А кого именно, я вам сейчас расскажу.
Для начала, она увидела самого Королятот склонился над ней так низко, что она могла разглядеть даже крохотный прыщик на великосветском носу. Волосы у Короля были светло-русые. Глазаблекло-голубые, при другом освещении казавшиеся болотно-зелёными. Но, при всей неопределённости, это был приятный молодой человекна вид ему было не более двадцати пяти лет (как известно, в четырнадцать кажется, что после двадцати пяти уже наступает старость), с тонкими губами и ястребиным носом, а выражение лица было мягкое и открытоеи в тоже время, суровое и твердое.
Икнув (это получилось у неё непроизвольно), Аррен села, и тогда рассмотрела ещё двоихкрайне невысокого человечка, буквально ростом ей по грудь; он был облачён в роскошные фиолетовые одежды, и подпоясан широчайшим алым поясом. (К слову сказать, на самом короле одеяния были скромные и непритязательные). Не успела Аррен удивиться карлику, как её внимание привлек ещё один незнакомец: барсук!
Во всяком случае, НАВРОДЕ барсукачуток повыше, чем бывают эти зверьки, в изобилии водившиеся на Зелёных островах. Но самое удивительное было другимбарсук стоял на задних лапах, и на голове у него красовалась корона!
Маленькая такая, но самая настоящаяиз золота, и с изумрудами.
От неожиданности Аррен села, и Король Эдвард поспешно выпрямился, чтобы не столкнуться лбами. Теперь, когда прыщика у него на носу уже было не разглядеть, он стал не в пример симпатичнее. Проследив её взгляд, юноша улыбнулся.
А! Вижу, внимание нашей гости привлекли вы, мой дорогой друг! Милая леди! Тот, кого вы видите перед собой, это, вне всякого сомнения, достойнейший и почтеннейший Бебдедефегус Аристофаниус Трампфлер, из благородного рода Верных Барсуков.
Правильно истолковав отобразившееся на лице девочки недоумение, Эдвард покачал головой.
Ох уж мне эти Острова! Они так далеко от Королевства, что про нас здесь слагают всякие небылицы, а правды и не видать. Дорогая моя гостья! Бебдруг нашего величества. Кхм! Ну вроде как бывают Умные Дрозды и Мудрые Вороны, так вот онговорящий барсук.
Эдвард улыбнулся ей.
Причём, знаете, у своего народа, он король, заговорнищески подмигнул он. Хотя до моей красоты ему, безусловно, далеко.
Рад застать вас в добром здравии, дочь Евы, сказал барсук, и слегка поклонился (голос у него был мягкий и негромкий).
После чего он с полупоклоном обернулся в сторону короля и продолжил:
Что же касается вашей прелести, иронично уведомил царственную особу он, то ни в коем разе не стану подвергать её сомнениюнадеюсь лишь, что ваше высочество не уведёт из моих владений всех обворожительных барсучих.
Король Эдвард стукнул себя по колену и рассмеялся.
Уел ты меня, приятель, ну уел!
Аррен снова икнула.
С её стороны это было весьма непозволительно (всё же она находилась перед королевскими особами), но я думаю, мы с вами её извиним. Всё-таки не каждый день видишь перед собой покрытых синяками королей и говорящих барсуков.
Карлик справа кашлянул.
А, кхм, спохватился король (или, по крайней мере, издал некий смущённый звук). Позвольте мне также познакомить вас, прелестная леди, с вернейшим из моих союзников и благороднейшим из гномов, уважаемым Дуфлином, сыном Трора, сына Дейна, да не укоротиться никогда его борода и не иссякнут подгорные жилы.
Гном церемонно поклонился.
Ох, (уже во второй раз!) спохватился король, мы тут что-то болтаем-болтаем, а ведь гостье нужен отдых.
Он виновато пожал плечами.
А ведь матушка уж стала переживать, проснётесь ли вы. Сейчас вам принесут пообедатьвы два дня провалялись в беспамятствеи вам следует снова поспать. Не беспокойтесь ни о чёмя оставляю рядом с вами Бебдедефегуса, он сумеет позаботится о вас, коль возникнет нужда.
За всё это время Аррен не сказала ни словаей казалось, будто случилось нечто страшное, но чтоона не могла вспомнить, хоть убей; и всё вокруг казалось ей чудесным сном. Гномы? Карлики? Волшебные барсуки? Короли?
Наверно, она находилась в большом шатрепотолок сужался кверху, был затянут тканью и расписан чудными узорами. Порой ветер трепал ткань, и тогда драконы начинали гнаться за единорогами, а то и наоборотединорогиза драконами. Ничто здесь не напоминало о Келардене, и это было хорошоибо в груди у Аррен ворочалась страшная, чудовищная убеждённость в том, что произошло нечто ужасное. И если она вспомнит, что именното не сможет с этим жить дальше.
Поэтому она покорно съела салат с трюфелями и суп с острыми специями, которые принесли две девушки в передниках, а потом откинулась на атласные подушкии уснула. И снилось ей, будто страшный, ужасный великан подносит их с Къертаром на ладони к своей пасти, а она толкает Кера вперёд и кричит: «Не меня, не меня!»; а потом ей снилось, будто она в мамином доме и убегает от чудовища. Но чудовище повсюду следует за ней, словно теньсверкают его когти, блестят глаза. Вот скалиться ей поверх комода, вот страшно улыбается из стенных шкафов. А потом она смотрит на ногии вправду, это её тень. Тень чёрная, колышется на стене, смеётся над ней.
Проснулась она вся в слезахно не смогла вспомнить сновидения.
В шатре никого не было, но, должно быть, наступил деньза стенами слышался шум, голоса, стук конских копыт. Поколебавшись, она скинула одеяло (оно было узорчатое и расшито звёздами), и спустила ноги на землю. Впрочем, земляэто громко сказано: трава была устлана пушистейшим из ковров, идти по которому было так же приятно, как ступать по мураве.
Оказалось, что она одета в золотистую пижаму, украшенную малиновыми райскими птицамино кто и когда её переодевалона не помнила. Наконец, она откинула полог шатра, и увидела равнинугромадную, зелёную равнину, к которой с юга подступало море, а с западаСпина Тролляи вся эта равнина, от речулки Среброюжной до города Келардена, была уставлена шатрами. Шатрами алыми и синими, чёрными и золотыми. Они расцвели посреди изумрудной травы, словно маки и гладиолусы, настурции и первоцветы. Она обернулась и увидела, что её шатёр был белымослепительно белым, как снега севера, как жемчуг из Южных Морей.
Но не самой большой диковиной были шатрыдиковинным был народ вокруг. Народу было немалов основном высокие пепельно-русые юноши в полотняных штанах и рубахах (а порой в кольчугах и с алебардами). Но хватало и другихдородных бобров в парадных мантиях; пенногривых тонконогих лошадей и красавцев единорогов; кряжистых, основательных гномов, с боевыми секирами и молотами; странных чернокожих людей в пёстрых чурбанах.
А ещёи это поразило Аррен больше всегоздесь были кентавры! Статные и гордые, гнедые и в яблоках, она читала про них в сказках, но никогда не думала, что они существуют. Ходило, конечно, поверье, что кентавры сопровождают Королей на Большой Королевской Охоте, но кто же станет верить бабушкиным сказкам!
Однако вотбабушкины сказки разгуливали по травке, и нисколько не гнушались своей взаправдошности. У Аррен голова пошла кругом. И тут ей кто-то услужливо подвинул плетёное креслоопустив голову, она убедилась, что это её знакомый: благородный барсук.
Негоже этак рано вам вставать из постели, недовольно проворчал он. Однако, свежим воздухом подышать не помешает.
Спасибо, ваше королевское величество, зарделась Аррен (она знала, что следует говорить в таких случаях).
Ох, вот ещё, поморщился барсук. Ну да, по-людскому разумению, так я и король; однако, по-нашему, барсучьему, никаких королей нам не надо. Но должен же кто-то гостить у Четырёх Тронов? Кум мой сказывает, у него дела в Волглом Логе, а у тестязима на носу. Вот и выбрали меня, как самого покладистогоможно подумать, у меня дел нету, или зима только к одному тестю и подступает! Вот типун бы ему на нос, хорошо, что не слышит жёнушка
Трампфлер выразительно покачал головой.
Так и пришлось плыть с королём Эдвардом на Ближние острова, оттудана Недалёкие, а с них на Далёкиеда разве их и упомнишь! Одно утешениекороль из Эдварда неплохой, с друзьями мягкий и сердечный, а уж в лютой сечесуровее воина не найти! Видала бы ты, как он крошил этих троллей! Вообще-то, не людскому это разумению, чтобы с войной на троллей идти.