Они успели бы его разграбить до прихода Королей
Но неттролли жгли костры, тролли распрягали лошадеймассивных тяжеловозов, похожих на битюгов. Тролли устраивались на ночлег. «Может, это место священно для них? подумала Аррен. Пожалуй, они желают оказать честь павшим».
Она свернулась клубочком на самой вершине, укрывшись за шершавым валуном. Ноги нещадно болели, она, наконец, выдернула занозы и, как смогла, очистила царапины от грязи. Холодно не было. Ветер дул по-прежнему, но солнце спускалось, и, наконец, осветило восточный склон холма. Лучи согрели Аррен. Она лежала и думала о том, что мир рассыпается, что она проклята, что она предала свою дружбу и боги наказали её за это.
Облака стали сверху сиреневыми, а снизу золотистымисловно варенье и сироп. Небо темнело; на западе оно ещё полыхало абрикосовыми красками, а на востокестало густо-синим, и на нём затрепетали первые робкие льдинки звёзд.
Ветер, наконец, стих, и девушка сама не заметила, как провалилась в сон.
И снились ей спящие внутри горы тролликоторые откликались на зов живых. И просыпалисьполусгнившие, ужасающе страшныелохмотья кожи и кости, и черепа, где в глазницах горели зеленоватые огнисловно колдовские светлячки Гиблых болот. Они выбирались из своих подземных темниц.
Смерть, пришедшая наказать Жизнь.
Она проснулась и снова расплакаласькак она могла уснуть, когда Къертар там, внизу, поджидал её? Усталость вязла своёона снова оказалась предательницей. Ведь всем известно: если долго реветь, а потом долго бежатьто сон весьма ловко сцарапает вас в свои объятия. Было очень темно: должно быть, предрассветный час. Луна закатиласьхвала Богам! но звёзд очень много, облака разошлись, и погода была ясной.
«Король успеет привести войска, внезапно поняла Аррен. Но почему тролли медлят?»
Пить хотелось ужаснои есть. Горло горело, словно его натёрли наждаком. Но ручьи здесь не протекали, а еды не было и подавно. Она осторожно спустилась чуть ниже, по склону, чтобы размять ноги. Всё тело затекло от ночёвки на земле. Её мучил страх (даже ужас!) и сомнениясмог ли Кер выбраться, прошёл ли он мимо неё, или он ещё в балке? Со стороны кладбища доносились крики, барабанный рокоттролли не спали.
Если она спустится внизто не вернётся назад.
И в тот же миг, ей стало спокойновпервые за всё это время.
Это было спокойствие приговорённой. Она должна спуститься вниз и пройти овраг. Сейчас, когда мрак сгустилсяеё единственный шанс. И, если она умрётто так и лучше: этим она заплатит за своё вероломство. Тогда, возможно, они смогут встретиться с Кером в Последних Чертогах, куда забирают всех воинов после смертиведь она не сомневалась, что он сражался и погиб достойно.
Но, если он ещё жив Она сжала кулаки так, что ногти разодрали кожу.
Пора было идти.
Пора.
Она осторожно выглянула из-за валуна.
Костры горели, как и вчера днёмно стали зеленоватыми. Изумрудные языки пламени взлетали вверхух, ух! Пожирая пищуветви нарубленных в лощине деревьевон ревел и трещал, она слышала этот треск даже с вершины. Тролли сидели вокруг костровсидели неподвижноони казались каменными изваяниями, как и Старый Тролль, которого победил рыцарь Джекил. Она судорожно вздохнулаи начала свой путь вниз.
Спускаться приходилось осторожно и тихов полумраке, вслепую отыскивая для ног опору. Она расцарапала лицо и рассекла ладонь. Хваталась за корни, за колючий шиповник, сдерживала вскрики и слёзытолько бы не выдать себя. Наконец, круча закончилась, и начался пологий спусктролли были совсем близко.
Они что-то бормотали в темноте, и это походило на «Бурурум! Бурурум!»
Негромко рокотали барабаныи били глухо, будто из-под земли.
Она легла на землю и пролежала так несколько мгновенийсилы оставили её. Ноги были как ватные, а сердце, казалось, подобралось наверх, и булькало в самом горле.
«Иди, Арри», сказала она себе, и осторожно, сгибаясь, едва ли не на четвереньках, стала пробираться к лагерю троллей.
К счастью, холм с этой стороны зарос чем-то вроде сухостоя; поваленные деревья, ежевика, небольшие овражки и громадные пнивсё это помогло ей подобраться к ставке почти вплотную. Сама того не замечая, она подошла притык: будь у неё копьё, она могла бы убить им великана-тролля. Если бы, конечно, хватило отваги и сил
На глинистой земле горел костёр. Огонь жадно вгрызался в сучковатые дрова, выплёвывая искры и с треском разгрызая особенно упрямые поленья. У него был странный, неестественный, зелёный свет, и в этом свете лица сидящих вокруг чудовищ казались мертвенно-бледными. Их чёрные волосы свисали космами. Лица у них были противные и сморщенныекрючковатые носы, низкие лбы, маленькие глазкисловно у карликов, что вымахали выше Белька.
Аррен на миг окаменелаа затем поспешно отступила. Казалось, они дремалиа потому не заметили её. Дремали в полном вооруженииопираясь на топоры, клинки и копья. А барабаны всё рокотали, и сама земля словно отвечала имдрожью.
«Бурарум! Бурарум!».
Овраг был слеваи, едва не разревевшись от облечения, она спустилась в него. Пятки заскользили по влажной глине. Теперь троллей не было видно, но небо то и дело подсвечивало зеленоватым, и рокот не стихал. Слева и справабыли поросшие колючками склоны, вверхузвёздное небо.
«Кер?»спросила она, и тут же поняла, что её пересохшее горло не произнесло ни звука.
«Кер!»чуть громче позвала она, и надтреснутый голос показался ей ужасно громким в тишине безлунной ночи.
Овраг ответил ей молчанием.
Сжимая кулаки и сглатывая слёзы, она пошла дальшепродираясь через кусты, ступая в вязкую глинистую жижу под ногами. Овраг петлял и петлял, он казался бесконечными всё-таки, закончился.
Надежда осыпалась, как ель, которую привозили с Севера в дни Рождества.
О чём она мечтала?
Не дура ли? Слишком поздно. И всегда было поздно, и она это знала. Её лучший друг погиб из-за неё. Этого не изменить. И где-то лежит его хладный труп Он ждал её тут, ждал весь день, пока не пришли тролли. Теперь ей остаётся только сброситься вниз с Топкого Утёса, или, переодевшись мальчишкой, уйти в войско Короля Освальда, сражающегося с великанами на северной границе. Или просто выйти и показаться троллям. Она не сможет жить с этим. Настал её черёд умереть.
Она поняла это так ясно и прозрачно, что рассмеялась.
И в этот миг кто-то схватил её за руку.
Дура, ты чего? прошипел до невозможности знакомый голос. Сдохнуть хочешь?
Всхлипнув, она бросилась ему на шею. Её мокрая щёка коснулась его щеки.
Он вздрогнул.
Тише, наконец, сказал он. Сюда.
Они пробрались в нору, в половину человеческого ростаона была холодной и неглубокой. Вдвоём они там поместились еле-еле. Она прижалась к нему, дрожа.
Это я виновата, понимаешь, Кер, я, пробормотала она. Я я, кажется, ревновала тебя к Фанье
Никогда ранее не смогла бы она сказать ничего подобного.
Если бы не я, мы были бы в Общинном Доме
Она почти шептала, ему на ухо. Кер молчал, и она сжалась в предвкушении его ответа. Он дрожали она вдруг поняла, что он беззвучно смеётся.
Ну, мы ещё живы, едва слышно сказал он. А тролли не будут тут сидеть вечно. Только говори потише. Не знаю, что это за яманаверно, барсучья нора или нечто навроде, хорошо, что сухая. Пролежим до утра и уйдём.
Ты не полезешь геройствовать?
Мальчишка фыркнул:
Один против армии троллей? Я не трус, но и не идиот.
Она прижалась к нему.
А Кер бормотал:
Они точно что-то затевают. Земля трясётся и огонь зелёный. Никогда такого не видал.
Рокот, и вправду, нарастал.
Къертар, помолчав, сказал:
И, знаешь, зря ты переживала из-за Фаньи. По-моему он поперхнулся. Кажется я люблю тебя.
Было темно, но она явственно ощутила его улыбку.
Конечно, вроде как глупость говорить такое, но здесь, в яме под троллямидумаю, можно. А потом, дядя Боргольд говорит, что у воина непременно должна быть жена. Вот я и подумалраз уж всё равно никуда не деться, то это будет мой лучший друг, которому я доверяю больше себя. А ты что скажешь, Ар? Пойдёшь за меня, когда я вернусь, осиянный подвигами и славой?