Ивон снова завис, но потом сам повернулся и спросил:
А я тебе разве не рассказывал, как познакомился с тёщей?
Да как-то вскользь, на отвали.
Завертелся я с этой подготовкой, виноват. Ща нагоним.
С тебя ещё один штрафной бокали прощён!
Согласен. Бармен!
Спустя двадцать минут, уже облокотившись друг на друга, друзья дошли до главного момента повествования.
Цветы, вино, все дела. Короче, трясущейся рукой стучу в дверь, уже разжёвано рассказывал Ивон. Жесты его были расслаблены, а в выражении лица сквозили смешинки. Мадам Ила́р отворила. Уф-ф-ф, глубоко выдохнул он, как бы снова живо представив картину. А потом почему-то хохотнул и, прищурившись, продолжил: «Доброго здравия», это я, как могу, делаю голос бодрым и уверенным, стою по струнке и выпятив грудь колесом. Она почему-то таинственно улыбается и, ломая каждую букву, говорит на французскомона, кстати, как бы на нём ни словечка до этого не мяла. Ну так вот, значит. Приветствует: «Добрый день, мсье Фисьюре, рада очень видеть вас в наших скромных гостях!» А затем я засомневался в своём уме-разуме, ведь на полном серьёзе она добавила: «Прекрасно вы изображать словесную калеку! Я горжусь и скорблю вами! Лучше и не надо!» Да как заржёт кокетливо, будто бы из такта, обмахивая себя ладошкой вместо веера.
Этьен хохотнул и поперхнулся пивом, но, кашляя, всё равно заинтриговано поглядывал на Жиля и ожидал продолжения.
Я не знаю, что мне делать, стою, короче, как идиот. Так можно, говорю, мне зайти, мадам Илар?
Ну-ну?.. А она чего? из последних сил выдавил откуда-то из-под стола Этьен, умирая от смеха. Тронулась бабка, а ты со своими цветами праздновать их горе припёрся Хотя для зятячем не салют, когда у новоиспечённой мамаши кукушка нехило споткнулась!
Да, очумело улыбнулся друг. Про то и речь. Дальше вообще китайская ахинея пошла!..
Да куда ж глубже! всё не мог сдерживаться приятель, забыв о выпивке.
Есть куда. Дальше, говорю, она такая: «Вы так отвратительно говорите на своём языке, что меня немножечко, совсем немножечко, подташнивает. Пожалуйста, уезжайте немедля далеко за уголна фабрику юродивых». Так и сказала! Слово в слово передаю, прикинь! А сама жестом приглашает меня зайти!
На этом месте Этьен уже не мог стерпеть и заржал на весь бар, хлопая по стойке ладонью, благо, музыка и телевизор орали наперебой, заглушив истерику. Ивон между тем продолжал:
Я опять охренел и не пойму: то ли у чёрта на куличках та фабрика, то ли прямо под носом. У них тут шьют из конопли, или я ещё сплю после залповой бутылки.
У них! Точно, у них! поддержал приятель. Аж завидую тебе: всю жизнь теперь подыхать с веселья. Хоть почаще тогда сообщай, чего новенького у семейки, поехавшей с горы. Ты там, хотя бы для вида, будь построжена фиесте расширенных зрачков! Они тебе про дурдом, ты имкак день на работе прошёл. Они предложат тебе завести таракана, ты их быстро остепенишь: «Только по четвергам!». Они кофеварку наряжать, а ты хоть сериальчик зыркнешь
Ладно, хорош, Этьен-растряси-жульен! в отместку Жиль вспомнил давнишнее прозвище приятеля.
Всё-всё! Мы уже давно не в колледже, и я сбросил не меньше пуда жульенов. Отстал, Сванье вскинул руки, будто сдаваясь. Вернёмся к теме: куда потом всё потекло? Увлёк, ей богу, увлёк! Дальше, видать, пора уже было прояснять ситуацию
Пора. Поэтому я беру и перехожу на их испанский: «Разве я прям ужасно говорю на французском, мадам Илар?»
Правильно. Ну? сгорал от ожидания Этьен.
Она такая спокойно, будто ничего и не было: «Нет конечно, что вы! Как носитель может собственного языка не знать!» И снова корявей некуда на нашем, вдогонку для моей треснувшей психики: «Qui maime, aime mon chien!»
Во даёт тёща! трещали по швам щёки Этьена. Наизусть ради тебя язык вызубрила! Даром что вышел срок годности головы! Я только не пойму: у них там ещё и пёсик какой-то блажной трётся?
Н-нет! уже также заикаясь от смеха гнал к концовке Жиль, сказанула она про собакуи в проём мне тычет на кого-то. Тогда до меня и дошло!
Что дошло? Что бежать оттуда надо?!Пока до конца чердак не угнали.
Не, не то. Гляжу: там за Нильдойза тёщеймоя жена будущая стоит и рот уж насилу двумя руками зажимает. Я, типа, взгляд на неё с укором сощурили она как закатится!
Так это Пия, значит
А кто ж ещё мог так мать развести на дурь! Понасовала подставных фраз под видом приличных
Талант! Я б не смог. Хотя если Ни́льда такая веселушка
Да ты что! Железо и лёд! То естьи огонь!
Ну ты сказанул! Совсем одно и тоже: лёд и огонь!
Так и есть. Испанкигремучая смесь! Как и у нас, кровь кипит! Огонь!
А на лицелёд!
В точку! радостно кивнул Жиль. Ну, за нас!
За дружбу! подхватил Этьен.
Друзья, зазвенев стеклом, осушили кру́жки и заобнимались.
Я имел ввиду за нас с Пией, допив тост, признался Ивон. Но и за дружбу можно!
Нужно! не смутился Этьен. Хоть теперь ты, конечно, жених и семья шагает впереди всего.
Да уж, жених По ходу, не скоро привыкну.
Так чем дело-то зашлось? Мой прогноз, что Илар тут же пригласила тебя внутрь, тут же дверью перед носом хлопнула и тут же с благодарностями прокляла?! Угадал?
Почти. Как Пия засмеяласьтак и я. Нильда спрашивает: «Что забавного случилось?» Я: «Ничего. Просто ваша дочь позади мне рожу скорчила: вылитый Бранислав! вот и весело». «Это даБранислав у нас кривой!»
Всё?.. с надеждой на ещё какую-нибудь фишку поторапливал Этьен, собираясь добавить эту историю в разряд вечных и пересказывать при каждом удобном случае.
Вроде. Она присовокупила, чтоб впредь не стеснялся и мигом спешил к столу, что теперь я стану членом их семьиеё сыном, так сказать. «Надеюсь навсегда, мадам», ответил я. Она ласково мне подмигнула, обхватила за плечи и проскрипела в ухо, как курица клювом по перепонке:
Loin des yeux, loin du coeur, сынок!
Этьен захохотал в голос и по новой скатился под стол.
Осветившись янтарём, а затем и вовсе утонув в багрянце, парк погас и перешёл на стрекот сверчков. Солнце сверкнуло последней иглой и поспешило за кроны. Неспехом растворились и люди.
«А вот и ночь! Всем спать!!!» заорала луна, но никто не услышал. Только в гранатовом кусте подавился семечком щегол, так и не привыкший к резкому наступлению летних ночей.
Фонари остались позади, у тропинок. Затрещали в тишине прутики под ногамиэто двое крались в гущу, перешёптываясь то по-испански, то по-французски.
Заворожённая Пия следовала по маленьким капелькам лунного сияния, опасаясь их раздавить и то хохоча, то восторгаясь, а ведущий её Жиль всё обильнее нагнетал волшебство:
Представь, что мы взбираемся на облака, к самим богам, по лунной дорожке, силой нашей любви
Да зачем нам небесаты на землю глянь: там и так всё светится! дивилась девушка искрам серебра. Да и сила любви без предложения сердцачто голубь с гантелью на шее.
Ты моя богиня романтики! Поцеловал её Ивон. Земля так земля! Гантель так гантель! напевал он. Всё для тебя! Идём же!
Чего ж не пойти, раз пришли, заинтересованно кивнула Пия и сама дёрнула Жиля: В атаку! Свергнем парк, мой Фень! (По её неуверенному заявлению, ярым импозантным фенеком она прозвала его за французский нос, а не за ушки, тоже, кстати сказать, весьма приметные; но Жиль, прознав, что фенеки в Париже не живут, не поверил. И не зря.)
Переливы петляли и вели их глубже и глубже в заросли. Интрига уже колотилась как могла и попискивала от нетерпения И вот! Впереди показалось нечто! В воздухе. Что-то, чего не понятьне разобрать. Не придуматьне угадать. А именно: то ли груда чего-то, то ли загогули какие, то ли и вовселодка!
Пия так и спросила в лоб:
Это неопределённое кучмо́ или лодка с чем-то? Фень, скажи, что лодка. Хотя на кой мне лодка в парке? Я как бы не городская выдра
Несомненно лодка, любимая! Прыгай, не думай.
Девушка повиновалась: радостно подпрыгнула, удачно вернулась в прежнее положение и непонимающе уставилась на кавалера.
Ещё прыгайтолько в лодку! Не ошибись на сей раз!
Пия прицелилась, взмыла. Достигнув придела полёта, утица приблизилась к цели, но смогла только наполовину перевалиться через борт. Лодка оказалась плохо закреплённой, и девушка неуклюже завалилась своим ве́рхом внутрь, забыв снаружи болтавшиеся в воздухе ноги.