Кей! еще раз позвал он, обернулся и хихикнул.
На широченной кровати, среди смятых простынь свернулся клубком тонкий, но крепкий мальчишка. Он отпихивал босой пяткой невидимого противника и прикрывал голову огромной подушкой: смуглые руки с характерными мозолями от клинка вцепились в расписной хмирский шелк, край простыни едва прикрывал спину и такие же, как у Зака, льняные подштанники.
Пожав плечами, Зак направился к нему, по дороге прихватив из вазы на столе самое большое розовое яблоко. И без малейших раздумий сдернул прочь простынь и подушку.
Недовольный Кейранн прикрыл глаза рукой и сделал вид, что все еще спит.
Зак ухмыльнулся и с хрустом откусил яблоко. Брызнул сок, в воздухе поплыл сладкий аромат. «Спящий» принц резко выбросил руку на звук и запах, но Зак отклонился и отступил на полшага, не забывая вкусно хрустеть.
Уйди, вражья сила, проворчал будущий король и отвернулся, подтянув ноги и нащупывая другую подушку.
Извольте вставать, Ваше Высочество! День на дворе, птичка кричит кукаре! пропел Зак подхалимским голосом графа Свангера.
Не изволим капризно протянул Кей. И тут же, уцепив подушку, вскочил и набросился на Зака. Вот тебе!
Хохоча и лягаясь, они покатились по полу. Забытое яблоко потерялось под кроватью, подушка улетела к окну.
Через пару минут, смеясь и задыхаясь, они расцепились. Кей уселся на полу, опершись спиной на кровать, Зак напротив, скрестив ноги.
Вкусное было яблоко, вздохнул он.
А нечего дразниться.
Довольный Кей показал ему язык.
А нечего спать до полудня, парировал Зак.
Ещё скажинечего по чужому дому лазить до полуночи.
На справедливый упрек Зак ничего не ответил, потому что где-то в доме раздался пронзительный, полный ужаса женский вопль. Оба вскинулись и настороженно прислушались: далеко, не в гостевом крыле, захлопали двери, под окном протопали обеспокоенные стражники.
Закерим посмотрел на другав глазах Кея читался тот же вопрос: что опять натворила прекрасная принцесса, образчик кротости и благонравия? И как она посмела натворить это без них? А как же воспитание характера и приобретение бесценного опыта будущим королем?
Будущий король сердито сжал губы и вскочил: может, еще не все интересное закончилось? Но, сделав всего шаг к двери, остановился, расслабился и обернулся.
Зак грустно кивнул, подтверждая невысказанное сожалениевольная жизнь закончилась. Никаких больше шалостей и веселья на свежем воздухе. Никакой свободы и безопасности. Придется забыть и об охоте на гулей, и о вылазках в деревню, и об играх в эльфов
Во всем есть положительные стороны, вздохнул Кейранн, кинув тоскливый взгляд на дверь.
Словно в ответ, дверь отворилась и в покои зашел важный, как индюк, застегнутый на все пуговицы и напудренный в соответствии позабытым сто лет назад этикетом камердинер. Отвесил глубокий поклонстрого в соответствии с тем же этикетоми заявил:
Счастлив видеть Ваше Высочество в добром здравии. Сблаговолите принять утренний туалет.
Еще раз поклонился, не дожидаясь согласного кивка принца, и отступил в сторону, пропуская двух лакеев, нагруженных одеждой.
Сблаговоляю, обреченно согласился принц.
Показав Кею языкпока старый зануда отвернулсяЗакерим нацепил на лицо подобающее сиятельному шеру и будущему королевскому советнику строгое выражение. И еле сдержал смех: пока камердинер отдавал распоряжения лакеям, принц принял торжественную позу и состроил индюшачью физиономиюточь-в-точь исполненный сознания важности порученной миссии придворный, присланный самим королем, дабы наставить юного наследника на пути церемониала.
* * *
Через полчаса умытые, одетые с иголочки юные шеры вслед за графским дворецким шествовали к завтраку. За пределами собственных покоев Кейранн преобразился: уверенная, твердая походка, горделивая осанка, властное лицо, исполненные достоинства жестыистинный потомок королевского рода. Закерим, как никогда похожий на дядю, героя войны с орками и любимца валансткой армии генерала Флома Медного Лба, составлял будущему королю достойную свиту. О шальных мальчишках, недавно мутузивших друг друга, уже ничто не напоминалои никто бы не заподозрил, что за холодным высокомерием скрывается любопытство, восторг и страх.
Отворив высокие, отделанные перламутром и тиком двери, дворецкий провозгласил:
Его Высочество Кейранн Галисто Рустермахт шер Суардис! Сиятельный Закерим Фрай Лиен шер Флом!
Отступил в сторону и склонился в почтительном поклоне.
Залитая солнцем Утренняя столовая Свангеровразмером не меньше крепостного плацасверкала и переливалась той же безумной, головокружительной роскошью, что и спальни, и галереидо тошноты. Кею приходилось щуриться, чтобы глазам не было так больно от обилия снежной белизны, зеркального золота и пронзительной лазури. Но он стойко держал лицо: милостиво улыбался, скользя равнодушным взглядом по выстроившимся у дверей лакеям. Навстречу уже спешил гостеприимный хозяин, сияя угодливой улыбкой.
Доброе утро, Ваше Высочество! Шер Флом! Граф кланялся, как заведенный. Позвольте выразить безмерную признательность Вашему Высочеству, за то что Ваше Высочество почтили наш скромный дом высочайшей честью!
От его медоточивой любезности у Кея сводило скулы. Заверения в неземной радости лицезрения царственной особы никак не вязались с затравленным взглядом кругленького, щекастого графа. А сухощавая, цепкая и надменная графиня, молча присевшая в реверансе, казалось, со вчерашнего вечера постарела лет на двадцать и словно надломилась.
Как Ваше Высочество изволили почивать?
Великолепно, граф. Благодарю. А как вам спалось? Кей приветливо улыбнулся.
Э превосходно, Ваше Высочество, благодарю. Свангер побледнел ещё сильнее и пошел красными пятнами. Сблаговолите к столу, Ваше Высо чество, кхе голос графа сорвался.
Реакция графской четы на безобидный вопрос и отсутствие в столовой сестры и Ахшеддинов подтверждали утренние подозрения: без Шу не обошлось. Милостиво кивнув графу, Кей прошествовал к почетному месту во главе стола. Чинно сел, дождался, пока рассядутся остальные. Показал знаком слуге, что желает апельсиновый сок. Кинул короткий взгляд на Зака: тот прятал недоумение за надменным прищуром серых глаз и упрямо выдвинутым подбородком. Младший Флом походил на бойцового пса, готового без промедления вцепиться в горло врагукак всегда, когда пахло неприятностями. Оба старших ФломаБертран и Фрайвыглядели спокойней, но тоже настороженными. Или, скорее, выжидающими.
Кей тоже решил выждать: сейчас никакой опасностиграф похож не на охотника, а на загнанную дичь. Да и будь здесь хоть какая угроза, Шу не оставила бы от поместья камня на камне.
Завтрак начался спокойно и благопристойно. Старшая компаньонка принцессы, шиера Ильма, и полковник Флом завели вежливую беседу с хозяином поместья, генерал Фрай с видом заправского повесы ухаживал за графиней. Две хозяйские дочки, лет примерно одиннадцати и двенадцати, изящные и разодетые в бледные шелка и кружева, кидали заинтересованные взгляды на них с Заком. Но ответного интереса в Кее не пробудилислишком робкие, тихие и хрупкие. С такими на шпагах не подерешься, а при виде живого медведя упадут в обморок и испортят все удовольствие от охоты.
Через несколько минут изволили явиться злые и невыспавшиеся маги с наклеенными сладкими улыбками. На укоризненный взгляд шиеры Ильмы принцесса слегка пожала плечамибез малейшего раскаяния, Ахшеддины же сделали вид, что так и надо: плевать на этикет и приходить к завтраку позже кронпринца.
Доброе утро, Ваше Высочество! присев в реверансе, поздоровалась Шу и тут же переключила внимание на хозяев. Как спалось, Ваше Сиятельство? осведомилась у графа нежным голосом голодного вампира.
Свангер попытался ответить, но натужно закашлялся и покраснел. Любезный генерал Медный Лоб тут же огрел графа по спине и не забыл наивежливейшее поинтересоваться, помогло ли. Бедняга Свангер судорожно закивал, пуча глаза и пытаясь вздохнуть.
Чудесное утро, дорогая графиня, не правда ли?
Если бы Шуалейда так улыбнулась ему, то первым делом он проверил бы, не падает ли люстра и нет ли в тарелке крысиного яду.
Чудесное, Ваше Высочество.
От тона графини скисло бы не только молоко, но и гномья водка. Она еле дышала, будто кто-то держал её за горло: несложно было догадаться, кто именно.
Сделав черное дело, принцесса уселась рядышком с ним и мило защебетала о погоде, цветочках и видах на урожай. Добросовестные подпевалы в лице Эрке и Балусты поддержали светскую болтовню, игнорируя бледных до синевы хозяев.
Кея так и подмывало поскорее допросить сестричку с пристрастиемчто натворили Свангеры и как Её Высочество умудрилась довести их почти до нервного припадка. Но, увы, разузнать все прямо сейчас не было никакой возможности, и потому Кей сосредоточился на завтракестоило признать, что повара у Свагнеров весьма недурны! Разнообразию дичи, салатов и сластей отдавали должное все, кроме хозяев: те едва прикасались к тарелкам, исключительно из невозможности нарушить этикет.
Кей время от времени поглядывал на сестру: бледная, угловатая, с прической воронье гнездокак всегда. Платье Шу ни в какое сравнение не шло с роскошными туалетами хозяйских дочек, но это не мешало ей держаться с истинно королевским достоинством. Рыжие косички очаровательной Баль, как обычно, торчали в разные стороны, а зеленые глаза не отрывались от Эрке. Лейтенант тоже выглядел спокойно и обыденно: аккуратен, подтянут, совершено безобиден. Теплые карие глаза, мягкая открытая улыбка и хрупкая фигура не позволяли заподозрить в нем лучшего бойца лейб-гвардии.
* * *
Графская паника доставляла Шу удовольствие не меньшее, чем дивно вкусные пирожные за завтраком. Сдавать его в загребущие лапы Бертрана Флома она не собиралась, как и рассказывать Кею о визите убийцы. Незачем брату волноватьсяничего же не случилось. Подумаешь, старшая принцесса наняла Гильдию Тени, а подобострастный граф позаботился о том, чтобы Призывающий без помех добрался до ее покоев. Ничего удивительного: смешно было бы ждать, что Ее Высочество встретит сводных брата с сестрой распростертыми объятиями.
Эрке еще до отъезда из Сойки предупреждал, что в дороге наверняка случится одно-два покушения на нее, раз уж убивать принца Ристане невыгодно. И едва они прибыли в поместье Свангеров, Шу поняла, что первое состоится именно здесьстрах и отвращение графа к колдунье воняли наподобие конюшен в жару.
Она гнала прочь злость и обидуразве она сделала Свангерам что-то плохое? Или, может, они бы предпочли, чтобы принцесса была безобидной и бездарной тихоней, а орочья орда два года назад прошлась по полям и виноградникам Сванге-лен? Шаманам бы понравились графские дочки: для обрядов нет ничего лучше детей шерской крови. И самим графу с графиней нашлось бы применение: у рачительных орков не пропадает ни кожа, ни потроха обладающих хоть ничтожной каплей магии людей.
Ни черная неблагодарность, ни дальнейшая судьба Свангеров Шуалейду больше не интересовали. Мститьнет смысла. Достанет им утреннего страха и неудовольствия старшей принцессы. Выкрутятсяих счастье. А сейчас пусть дрожат, гадают о коварных планах ужасной колдуньи и молят Светлую о заступничестве. Светлая не подведет: еще полчаса, и она покинет гостеприимный дом, даже на порог не плюнет.
Мерный стук копыт по пыльной дороге убаюкивал не хуже старинной эльфийской колыбельной, которую иногда пела Балуста. После почти бессонной ночи пейзажи не казались Шу красивыми, а предлагаемые братом развлеченияинтересными. Развлечений хватило с избытком, да и охотиться на невинных медведей не хотелось. Шу не понравилось чувствовать себя дичьюи теперь волей-неволей она сочувствовала несчастному зверью. А может, ей казалось, что если она пожалеет медведей, Светлая проявит благосклонность к ней самой: не стоило и надеяться, что сестрица ограничится одним неудачным покушением. Наверняка это была лишь разминка, а все самое интересное ожидает впереди, в столице.
Скользя рассеянным взглядом по вздымающимся вдали на западе заснеженным вершинам, Шу размышляла о том, как все переменилось. Всего два года назад она ехала по этой же дороге, и даже генерал Флом присутствовал. Так же благоухали цветущие сады, так же зеленели поля, так же весело галдели птицы. Так же они подъезжали к развилке Калбонского трактадорога налево, к Гиламским отрогам, привела ее ко встрече с Темной стороной. А куда приведет дорога на столицу, лишь боги знают.
Два года назад к развилке подъезжала невинная девочка. Несмотря ни на что, она не ожидала от жизни подвоха. Не умела убивать с удовольствием. Она упала бы в обморок или расплакалась бы, заявись к ней ночью Призывающий Тень. А теперь? Она всерьез обдумывает, как бы извернуться и придушить во сне старшую сестру. Девочка, считавшая человеческую жизнь священной и неприкосновенной, превратилась в Темную колдунью. И неважно, что она этого не хотела, что предпочла бы жить вдали от придворных интриг, политики и войн. Неважно, что раньше для счастья ей вполне хватало компании брата и друзей, а интересы в магии ограничивались управлением погодой и целительством. Два года назад все изменилось, окончательно и бесповоротно. Но, как говорит тирис Беррилан Бродерик, во всем есть положительная сторона, надо лишь уметь ее увидеть
Глава 5. Око Урагана
233 год, весна (два года тому назад).
Имперский форпост в Уджирском ущелье.
Цветы паданицы крестоцветной, листья сиримны и волчьей фиалки, корень змеиной сыти Столько редких трав не растет больше нигдев устье ущелья сохранился крохотный кусочек древнего эльфийского леса, такого древнего, что сами эльфы не помнят, когда лес превратился в степи. Говорят, при везении в здесь можно найти даже мандрагору.
Рассветные лучи играли разноцветными бликами на последних каплях росы, из-за Гиламских гор уже показался край солнца. Черноволосая девочка лет двенадцати, одетая в потертые штаны и свободную темную рубаху, тихо напевала незамысловатую мелодию. Она вглядывалась в буйное сплетение стеблей и листьев, выискивая одной ей ведомые побеги и время от времени опускаясь на колени прямо в мокрую траву. Корзинка была полна почти доверху, но девочка и не думала поворачивать назад.
Ещё совсем немногоможет быть, все же мандрагора найдется? Не зря же она затемно сбежала из-под бдительного ока Фрая? Успеть бы добраться до опушки, пока не сошла роса.
До леса она так и не дошлазаприметила на вершине скалы цветущий белый шиполист. И тут же полезла, торопясь нарвать непросохших лепестков. Держа корзинку в зубах и цепляясь за острые камни, вскарабкалась наверх. Еле отдышавшисьсклон оказался гораздо выше и круче, чем казалось снизуона принялась безжалостно обрывать терпко пахнущие лепестки, морщась и шипя от боли в расцарапанных руках. Шиполист сопротивлялся как мог, разодрав и кожу, и рукава, но разве это могло остановить дорвавшуюся до сокровища девчонку? Последние, самые дальние от мародерки цветки спаслись только тем, что места в корзинке не хватило.