и постоянно побеждать!
Из боков выстрелили мохнатые руки-лапы, спину обожгло, когда из неё проклюнулись два кожистых крыла. И Мишка спустил самого себя с поводкапрямо на сцену, где творился жуткий ритуал. Прямо на Ольховских.
За ним, отбиваясь от приспешников-бесов, стали прорываться друзья, что вновь обрели разум.
На этот раз улыбок не было. Сплетя руки, Ольховские отразили удар магии вместе и напали без выжидания. Мишка, получеловек-полунелюдь, отлетел и рухнул, упав на траву чуть в стороне. Но вид Стёпы, которая, словно облитая алой краской, ещё трепыхалась по центру сцены, придал злости и сил.
Прыжком встать. Оскалиться. Уничтожить беса, что возник на дороге.
И снова вперёд.
Внутри клокотали магия, ярость, сила нечисти и жажда спасти. Казалось, что призрак Профессора, вернувшись с того света, шепчет, указывает и помогает ему. Боль отступила, зрение стало орлиным, а ненавистьперелилась через край.
Мишель! зов-рычание.
Мишка обернулся на лету, увидел Виктора и нечто, кинутое в его сторону. Поймал и сжал найденный мешочек праха.
Всё будет хорошо. Никто не умрёт.
Он не позволит.
Вместе! закричал Мишка.
И они бросились вместе, с трёх сторон. Ольховских, что не успели добить детей в полночь, сбили со сцены; в груди родилось ликованиеполучилось!.. но Мишка ликовал рано.
Шипя, брат и сестра медленно встали на ноги, вытягиваясь и переплетаясь с каждой секундой; руки, ноги, шеи, ещё не уничтоженные бесы, притянутые зовом хозяев, всё это сплелось в мерзкий клубок, укрытый золотой чешуёй, чтобы мгновение спустя развернуться огромным, двухголовым змеем с десятком разномастных хвостов.
Квартет Профессора сжался и как расправленная пружина кинулся вперёд.
Первой пала Бэлла. Мишка не успел её защитить. Когтистая лапа схватила упырицу, как куклу, и разом выдрала сердце. Обернувшись на вскрик, он, паривший над головой демона, ещё успел увидеть, как губы Бэллы дрогнули, прошептав его имя, а потом она развеялась, точно белый одуванчик.
Закричав, Мишка и Виктор с утроенной яростью бросились на змея, Олесь выпустил сотню корней, что опутали его ноги, но рывок, взмах, прыжоки корни исчезли вместе с раздавленным, не успевшим увернуться лесовиком.
В Мишкиных глазах вскипели слёзы. Но сейчас было нельзя плакать.
Когти Виктора содрали одну из чешуек на ноге твари, клыкивпились в открывшуюся мякоть; отбиваясь от ударов лап и хлыста-языка, Мишка собрал всю злость в кулак и выплеснул её вместе с самым мощным заклинанием и всем прахом.
Он целился в глазаи он попал.
Заорав, змей заметался и упал, стремительно уменьшаясь в размерах. Виктор тут же прыгнул, целясь ему в горло
И завизжал, когда коварная тварь, извернувшись, сумела вонзить когти в его подставленный живот. Из нутра волкодлака полезли горячие внутренности, визг обратился в вой, но Мишка не позволил змею довершить начатое: спикировав ястребом, он напал на левую из голов и вцепился что было сил, ломая челюсти. Хвосты хлестали по нему, раня пиками на концах, правая, женская, голова верещала и кусала, но Мишка смог.
Мишка сломал челюсти половины врага. А уж потом, пронзив когтями оба золотых глаза, добил вторую половину и, разодрав размякшие чешуйки, выдрал чёрно-красное сердце.
Змей и бесы исчезли, на сад опустилась тишина: ни всхлипа, ни стона. Подползя к Виктору, Мишка успел увидеть, как погасли его глаза. Он не успел сказать ему «спасибо», никому из них не успел, а Стёпа
«Стёпа!»
Сердце замолотило, пробивая грудную клетку. Мишка пополз к сцене, помогая себе всеми руками и сгибами крыльев, быстрее и быстрее. Сжимая зубы, преодолевая боль от ран. Силы уже давно должны были кончиться, но он заставлял себя двигаться, пока не добрался до Степаниды. А добравшисьчуть не заплакал, увидев, в каком она состоянии.
Не смей умирать Не смей!
На её шее ещё билась жилка. Значит
У него нет другого выхода.
Он сумеет, спасёт. Так же, как когда-то спасли его.
Последние силыв кулак, губыв нитку, крыльянаготове. Мишка прижал к себе подругу и свечой взмыл в ночное небо. Прочь от проклятого сада, где он успел разглядеть её неподвижных родителей, прочь от места, что забрало у него друзей.
В глазах стало мутнеть, кровь из ранлиться сильней. Мишка полетел, как раненый, истерзанный кошкой голубь, теряя высоту и вновь набирая, врезаясь в дымоходы и едва уклоняясь от окон.
«Я хочу летать, летать, как птица» Стёпин голосок, её мечты и веселье, всё это билось в голове, не давая ему упасть.
«Я хочу путешествовать. По всему свету!»
Уже светает, вон, солнышко у горизонта, золотятся куполки.
«А ты? Ты будешь путешествовать со мной? Когда вырастем, Мишель?»
Знакомая улица внизу. Вот раздвоилась, приблизилась
«Мишель. Ты такой»
Влажный поцелуй в щёку, звон стекла. Мишка влетел в окно своего дома и грохнулся на пол. Правое крыло хрустнуло, Стёпа едва выпала из объятий, но Мишка, скуля сквозь зубы, сумел встать и дотащить её до операционной.
Последняя бонбоньерка с прахом, где?
Пульс всё слабее, время уходит.
«Я хочу летать. По всему свету, Мишель»
Больно, жарко, страшно. Банки с сердцами и кишками нечисти, кровь, что струится по разодранной руке, куски плоти, выдранные подлой Ольховской.
«Я успею. Всё будет хорошо», твердил и твердил в уме Мишка.
Скальпель скользил во вспотевших пальцах, сознание мутилось. С праха, что лежал в раскрытой бонбоньерке поднимался дым. Закручивался спиралью, создавая тень в виде человека.
«Я успею».
Мишка шептал заклинания, замешивая их на своей крови, резал и шил.
«Всё будет хорошо».
Стёпа не двигалась. Веки её были закрыты. Но всё будет хорошо, она выживет. Она обязательно откроет глаза и улыбнётся ему. Она снова будет сидеть на подоконнике, болтая ногами в сафьяновых туфельках. Вышивать своих любимых пичужек и держать на коленях бонбоньерку. Хорошую, обыкновенную бонбоньерку без всякого праха, и они
Всё.
Игла выпала из пальцев, операция завершилась.
Пульс пропал.
У Мишки дрогнули плечи, дрогнула спина. И он, наконец, зарыдал. Он упал у операционного стола и съёжился, плача во весь голос. Он рыдал и рыдал, уткнувшись лицом в руку, что свешивалась со стола. Рука была холодной и пахла кровью, за окном занимался багровый рассвет, и ничто, ничто больше не могло его порадовать.
Прости, что не спас, прошептал Мишка, отпустив поцелованную руку.
Солнце сверкнуло на выбитых стёклах, зайчиком сплясало на пустой, серебряной бонбоньерке.
Волосы тронул свежий ветер. Мишка зажмурился
И понял, что ошибся.
Не ветер. Нет.
Ми шель?
Группа автора Яны Демидович в социальной сети ВКонтакте: https://vk.com/yad_writer
В оформлении обложки использована фотография Andre Furtado с сайта https://www.pexels.com/ по лицензии Pexels.
Примечания
1
Хаггиснациональное шотландское блюдо из овечьего рубца, начинённого субпродуктами.
2
Строки из баллады «Лесной царь» И. В. фон Гёте в переводе В.А. Жуковского.