Хотя зимой выходит не так исторически романтично, если быть точным.
Но чем они питаются? На полках стояли современные упаковки самых обычных продуктов, какие можно купить в любом продовольственном магазине в Хассадаре. Сушеные домашним способом овощи и травы свисали плетьми со стропил и выглядели довольно привлекательно, если не вспоминать, что и выросли они тоже в зоне. Там же висело столь же сомнительное вяленое мясо. В корзинке лежали несколько яиц, перемазанных грязью и с прилипшим пухомдолжно быть, от одичавших кур.
Никого нет дома, констатировал Энрике очевидный факт. В его голосе слышалось любопытство, а не дрожь испуга.
Катриона постаралась, чтобы и ее голос звучал ровно:
Далеко они уйти не могли, наверное. Давай пока оглядимся снаружи.
Катриона уже знала, что надо искать кухонный огородик, поэтому обнаружила егоно не одну большую аккуратную делянку, заметную с воздуха, а несколько залитых солнцем клочков земли. А на темных, влажных, затененных участках, скрытых между деревьями за хижиной, располагалось что?
Сперва ей показалось, что там желтеют столбики ограды, но в таком сумраке не может быть сада.
Когда она подошла ближе, столбики превратились в скопище ошкуренных деревцев, каждое со странным бледным шаром наверху. О-о-о.
Вот теперь уже как-то не по себе, признался Энрике, вытягивая шею у нее над плечом. Или это у вас очередной местный обычай?
Вообще-то нет.
Черепа на столбах. Их было одиннадцать, подсчитала Катриона. Двенадцатый столбик стоял голым и выглядел недавним. Большинство черепов были старыми и потрепанными непогодой достаточно, чтобы с них сошла вся плоть и волосы. Непонятно, успокаивающий ли это признак или наоборот. И потрепанными они были в разной степени, значит, и умерли эти люди в разное время? Разглядев их внимательней, она почувствовала, как желудок сжался в комок.
Они маленькие. Почти все. Энрике, я думаю, это детские черепа.
Или тут обитает племя микроцефалов, предложил он свой вариант. Что, неужели хотел так ее подбодрить?.. Но вообще-то он и сам, похоже, не верил в эту гипотезу. Полагаю, можно определить возраст по зубам. Интересно, а где тогда тела? Он поднял масс-сканер и прошелся между ухмыляющихся черепами столбов, периодически смотря себе под ноги. Ага. Похоже, здесь внизу они и захоронены.
Их много?
М-м-м, нет. Похоже, пропорция disjecta membraс черепамиодин к одному.
Значит, не массовое захоронение, хотя явное кладбище. Она не была опытным судебным патологоанатомом, но могла с виду опознать молочные зубы и понимала, что значат эти маленькие челюсти. Дети разного возраста. Пара самых маленьких черепных коробок была отчётливо деформирована. Катриона стиснула зубы. Она отцепила от пояса собственный дозиметр и провела вдоль нескольких черепов, проверяя. Прибор взволнованно заверещал. Концентрация радиации была сильно выше, чем вокруг, хотя не настолько сильная, как в костях животных, обнаруженных в зоне.
Энрике, который уже обошел участок, поводя сканером, а теперь, щурясь, вглядывался в лес, заметил:
Вон там еще одно строение.
Она проследила за его взглядом. Еще более тщательно спрятанное в растительности, вертикальные доскиуборная?
Оба устремились туда. Меньше, чем та хижина на сваях, но не такая крошечная, как была бы уборная, и не приподнятая над землей, зато сидящая на грубом каменном фундаменте. Окон нет. Двери?..
Энрике повертел сканером.
А вот тут внутри кто-то есть, с удовлетворением заметил он. Поджал губыМожет, и коза.
Они обошли строение и обнаружили, что перед ним расчищена широкая площадка. Там же оказалась и дверь, к облегчению Катрионы. Прикрытая и подпертая снаружи кривой палкой с остатками серой коры, висящая на паре деревянных петель. Проверив почву вокруг входа посредством того, что Майлз назвал бы Прототипом 1 всех наблюдательных приборовневооружённым глазом, она обнаружила несколько разнообразных перьев, сушеный куриный помет и да, козьи катышки, сметенные и раскиданные какой-то метёлкой из прутьев, а не оставленные, где их отложили. Увы, материнский опыт, так хорошо научивший ее разбираться в какашках, не помогникакого послания они не составляли. Но лошади не оставляют таких визитных карточек, значит, здесь убежище для животных помельче? А вот, погоди! Вот и кучка навоза у самого угла сарая, по размеру как раз для некрупной лошади и оставленная именно там, где животное могли бы привязать поводьями.
Рука Катрионы легла на подпоркуЭнрике кивнул и замер.
Убери сканер и приготовься ловить коз, если те выскочат.
Права леди Форкосиган на вторжение в чужое жилище и так были спорным вопросом, а если они ещё и упустят чужой домашний скот, будет только хуже. А козыпронырливые твари, как Катриона ясно помнила по злоключениям своей юности на ферме двоюродной бабушки на Южном Континенте.
Энрике полуприсел, Катриона открыла дверь и шагнула внутрь, ожидая, что сейчас ее глазам придётся привыкать к полумраку сарайчика.
Вместо этого она ощутила себя так, словно вокруг нее вспыхнули огни Зимнепраздника или она стояла среди звезд на обзорной палубе космической станции, или даже на представлении в планетарии, где что-то пошло не так.
И очень не так.
С пола, стен и потолка светили не меньше сотни (да!) огнейи каждый имел по три лепестка, как стилизованный цветок. Они сияли в металлически-фиолетовом обрамлении: самые тусклыекоричневатые, самые яркиежелтые, как масло, не тусклее лучиков дневного света, просачивающихся в щели между досками. Зрелище настолько же потрясающее, как и жуткое. Одни были неподвижны, другие медленно перемещались, словно планеты в своем созвездии. И они были всех размеровсамые маленькие были длиной с ее большой палец, а самые крупные едва бы поместились в её ладонь.
Ее ладонь в перчатке.
С пола раздался хриплый голос:
О, Инги! Ты мне еще их принес, да?
Катриона резко опустила взгляд.
Приземистая фигура сгорбилась на полу спиной к ним. Человек был одет в старую мужскую рубашку с отрезанными рукавами. Его бледные руки свисали, и три-четыре самых ярко светящихся маленьких жука ползали по ним, цепляясь крошечными коготками. Еще несколько копошились в темных и довольно грязных курчавых волосах. Сидящий покачался туда-сюда и, не вставая, развернулся к двери. Еще пара самых крупных рад-жуков затаились у негоу нее? на коленях в складках юбки.
Круглое, как луна, лицо с огромным провалом рта поднялось к свету от двери, небольшие узкие глазки прищурились.
Девочкаили женщина? Она была размером почти со взрослого человека, и ее коренастое туловище уже определенно претерпело развитие пубертатного возраста, но широкое лицо было гладким, как яйцо. Когда она в шоке уставилась на гостей в масках и капюшонахкоторые перепугались не меньше, если на то пошло, то это гладкое, лишенное морщин лицо перекосилось от изумленного детского ужаса.
Белые призраки! Белые призраки! завопила она, должно быть, во всю мощь своих легкихвопль эхом отразился от стен и заставил Энрике вздрогнуть. Она вскочила на ноги, роняя жуков, которые отскочили от грубого булыжного пола и стремительно бросились прочь, не считая одного бедолаги, которого тотчас раздавила ее короткая и толстая, о боже, босая ступня. Толстые нестриженые ногти торчали на ней, точно когти, на всех шести пальцах, частично обломанные и треснутые.
Мои жуки! взвыл Энрике никак не тише нее. Прекрати топтать их, ты, идиотка! Это было сказано в качестве оскорбления или буквально соответствовало истине? С Энрике, да в таком состоянии, трудно было сказатьСядь!
Но вместо этого девочка метнулась к низкой двери, заставив Катриону отпрянуть с криком:
Хватай ее!
Она же не коза! завопил Энрике и все же попытался схватить девочку; но та изогнулась, набросившись на него с кулаками, короткие пальцы яростно царапнули по лицевой пластине шлема. И пальцев этих было слишком много
Не ешь меня! завопила она, отскакивая от дверного косяка и вырываясь наружу. Инги! Инги!
Белые призраки пришли за нами! Ты где?!
Катриона уставилась на шевелящийся кустарник, где исчезла вопящая беглянка. Ее крики смолкли раньше, чем успокоились ветки, отмечающие зигзаг ее движения, но было уже невозможно различить, куда она направляется.