- Как будто мир сжимается, - сказал Тони. - Все становится меньше.
Сьюзи испустила вздох, который прозвучал почти как смешок.
- Как-бы времени становится все меньше. Работа, дом, сидение на диване. Стирка, полоскание, мойка, верно? Черт, это самое долгое мое пребывание на улице за последние месяцы.
- Присядь на корточки, - сказал я. - Все пошло прахом.
* * *
Некоторые из них вернулись. А некоторые - нет. Может быть, они решили въехать в то самое черное место, которое описал Тони. Может быть, это была лучшая идея, самый быстрый способ достичь того, что, вероятно, приближалось.
Еще шестеро упали замертво. Одна из них - женщина в синем шарфе и таких же наушниках - была на полпути от своей машины, истерически рыдая, когда она упала.
Я решил, что хочу войти в магазин. Сьюзи и Бенсон согласились. Быстрый подсчет сказал нам, что осталось двадцать три человека, и это трепетание в моем животе продолжало говорить мне, что у нас мало времени. Я не знал, сможем ли мы найти какой-то ответ внутри - может быть, мы просто упадем замертво перед телевизором с плоским экраном, - но я решил, что делать что-то лучше, чем ничего не делать.
Сьюзи обхватила себя руками и подпрыгнула на носках.
- Ладно, так как же нам попасть внутрь?
- Может быть, сзади есть служебный вход, - предположил Бенсон. - Может быть разблокирован.
Пока они обменивались идеями, ни один из них не заметил, как я подошел к краю тротуара. Мусорный бак был не слишком тяжелым, но металлическим. Я поднял его обеими руками и направился к стеклянному входу. Краем глаза я видел, как другие выжившие повернулись, чтобы посмотреть на меня, но я проигнорировал их. Даже когда я заметил, что один из них упал на землю, я не сводил глаз со всего этого стекла. Во мне бурлило множество вещей: страх, гнев, список в заднем кармане и то, как Карен велела мне не замерзать. Больше всего одна мысль мелькала в моей голове, как вспышка: Я не умру здесь.
Я взревел, швыряя металлический бак. Что-то в моем плече разорвалось, жгучая боль пронзила меня, но этот рев был приятен. Это трепетание в моем животе превратилось в электрический толчок, когда я наблюдал, как мусорный бак плывет к стеклу, и, возможно, даже что-то вроде улыбки коснулось моего лица.
Затем бак с грохотом ударился о стекло, не оставив даже царапины, и все, что могло быть улыбкой, погасло. Я вдруг остро ощутил, как горит мое плечо. Схватившись за него, я упал на колени. Сьюзи что-то кричала, но я не слышал. Белый шум смыл все, и все, что я мог сделать, это держать свое раненое плечо, смотреть на этот проклятый вход и гадать, когда же я упаду замертво. Я медленно поднял глаза к небу. Ни луны, ни звезд. Ничего. Просто чернота.
- Счастливого Рождества, - сказал я.
Потом я заплакал.
* * *
К тому времени, как мои глаза высохли, Тони был мертв. Просто тело у ног Сьюзи. Джеймс последовал за нами минут через пять, и Бенсон был в середине полномасштабной панической атаки, когда то, что убивало нас, наконец схватило его и бросило на бетон.
Я не могу описать это чувство. Это ужасно, и это все, но я не уверен, что смогу описать это.
Тонущие корабли. Бушующий ад. Приливные волны. То, от чего не убежишь. Ты же знаешь, что это всего лишь вопрос времени. Наступает момент ужасного осознания, когда ты наконец признаешь, что не выживешь. Это свинцовый груз прямо в центре вашей груди, и он тянет вас всех вниз. Может быть, это и убило всех остальных.
Я сел рядом... Я хочу сказать, что ее звали Сью. Прошло много времени. Может быть, несколько часов. Может быть, целый день. Нас осталось только двое. Вокруг нас на тротуаре и парковке валялись тела. Машина, врезавшаяся в фонарный столб, наконец-то заглохла, ее гудок обрушивался на неc по пол-ноты за раз. Какое облегчение принесла эта маленькая милость, что она исчезлa, когда я понял, что не могу видеть дальнюю сторону парковки. Вместо входа и улицы за ним была только черная завеса.
- Мы что, придурки? - спросила она. - За что? Заслужили ли мы это по какой-то причине?
Я отрицательно покачал головой.
- Может быть, так было всегда. Онo просто наконец-то догналo нас.
- Что это значит?
- Я пожал плечами.
- Я не могу вспомнить имя моего старшего брата, - сказала женщина рядом со мной. - Это странно, потому что я знаю его всю свою жизнь. Я вижу его лицо, слышу его голос, но его имя просто исчезло.
- У меня нет братьев, - сказал я. - По крайней мере, я так думаю.
Мне это не нравится. Снова и снова я находил темные пятна в своей памяти. Просто еще один трюк, чтобы там ни происходило, но мы уже через многое прошли. Привязываться к чему-то другому было просто жестоко.
Я посмотрел на женщину. Сьюзи.
- Расскажи мне о своем брате.
Она улыбнулась, и я увидел воспоминания в ее глазах.
- Когда я былa ребенком, он делал это каждый год. Hачинал в День Благодарения и продолжал до самого Сочельника. В нашей столовой было окно, выходившее на город. Видишь ли, мы жили на холме. В то время я этого не понималa, потому что былa ребенком, но вдалеке виднелась радиовышка, и на ней мигал красный огонек. Ну, мой брат показывал мне этот свет, как только стемнеет, и говорил, что это едет Санта-Клаус. Ты ведь знаешь Рудольфа, сестренка? - спрашивал он. - Это нос Рудольфа. Он уже в пути и будет здесь к Рождеству.
Я улыбнулся ей.
- Это хорошая история.
- Это было круто для ребенка. Сомневаюсь, что когда-нибудь увижу его снова.
- Да, - сказал я. - Думаю, нет. Не думаю, что я снова увижу свою жену.
- Не зналa, что ты женат.
Я показал ей свое кольцо.
- Уже некоторое время.
- Как ее зовут?
Улыбка сползла с моего лица.
- Не могу вспомнить.
Несколько мгновений мы просто сидели в тишине, глядя на иссохшие тела. Я подумал, что, может быть, это все, и подумал, будет ли мне больно, когда я, наконец, упаду на бетон, как высохшая шелуха. Страх действительно овладел мной в тот момент, и я начала дрожать, холод и ужас работали вместе, чтобы связать мои кости льдом. Онемевшими пальцами я сунул руку в задний карман и вытащил записку, написанную женой, чье имя я не мог вспомнить. Вещи, которые мы хотели или нуждались, подарки для детей, в существовании которых я не был уверен. Я смутно припомнил, что написал что-то о новом телевизоре внизу.
Я развернул квадрат белой бумаги и посмотрел на обе стороны.
Пустой.
Что-то щелкнуло у меня в горле, и я проглотил это, горькое, как пережеванный аспирин.
- Что ты хотел сегодня купить? - cпросил я женщину рядом со мной.
- Я не уверена, - сказала она. - USB-кабеля, возможно. Даже не знаю, что это такое.
- Никогда не слышал.
- А что насчет тебя?
Я показал ей листок. Ничего, кроме складок.
- Черт меня побери.
И тут стеклянные двери открылись. Я почти ничего не заметил. Странный щелкающий звук едва проникал в мои мысли. К тому времени, как я заметил звук, женщина уже положила руку мне на плечо, указывая туда, где обе двери были широко распахнуты. Свет, казавшийся затхлым и тошнотворным, пролился на тротуар. Я не видел ни одного работника магазина, вообще никаких признаков жизни.
- Что будем делать? - спросила она.
Время шло, пока я думал об этом.
- Пойдем по магазинам, - предложил я.
Я оттолкнулся от стены, пока не встал на ноги. Затем я помог ей встать. Она кивнула, и мы направились к дверям.
- Им лучше не впихивать какую-то лотерейную ерунду, - сказала она. - Я здесь с полуночи и не собираюсь терять свое место в очереди.
- Tы и я, вместе, - я улыбнулся, прогоняя часть страха. - Это действительно хорошо быть с кем-то прямо сейчас.
- Взаимно, - сказала она. - Счастливого Рождества.
- Ага. Cчастливого Рождества.
Ее рука скользнула в мою, и я крепко сжал ее. Мой живот сжался, но глубокий вдох расслабил его. Может быть, все будет хорошо, а может быть, все пойдет не так. Мы не можем этого знать. Взявшись за руки, мы вышли из холода. По крайней мере, мы были не одни.
Пeрeвoд: Ceргeй Ивaнчeнкo
Стивен Марк Рейни"Красный Гнев"
СЕЙЧАС
Дом был идеальным.
Несколько лет он находился в риэлторском аду, непродаваемый, поскольку прошлые владельцы покинули город, не оставив наследников, а банк, забравший участок, обанкротился. Где-то между делом купчая на дом запылилась в архивах. Но, наконец - наконец-то - бардак уладили и, за пару дней до Рождества, Роджер, Лидия и Дилан Уоршемы смогли въехать.