Поняв, что встреча окончена, Дымша встал и пошел к выходу из номера. Тихо приоткрыв дверь, он убедился, что в коридоре никого.
Следующий раз как всегда? полуобернулся он к женщине. Та кивнула в ответ.
Спускаясь по лестнице, Дымша решил закурить, сунул руку в карман и обнаружил там жетоны. Стоило их опять обратить в деньги, зачем пропадать добру. Ну, попытаем фортуну? Или не стоит, поскольку он и так ежедневно испытывает судьбу и играет со смертью в прятки. Тогда лучше найти жетонам другое применение.
В зале он поискал глазами старого мэтра и увидел его около кухнитот отдавал сверток мальчугану, похоже, внуку.
«Подкармливает родню, беззлобно отметил Алоиз. На деньги союзника».
Подойдя к старику, он отдал жетоны и попросил наполнить фляжку коньякомесли уж пользоваться деньгами союзников, так всем!
Выходя, Дымша еще раз оглядел зал, но ничего подозрительного не заметилтак, обычная публика. И только когда он уже ушел, из-за украшающей зал массивной колонны с кружкой пива в руках появился Выхин.
Прихлебывая отдающий водой и скверным солодом напиток, Вадим внимательным взглядом проводил Дымшу, потом оглядел лестницу на второй этаж, откуда тот спустился, просеменившего на кухню старого мэтра, плакат с Але Ондре, тихую компанию в углу зала и дал себе слово в самое ближайшее время заглянуть в казино еще разок-другой.
Сегодня его впервые выпустили в город, и простое любопытство привело Вадима сюда. Хотя нет, не простоеВыхин несколько раз проверился: не идет ли кто за ним? Сначала он решил только посмотреть, где расположено казино «Турмклаузе», а потом, придя к его дверям, подумал: а почему бы не зайти? Совсем не обязательно сразу спрашивать чашку ликера «Кюрасао», можно поглазеть по сторонам, оценить обстановку, поторговать глазами, как говорится в русской пословице, за это с него никто ничего не попросит.
А тут вдруг такая встречасам шановный пан Дымша! Нет, непременно надо будет заглянуть сюда еще.
* * *
Короткая автоматная очередь вдребезги разнесла ряд разнокалиберных пустых бутылок, поставленных на барьер перед мешками с песком.
Полуподвальное помещение замка, превращенное в тир, сразу наполнилось кисловатым пороховым запахом. По старым каменным плиткам пола весело запрыгали зеленовато-желтые стреляные гильзы.
Гут! не склонный к внешним проявлениям чувств Шмидт похлопал Дымшу по плечу. Отобрал автомат, знаком приказав отойти с линии огня. Кивком подозвал к себе Тараканова. Теперь вы!
Ожидая, пока дежуривший в тире Выхин выставит новый ряд бутылок, Владимир Иванович снарядил магазин, вставил его в автомат и передернул затвор.
Присевший на лавку Дымша с интересом наблюдал за ним. На другом конце длинной скамьи сидели Ругге со своим псом и Mapчевский. Не спуская глаз с Тараканова, Дымша пытался прислушаться к их негромкому разговору.
С удовольствием составлю вам компанию, Генрих, улыбаясь, говорил пан Викентий. Но и вы не откажите.
Хорошо, постараюсь. Но не могу твердо обещать.
Последние слова немца заглушила автоматная очередь, звон разбитого стекла, щелчки пуль по деревянным щитам за мешками. После стрельбы Тараканова часть бутылок осталась стоять на барьере.
Шлехт! Плохо, недовольный Шмидт взял у него из рук автомат. Не надо длинных очередей, задирается ствол. На эту посуду хватит двух коротких очередей. Ясно?
Да, вяло согласился Владимир Иванович. Но мне привычней пистолет.
О?! неожиданно оживился Шмидт. Поставьте бутылки! крикнул он Выхину. Хотите пари? гауптман повернулся к Тараканову. За десять секунд с этого расстояния разбить всю посуду. Плачу двадцать марок, а если нет
Разобью! прервал его ухмыльнувшийся Владимир Иванович. Больше марки за каждую пустую бутылку, неплохая цена. Только дайте второй пистолет.
Стреляете с обеих рук? недоверчиво покосился Шмидт.
Попробую.
Ставлю пятьдесят марок! неожиданно подал голос Ругге. За вас, Шмидт! Покажите, как это надо делать.
С вас тридцать марок, откликнулся Шмидт. Двадцать мои!
Хорошо, хорошо, засмеялся Ругге. Но учтите, выигравший поит свою компанию, а проигравшийсвою! Начинайте первым, Шмидт!
Еще кто-нибудь хочет участвовать? выходя с оружием в руках на огневой рубеж, небрежно поинтересовался гауптман.
Нет, ответил за всех Выхин и отодвинул ногой корзину с пустыми бутылками. Желаю вам удачи!
Шмидт только криво усмехнулся и поднял пистолеты.
Время!
Загремели частые выстрелы, полетели на пол осколки разбитых бутылок, но одна осталась стоять на самом краю барьера.
Шмидт опустил оружие.
Попробуйте это сделать лучше, отдавая Тараканову пистолеты, сказал он. За десять секунд семнадцать бутылок из восемнадцати. С тридцати метров.
Я попробую, Владимир Иванович вогнал в рукояти парабеллумов магазины и передернул затворы, досылая патрон.
Внимательно наблюдавший за ним Дымша остался доволен: его подозрения полностью подтверждались. Все русские при стрельбе занимали другую позицию, а Тараканов встал так же, как и Шмидтслегка согнул ноги в коленях, словно собирался пружинить при каждом выстреле. Так, в раскорячку, вставали при стрельбе только немцы! Русские и поляки стреляли стоя на прямых ногах, не сгибая рук в локтях и вытягивая их в сторону мишени. По крайней мере такова была метода обучения стрельбе в русской и польской армиях.
На огневой рубеж Тараканов вышел быстро, пританцовывая, как боксер на ринге.
Время! зычно гаркнул Шмидт.
От первого же выстрела разлетелась та самая бутылка, в которую не попал гауптман. Потом все слилось в сплошной треск пистолетных выстрелов и звон бьющегося стекла. Когда Владимир Иванович опустил оружие, барьер был чист, только в свете ламп, освещавших его, поблескивал острыми гранями чудом удержавшийся осколок донышка бутылки.
Браво! Ругге лениво хлопнул в ладоши.
Дымша затаился, не зная, как реагировать. Выхин, словно ничего не произошло, сметал осколки, готовясь выставить новую шеренгу разнокалиберной пустой посуды.
Шмидт, поиграв желваками на сухом лице, полез за бумажником.
Поздравляю, процедил он, подавая банкноты. Остальные тридцать марок за господином подполковником. С меня ужин, господа, обернулся он к Ругге и Марчевскому.
В таком случае я должен угостить Дымшу и Выхина, улыбнулся Тараканов. И тут же добавил: Если разрешит господин начальник.
Считайте себя именинником. Деньги получите. Ругге встал, взял пса за ошейник. По случаю дня праздника национального труда все поедем в город. Я разрешаю
* * *
В город поехали после обеда, на двух машинах. В первой за рулем сидел сам Ругге, на переднее сиденье рядом с ним вскочил его неразлучный спутник Дар. Заднюю дверцу подполковник предупредительно открыл перед Марчевским.
Садитесь, альтергеноссе. А вы, обратился он к остальным, поезжайте на машине Шмидта. Подбросьте их, гауптман.
Солдат охраны, вышел из полосатой будки и открыл ворота. Машины выехали на дорогу к городу.
Поймав в зеркальце заднего вида лицо Марчевского, подполковник участливо спросил:
Соскучились по прелестной пани Зосе? Ничего, скоро ее увидите. Только закончим некоторые дела. Может быть, у вас и отужинаем?
Продукты, развел руками пан Викентий.
Ерунда, положитесь на Шмидта, он добудет все, что только можно найти в этом городе, и Ругге начал насвистывать сентиментальную песенку «Анти, майн блондес кинд», нещадно перевирая мотив.
«Нервничает»понял Марчевский, уже успевший изучить привычки абверовца.
Что вас беспокоит, Генрих?
Потери, майн либер альтергеноссе, потери!.. Я все больше и больше прихожу к убеждению, что среди нас затаился предатель. А может, и не один.
Побойтесь Бога, Генрих! Вы же сами подбирали и проверяли людей. А теперь такое?
И тем не менее предатель есть. Правда, пока это теоретически, невесело усмехнулся Ругге, но теория и практика в нашем деле постоянно идут рука об руку. Вам ли не знать об этом?
Но кто, Генрих, кто?
Кто? поджал губы немец. А кто угодно: Дымша, Тараканов, Выхин, Шмидт. Или вы! Теоретически им может быть любой, а вот кто окажется на практике?