:
Были, сэр. Они не дотянули и до года. Лихорадка.
Он словно поперхнулся и замолчал. Тонкопалая рука вдруг легла ему на плечо, стиснула его с неожиданной силой.
Спокойно, мистер Тилли. Прошлые бедыничто.
Вздохнув, Джек запоздало кивнул.
Кем вы работали, мистер Тилли?
Был грузчиком. Докером. Разнорабочим.
Прекрасно. С физическими нагрузками сталкивались, удовлетворённо улыбнулся незнакомец и, понизив голос, спросил:
Вы ведь служили в армии? Стрелять умеете?
Да, но какое значение
Самое прямое, заявил человек, не переставая улыбаться.
Вы Послушайте, сэрДжек замялся, кашлянул, бросил взгляд на опустевший стакан, потомна собеседника. Я вам благодарен. Чертовски благодарен! За то, что вытащили меня из каталажки, за выпивку эту Да вот всё в толк не возьму И кто вы, и что за вакансия такая Больно всё Темните, что ли
В глазах соседа заплясали весёлые искорки.
Не волнуйтесь, мистер Тилли. Орден Святейшей Звезды работает исключительно во благо. Ничего криминального. Вы не вернётесь за решётку.
Рад слышать. Но что
Мы предлагаем вам охоту. Оплачиваемую охоту.
Джек моргнул. Медленно открыл и закрыл рот. В сознании пронеслась картинка: хищные джентльмены в твидовых костюмах с кожаными заплатками на локтях, стайка звонких биглей, что с лаем гонит по вересковой пустоши лису, руки в замшевых перчатках, которые стискивают длиннющие двустволки
Охота? На кого?
О, вы получите совершенно уникальную дичь, довольно хохотнул собеседник, вытягивая со дна своего стакана вишенку.
Джек оторопело наблюдал, как он прожёвывает её и вновь поворачивается к нему.
У вас есть время подумать, мистер Тилли. Предлагаемая нами работаабсолютно добровольна. Все подробности вы узнаете позже. Так сказать, на втором этапе. Когда сочтёте себя готовыммилости прошу вот по этому адресу, человек встал и протянул Джеку вытащенную из кармана визитку. А покавсего хорошего, мистер Тилли.
Человек чуть склонил голову, бросил на барную стойку пару новеньких монет и, не добавив больше и слова, стремительно пошёл к выходу.
Всегопробормотал Джек, разглядывая карточку.
Она была тонкой, из блёклой бумаги с простым обрезом. На лицевой стороне был напечатан адресвсего одна строчка, зато на обороте значилось написанное от руки имя.
Джек прищурился, поморгал и беззвучно, одними губами, прочитал два слова:
«Инквиус Зиттер».
***
Боже, храни Королеву! Боже, храни Королеву!
Восторженные крики, рукоплескания со всех сторон. Толпа ликует, машет пёстрыми, в три цвета, флажками. Золочёная карета степенно едет мимо людей, и Королева, уже вдовствующая, прозванная Чёрной Виндорской Вдовой, обводит каждого ещё не потерявшим зоркости взглядом: поднята в царственном жесте пухловатая, белая рука, чуть изогнуты в полуулыбке бледные губы.