- Да, да, позвони, пожалуйста, - воскликнул Сэм с куда большим, чем у миссис Дайнен, энтузиазмом - Врачи же должны в любом случае, знать об этой чертовщине куда больше чем мы, так ведь.
- Едва ли, - пробормотала миссис Дайнен с ещё большим пессимизмом, чем прежде - Если бы они знали, что тут происходит, то они бы уже рассылали бы домам санитаров, и не я бы им звонила, а они бы мне...
- Я все равно попробую вызвать их, - пробормотал Эдди, на секунду замявшись - Может, это и бесполезно, но я, в конце концов, не могу сидеть здесь, сложа руки...
С этими словами он вышел наружу, прочь из кабинета.
***
Где-то еще через часа полтора после разговора с собственным сыном, Эрнст Андерсон, отложив газету в сторону и в очередной - кажется, в третий раз, закапав в свои глаза немного оказавшегося в аптечке лекарства, выдвинулся из своего кабинета в центральный коридор своего довольно-таки немалого дома.
Его целью был стоящий у стены в коридоре телефон; он желал - хотя спустя пяти с небольшим часов после первого звонка туда надеются на что-либо другое было бы нелепо - дозвонится таки в хозслужбу повторно, и убедится лично в том, что на данный момент их - Рэйрейтерский - отдел слишком перегружен, что бы оказывать какую-либо помощь. Ему почему-то уже начинало казаться, что их с Джесси погрузили в какой-то батискаф, который постепенно опускался на дно некоего глубокого моря, все более и более отрывая их от всего остального мира - вызванные службы наотрез отказывались ехать к ним, радио стало работать с какими-то неясными перебоями, периодически просто выключая все возможное вещание, после чего не было слышно даже банальных помех, почему-то перестали ездить нормальные машины - лишь изредка, словно в городе приключилась не кратковременная ночная буря, а продолжительное землетрясение баллов на семь, туда-сюда шмыгали неотложки и аварийные машины, не было видно ни людей, не животных, ни звонков друзей семейства - хотя один из них намеревался позвонить Эрнсту еще в половину второго. Кажется, достойного занятия не мог подобрать себе и Джесси, хотя обычно в выходные он целыми днями трепался со своими друзьями по телефону...
Неуклюже переставляя несколько затекшие ноги, Эрнст подошел, наконец, к телефону, и, сняв с него трубку, стал набирать номер Рэйритерского отделения хозслужбы. Придвинув трубку к уху, он, сонно позевывая, стал вслушиваться в протяжные гудки в ней. Кончились они почти сразу, и Эрнст уже было навострился говорить с живым человеком на линии... Однако, тем не менее, никакого живого человека там, на линии, не оказалось, вместо него появился аккуратно-доброжелательный женский голос автоматического автоответчика.
- Уважаемый абонент Нокксвильского Телефонного узла - обратился он к Эрнсту, без всякого сомнения, даже не подозревая, как его зовут на самом деле. Ему почему-то вспомнилось, что звезда городского радиоэфира, пресловутый Обезбашенный Топси ненавидел такие лютой ненавистью, почему-то полагая, что они, на самом есть неопровержимое доказательство, что Большой Промислендский Брат постоянно висит на телефонных проводах, прослушивая и записывая все разговоры честных граждан. Как-то раз, в разговоре с Джесси, он выяснил, что его сын верит в эту белиберду вполне серьёзно, воспринимая предложения Топси избавится от "чужих ушей в телефонных трубках" едва ли не за чистую монету, и переспросил его, почему же, если эта штука все и обо всех знает - она не знает самого важного - их имени, предпочитая обращаться к ним исключительно, как к некому абстрактному абоненту... На что тут же получил обезоруживающий своей простотой ответ - если оно будет называть нас по именам, то мы поймем слишком многое - К сожалению, из-за большой перегрузки телефонной сети, мы не можем предоставить вам возможность воспользоваться нашими услугами...
- Чертовщина, - буркнул Эрнст, резко бросив трубку на рычаг... Хотя, признаться ожидал услышать нечто подобное - Мир, кажется, сошел с ума...
На звуки его рассерженного голоса из гостиной выглянул Джесси. В руке его, удерживаемая за вторую половину, болталась какая-то раскрытая на середине книга.
- В чем дело, па, - произнес он спокойно.
- Представь себе, эти сволочи не дают даже до себя дозвонится, - пробормотал Эрнст в раздражении.
- В каком смысле, - недопонял сперва Джесси, но потом, прищурившись, понимающе покачал головой - Ах, ты об этом... Ну, подожди еще минут с десять, сейчас кто-нибудь повесит трубку, и ты сможешь поговорить с хозслужбой в свое удовольствие...
- Что-то мне подсказывает, что эти десять минут не принесут мне ровным счетом никакого толка, - буркнул Эрнст сумрачно, с сомнением теребя одной рукой закрученный в спираль телефонный провод.
- Да я, в общем-то, тоже не сильно уверен в том, что от всех этих звонков будет какая-либо существенная польза, - произнес Джесси, пожимая плечами - Сейчас в городе происходит Бог весть что, радио и местные телеканалы уже задыхаются от переполняющей их информации о внезапно начавших слепнуть людях, и разных последствиях этого... Ты, кстати, не забываешь закапывать лекарство себе в глаза?
- Закапал минут пятнадцать тому назад...
- Ну и как твое самочувствие?
- Пока все в порядке... За исключением того, что я, наверное, скоро буду плакать этими проклятыми каплями... Слушай, ты, что же, хочешь сказать, что я тоже жертва этой чепуховины?
- Вероятно, да...
- Ну, так почему же все эти люди, так же, как и я, не закапают себе в глаза что-нибудь, - голос Эрнста стал еще более недовольным, словно бы он рассуждал, как можно быть такими глупцами на этом белом свете - Неужели никто не догадался о такой простой вещи, как лекарство?
Может, и догадался, - произнес Джесси несколько лениво - Да только, может, у них не те капли...
Ну, так пусть возьмут те, - сказал Эрнст еще более сердито чем прежде - Что, неужели в арсенале наших городских хирургов, окулистов и аптекарей нет того, что есть у нас?
- Может, и нет, - ответил Джесси - К твоему сведению, наше лекарство - не из аптеки. Ты помнишь, у мамы начала развиваться катаракта на хрусталике левого глаза?
- Ну, да... И что дальше?
- Дальше то, что, если ты помнишь, она хотела ехать в глазную клинику в Сейлплэйсе, но прежде, чем она это сделала, из самого Сэйлплэйса к ней приехала какая-то подруга, которая, кстати, была одним из ведущих врачей в этой самой клинике, и привезла ей это самое... Лекарство...
- Что, пузырек оказался с ней совершенно случайно, - переспросил Эрнст с какой-то необъяснимой злой иронией, истинная причина которой, безусловно, была, в том, что его драгоценнейшая Айрин, в очередной провернула какую-то сложную операцию, даже не опустившись до уровня своего мужа - не то, что бы для какого-то совета, но и просто для банального предупреждения о своем решении.
- Ну, нет, наверное, - пробормотал Джесси - Думаю, что, она написала ей письмо о своей болезни, хотела, что бы она осмотрела ее на дому, или выписала и прислала ей документ на последующее лечение в своей клинике, но эта тетка, вместо этого, приехала сама и привезла эти самые капли... Важно не это, важно то, что после того, как мама их закапала, ее катаракта сошла за три дня. Так что у нас не совсем обычное лекарство, папа, и все другие, могут в этом случае и не помочь...
- Да, - пробормотал Эрнст озадаченно - И много нам дала капель... Эта госпожа?
- Если ты изведешь этот пузырек сегодня же, то больше у нас ничего не будет...
Лицо Эрнста стало еще более озабоченным.
- Боже, - произнес он, - да ведь мы даже не в курсе, сколько нам нужно для излечения... А если этой бутылочки будет мало?
Вот тут озадаченность постигла и выражение лица Джесси.
- Понятия не имею, - выдавил он - Может быть, этой штуки, наоборот, слишком много, и ты сейчас льешь ее на свои глаза, совершенно бестолково, а кто-то реально нуждается в ней...
- Черт, да это не слишком-то и страшно, - теперь в голосе Эрнста появился привкус испуга - Послушай, а эта женщина оставляла свой номер телефона? Нам бы позвонить ей сейчас... Или хотя бы твоей матери, что бы узнать его у нее... На этом чертовом пузырьке нет даже этикетки!
- Нет, телефона этой женщины у нас в наличии не имеется, - ответил Джесси - Но до матери, если и сумеем дозвонится, то с очень большим трудом.
- Ох, черт возьми, точно, - рыкнул Эрнст в досаде - Эти телефонные линии...
- И дело не только в этом, - продолжал Джесси - Допустим, если мы сумеем-таки дозвонится до этой дамы, то что дальше? Ты думаешь, что она знает об этой неведомой заразе больше нашего? Тем более, что мы не знаем, что бывает, если вовремя не принять лекарство, как это сделал ты. То есть, мы не в курсе всех симптомов этой заразы, понятно?
- Ну, так об этом можно узнать, - воскликнул Эрнст нервно - Неужели наши, городские каналы ни чего не говорили, о том, как эта штука протекает дальше?
- Говорили, почему нет, - согласился Джесси, но энтузиазма это его голосу не добавило - Но они пока ограничиваются все теми же параметрами, которые уже известны намзуд и покраснение глаз, внезапная потеря зрения... В последний раз говорили еще, что глаза начинают кровоточить... Но, кроме того, хочу тебя огорчить, в этом же выпуске было сказано, что это, по всей вероятности, только вершина айсберга, его же основание может весьма и весьма разнится...
- Послушай, почему мне кажется, что ты только все усложняешь, - скривился Эрнст в окончательном раздражении - Ну, если ты боишься, что через наши показания она поставит нам же неверный диагноз, то пускай она сама, или кто-нибудь из ее клинки позвонит к нам, в Нокксвиль, и разберется, что за дрянь здесь происходит - ведь это же их специализация, не так ли?
- Тут нужны, скорее, эпидемиологи, а не окулисты, - все еще не в состоянии отказаться от своих сомнений, произнес Джесси - Но, впрочем, ладно, лучше действительно попытаться дозвонится и до матери, а потом и до этой ее подруги, чем сидеть на месте и не делать ровным счетом ничего... Ты в курсе, в какой гостинице она остановилась?
- Кажется, она говорила о "Западной звезде", - произнес Эрнст, сам немного удивляясь, что у него есть хоть какие-то сведения о собственной жене - Думаешь, мы сможем до нее сейчас дозвонится?
Джесси в очередной раз пожал плечами.
- Должны, - ответил он - По крайней мере, мы должны постараться...
Эрнст покачал головой и вновь потянулся к телефонной трубке.
***
- Здравствуйте, - послышался голос в телефоне, женский, нервный и немного напуганный - Это Нокксвильская городская клиника. Чем мы можем вам помочь?
- Здравствуйте, я звоню вам из Рейрэйтерского отделения хозслужбы, - несколько сбиваясь от волнения, выдал Эдди - У нас тут двое больных...
- Что, опять глаза, - спросила женщина с брезгливой усталостью.
- Да, да... - подтвердил Эдди тот час же - Один еще чувствует себя более-менее, а вот у другого... Ну, вроде бы как... Выгнили, что ли...
- Выгнили, - повторила женщина таким тоном, словно ничего иного и не ожидала - Он еще может говорить?
- Нет, не может...
- Так, значит, выволочь его сейчас - предприятие довольно сомнительное... А что второй?
- Глаза покрасневшие, но не красные, и нет зуда, видит с трудом, а способность разговаривать сохраняет. Мы - вернее, наша медсестра - она сделала ему компресс...
- Перекись водорода, ага... Значит, хозслужба... Хорошо, ждите нас, и продолжайте делать компрессы, лучше всего раствором марганца в классическом соотношении... И - еще - поскольку сейчас на дорогах происходит Бог весть что, раньше, чем через полчаса нас не ждите...
- Постойте, постойте, а что же... - хотел, было Эдди узнать, что теперь делать с Филманом, но том конце линии повесили трубку. Приведенный в некоторое недоумение полученным ответом, Эдди сделал тоже самое, и направился, обратно, в кабинет первой медицинской помощи.
- Ну, как успехи, - полюбопытствовала миссис Дайнен - Сумел дозвониться?
- Да, - пробормотал Эдди - Удивительно, но да...
- У тебя такой голос, как будто бы тебе не сказали там ничего хорошего - заметил Сэм, все еще сидя за столом миссис Дайнен.
- Нет, как раз-таки вас всех мне есть чем обрадовать, - пробормотал Эдди, искоса поглядывая на тело Филмана, теперь аккуратно накрытого с головой простыней. Его, грудь подымалась мерно и спокойно, словно он решил вдруг вздремнуть, и укрылся простынкой от всего внешнего беспокойства - Они должны приехать за тобой, Сэм, правда, не скоро...
- И только, - переспросила миссис Дайнен - А насчет него, - взгляд ее упал на тело еще номинально живого Филмана - Они, что, разве ничего не сказали?
- Нет, ничего...
-Ты уверен, - в голосе медсестры появилось беспокойство - Наверное, может быть, они сказали сразу об обоих, а ты просто не...
- Нет, именно лишь о Сэме. Они спросили о состоянии обоих, и, после того, как я объяснил им все, они... В общем, у меня сложилось такое впечатление...
- Ладно, не продолжай, я поняла - медсестра, тяжело пройдя до стены, отставила от нее небольшой низенький табурет, устало присела на него - Вероятно, что его не возьмут, потому что у него слишком тяжелый случай...
Эдди, пожав плечами, отступил назад, к двери, оперевшись плечом о ее косяк.
- И что Вы хотите теперь делать, - спросил он у миссис Дайнен почти что безразлично, потому как уже представлял примерно, как она должна ему ответить.
- Что, - встрепенулась медсестра - Что ты имеешь ввиду, я не понимаю?
- Филман, - уточнил Эдди - Я имею в виду, что Вы будете делать, если его не возьмут?
- Откуда я знаю, - раздраженно бросила она - Пойду домой... Или ты думаешь, что я буду нянчится с ним без перерыва на сон и обед? Он все равно как будто бы ни на что и не жалуется.
Эдди вновь посмотрел на укрытое простыней тело Филмана. Там, где под тканью находилась голова, в частности, его изувеченные непонятной болезнью глаза, на белом, рельефно опустившемся вниз фоне стали проступать мелкие красные пятна в ореоле желтой влаги. Чувствуя, как от неприязни у него даже заныли суставы пальцев, он уставился в пол.
- Это какое-то безумие, - подал голос Сэм - Неужели в городе все так плохо, что они даже не могут позаботиться о Филмане, просто потому что знают, что не смогут его вытянуть? Это же черт знает что такое! В конце же концов, сейчас не эпоха бубонной чумы, что бы основная масса больных нуждалась не в медицине, а в багре и труповозке...
- Меня беспокоит другое, - пробормотала миссис Дайнен - Что если ты и Филман - не последние в нашей конторе? Эта штуковина, судя по всему, жутко заразная - просто посудите сами, медикам даже не хватает средств, что бы разобраться со всем этим - и это просто чудо, что ко мне в кабинет все еще ни кто не ломится...