Да что ж такое-то?
Но в одном из «вариантов» он сказал, что все это ненадолго. Нужно будет еще немного подождать.
И что?
Не знаю она слабо улыбнулась. В этом месте ты попыталась на него надавить, и он ушел, очень раздраженный своей болтливостью. Поэтому пусть лучше будет пока так, как будетего мучает совесть за то, что держит взаперти двух беззащитных девчонок. Можем поплакать даже, для большего эффекта. А тем временем подумать, чего это мы тут дожидаемся.
А она очень умная, моя Малышка. И довольно циничная при этом.
Или кого.
Или кого, согласилась она и шмыгнула носом. Извини, подруга. Опять я втравила тебя в какое-то дерьмо.
Леди и джентльмены, представляю вам Макс Колфилд. Всегда думает о других, даже на краю чертового Апокалипсиса. Ладно, пускай не совсем о других, а обо мне, но это последнее уточнение ничего в данной ситуации не меняет, а даже радуетесли вы понимаете, что я имею в виду.
Думаю, все как раз наоборот, хмыкнула я. Ты меня ненадолго из него вытащила. Жаль, конечно, что все так быстро закончилось, но ничего не поделаешь, кармазлая сука. Здравствуй, дом.
Малышка слабо улыбнулась и снова, кажется, впала в прострацию. Но мне этого делать никак нельзя, на мне серьезная задачадумать.
Шевели нейрончиками, дура синеволосая. Тебе это вполне под силу, ведь ты в глубокой завязке, «холодная индейка» длиной в полгода, и мозг пока еще верно тебе служит. Используй его, пусть вырабатывает слабый переменный ток, а попутноспособы выкрутиться из всей этой ситуации. Потому что чует мое сердцераз уж голова отказываетсячто времени этого осталось совсем чуть-чуть.
Ситуация как в компьютерном квестевыбраться из заточения своими силами мы не можем, единственная возможностьобщение с полицейским, он все-таки не совсем злодей, так что имеет смысл. Пускай втянется в разговор, пускай видит в нас несчастных маленьких девочек, пускай хоть чуточку размякнетможет, и появится шанс. А пока
Здравая идея, кстати.
Поплачь пока, шепотом посоветовала я Малышке. Дай ему возможность помучиться.
Она не подвела и через несколько секунд начала всхлипывать так натурально, что у меня екнуло сердце. Подумалосьа вдруг это взаправду? Макс на самом деле отличная актриса, ей бы в независимом кино сниматься, у какого-нибудь Майкла Гринспена, а не фотки на конкурсы отправлять.
Господи, как мне страшно пронзительным театральным шепотом, от которого по углам пошло эхо, призналась Малышка. Слезы у нее текли самые настоящие. Хлоя, что нам делать? За что нам это?
Здесь у меня по сценарию должны не выдержать нервы.
Офицер! я вложила в этот крик всю свою нерастраченную ярость, все отчаяние, как у загнанной в угол волчицы. Меня зовут Хлоя Прайс, мне девятнадцать, и я всю свою жизнь прожила в городке Аркадия-Бэй на севере штата. Вы его наверняка знаете, это именно то место, что было разрушено торнадо не далее, как вчера! Мы с подругой, Максин Колфилд, едва сумели бежать и теперь пробираемся к родственникам в Сан-Франциско!
Могут же у меня быть там родственники? Теоретически, могут. А значит, я почти что и не вру.
Пожалуйста нам очень страшно добавила я с дрожью в голосе, которую к этому моменту даже не было нужды имитировать. Скажите нам, что происходит, пожалуйста
Если уж и срывающийся, испуганный голосок одной девушки, прерываемый рыданиями другой, не подействует на этого дядьку, то я совсем не знаю мужчин!
Подействовало. Опять скрипнуло креслонедобро, обреченно, развалится небось скоро, коппарень крупныйи в дверном проеме опять появился полицейский. Лицо у него было совсем мрачное.
Черт, ребята, он выглядел измученным. Вы должны знать, что это не моя идея, но тут уж ничего не поделаешь. Нужный человек уже в пути, и все это скоро закончится.
Что за человек? Это он попросил задержать нас? Макс внимательно смотрела на него, в глазах появился хищный блеск.
Коп кивнул. Мгновенного преображения Малышки из безутешной жертвы в детектива на допросе он не заметил.
Этот парень лучше ему не перечить. Я, по крайней мере, не могусебе выйдет дороже. Но ничего плохого с вами не случится, гарантирую. Он хотел просто поговорить.
Если это такой человек, которому не решается перечить полиция, как вы можете гарантировать, что с нами все будет окей? Малышка сегодня была в ударе. Или просто умело отматывала время, сворачивая на удачные ветки разговора и отсекая неправильныене знаю.
Коп вздохнул и, кажется, сдулся еще больше. Теперь это был просто грузный, печальный человек, зачем-то нацепивший синюю полицейскую форму.
Послушайте, ребята Хлоя Максин Я сам не совсем в восторге от всего этого дерьма, честное слово, только опасности для вас никакой нет. Не такой это человекон не занимается мокрыми делами. Он немного подумал. По крайней мене, насколько мне известно.
Офицер Тумстоун, сказала Малышка, и коп дернулсянагрудного значка с именем у него не было, но у Макс были свои способы добычи информации. В данный момент вы участвуете в противоправной деятельностипохищении и незаконном удержании двух человек. Вы арестовали нас, не предъявив никакого обвинения, не зачитали нам наши права и не предоставили права на телефонный звонок. Более того, вы планируете передать нас в руки третьего лица по предварительному с ним сговору. Это серьезные нарушения, офицер.
Этот парень, Тумстоун, серьезно занервничал. Раньше он был просто хмур и печален, но теперь глаза у него забегали, а на лбу вздулась жилка, что означало, по всей вероятности, напряженную умственную работу.
И вы не обыскали нас после ареста и не конфисковали личные вещи, добавила я в приступе вдохновения. А тем временем наши телефоны вели непрерывную аудиозапись всех происходящих здесь разговоров и транслировали их в Интернет. И если с нами что-то случится по вашей вине, Полицейское управление Орегона узнает об этом первым, а широкая публикасразу после этого, причем интервал будет неразличимо мал. Ваш серьезный человек, возможно, и сможет отвести от себя вину, офицер Тумстоун, а вот вывряд ли, у вас очень узнаваемый голос! Так что
Но, с другой, стороны, пока еще ничего страшного не произошло, сказала Малышка своим мягким голосом. Эй, а у нас неплохо получается играть в «хорошего копа и плохого копа», причемне могу поверитьуспешно обрабатывать самого настоящего полицейского! Мы живы, здоровы и не держим на вас зла. Все еще может обойтись мирно, если только вы выпустите наспрямо сейчас. Потом вы сможете сказать, что мы украли ключи или оглушили вас, или еще что-нибудь. Вы же хороший человек, хороший полицейскийя это вижу. Вам не по душе вся эта ситуация. Не идите против себя.
За окном сгущались сумерки, доносился шум автомобилейнаверное, мы были недалеко от шоссе.
Потому что если все-таки пойдете, меня понесло, но каждое слово я произносила от всего своего черного, недоброго сердца, то, богом клянусь, я найду способ, и подключу все свое воображение, и обрушу на вас небо, если понадобится, но сделаю так, чтобы вся ваша оставшаяся жизнь была одним большим страданием!
На полицейского было жалко смотреть. Он, конечно, не ожидал такого. Простая просьба от какого-то опасного персонажапроследить и взять под стражу двух беззащитных глупышекоборачивалась чем-то совершенно непредвиденным. Может, они и врали насчет записейа может, и нет. Дела о злоупотреблении служебным положением были сейчас на слуху, отделы внутренних расследований трудились, не переставаязаконопослушная публика жаждала зрелищ. Панковская девица была тысячу раз права. Черт, и как же поступить?
Черт возьми, ребята, вы без ножа меня режете, медленно сказал он, подходя чуть ближе. Вы же понятия не имеете, с чем связываетесьи под какое дерьмо подставляете меня.
Никто не просил вас становиться грязным копом, немедленно среагировала я. Это прием такойпусть он примет мысль, что виноват, что коррумпирован, это подтолкнет его в нужную нам сторону еще быстрее.
Полицейский тряхнул головой, словно отбрасывая плохие мысли.