Мне сказали, ты был рыцарем. Хочешь, я заберу тебя отсюда? спокойно произнес гость.
Когда-то Хеалс действительно хотел уйти, но что означало слово «рыцарь», он уже позабыл. Что же от него хотят? Непонятно. Перед глазами вновь всплыла миска с помоями, и кот тихо захихикал, пуская слюну.
Ты хочешь снова стать хранителем? настойчиво спросил незнакомец, наклонившись ближе к лицу пленника.
Слово звучало странным для Севена, но оно казалось очень родным, словно сон и еда. Возможно даже лучше них, и поэтому вызвало волну поднявшейся в душе радости. Хеалс хотел этого «хранителя» и радостно закивал, желая получить то, что так называется.
Незнакомец улыбнулся пленнику и понялся на ноги.
Я зайду к тебе завтра, Хеалс. Постарайся найти немного разума, если хочешь снова вернуться в Орден.
Гость покинул клетку, и подскочивший к решетке алхимик вновь запер ее, оставляя пленника в одиночестве. Помоев так и не появилось. Без еды Севен полежал еще некоторое время, тихонько поскуливая, а потом заснул, не зная чем еще заниматься. Он крепко проспал целую ночь, хотя под землей невозможно было отслеживать время, а открыв глаз утром, почувствовал давно забытое желание, что-то сделать.
Конечно, в первую очередь Хеалс потянулся к миске, но она снова оказалась пустой. Почему-то, хотелось что-то сделать. Только у него не было цели. Прелая солома под боком показалась жесткой, и поэтому, Севен придумал себе первую задачу. С трудом оторвавшись от пола, сначала он поднялся на четвереньки, а потом, опираясь на стену, осторожно встал на ноги. Его колени дрожали, но все же, впервые за долгое время Хеалс держался, не опираясь на руки, и радовался своему успеху как ребёнок.
Позади него раздались хлопки и, поворачиваясь, львет не удержал равновесия. Он упал на солому, больно ударившись плечом. Но Хеалс не расстроился, потому что у клетки стоял вчерашний незнакомец, а его одежда очень нравилась Севену. Он даже помыслил, что хотел бы хоть раз надеть точно такую же, а потом заскулил, понимая, что испачкает такую красоту своимигрязными руками.
Позади гостя появился знакомый аристократ, и радость Хеалса сразу улетучилась. В душе колыхнулось слабое чувство ненависти к здоровяку, только пока львет не мог вспомнить, за что так сильно его не любит. Все-таки он кормил его помоями и позволял спать на соломе. Он хороший, а не плохой. Хотя и очень строгий.
Я очень доволен. Увиденного достаточно, поэтому мне нужно забирать этого хранителя, произнес незнакомец холодным тоном, не терпящим возражений.
Правда аристократ отрицательно покачал головой и сложил руки на груди, демонстрируя собственную позицию.
Зачем он тебе нужен? Это уже не рыцарь, а всего лишь наша игрушка, котораяне умирает от испытаний зелий и очень полезна в лаборатории. Если заберешь подопытного, нам придётся вновь похищать рыбаков, а они не выдерживают больше чем один цикл.
Я так сказал, и отменять решение не собираюсь. Решил поспорить? Не думаю. Лучше скажи, как продвигается исследование амулета? Может мне стоит забрать его с собой?
Аристократ нахмурился и с хрустом сжал кулаки, словно собирался уничтожить незнакомого Хеалсу кота прямо здесь и Севен затрясся, испугавшись за его жизнь. Но через пару секунд, здоровяк успокоился и с вызовом посмотрел на львета в белом.
Мы сами разгадаем секрет этого артефакта, без помощи ваших специалистов. Я намерен дорого продать тебе результаты этой работы. А что касается пленника, можешь его забрать. Только запомни, что в этом городе везде мои подчиненные, а не твои и не стоит вести себя как хозяин.
Хорошо, как тебе будет угодно. Надеюсь, с амулетом удастсяразобраться быстро. Твои льветы вынесут Хеалса наружу или мне позвать моих?
Не то и не другое. Если хочешь забрать это существо, тащи его сам, а откажешься, пусть остается у нас. Значит, он тебе не особо нужен.
Лежащий на соломе Севен слышал весь разговор, только не мог понять и малой части. Но в конце, незнакомец в белом зашел в клетку. Он склонился над пленным и попытался взять на руки. Хеалс испугался. Он не знал, что собирается делать незнакомец и, поскуливая, забился в угол своей камеры. Глаза гостя полыхнули злостью, но вспышка быстро исчезла, а на лице львета появилась улыбка.
Не бойся, Хеалс. Я заберу тебя домой
Последнее слово было хорошим. Даже лучше чем «хранитель» от которого поднималась радость. Хеалс с опаской посмотрел на вновь протянутые к себе руки, но не стал скулить и позволил незнакомцу, прикоснуться.
Хорошо, потерпи еще немного, я тебя освобожу, приговаривал гость, и осторожно обхватив исхудалого пленника, поднялся с ним на ноги.
Севен притих, вытаращившись на белые одежды, которые оказались очень близко. Ему было страшно пошевелиться, чтобы неиспачкать гостя и незнакомец без резких движений вынес львета наружу. Аристократ посмеялся им вслед, но не стал останавливать.
Когда несколько украшенных причудливым орнаментом залов, показавшихся Севену знакомыми, и плохо освещенные тоннели закончились, кот, несущий его на руках, уже выбился из сил. Хотя пленник быллегким, долгое блуждание по коридорам вымотало львета, но он остановился, только оказавшись в просторном помещении, заставленном ящиками. В них лежали продолговатые мертвые существа, поблескивающие чешуей. Хеалс вспомнил, что их называли рыбами и улыбнулся.
В этом помещении помимо них находились еще двое льветов в белом. Незнакомец сразу же приблизился к ним и передал притихшего Севена в их руки. После этого все вместе коты поднялись наверх, и вышли на улицу.
Хеалс сразу же затрясся почувствовав пробирающий до костей холод. Вокруг была темнота, но странный и очень высокий потолок переливался очень красивым сиянием. Он смотрел, как переливается такая красота, пока бегущие льветы не поднялись внутрь странной железной бочки с мигающими огоньками.
Внутри было тепло и Севена сразу же завернули в мягкое одеяло и сунули в руку тарелку. В ней была желтоватая вода сплавающими кусками мяса. Такая еда не походила на привычные помои, и Хеалс не знал, что с ней делать. Он так и сидел с миской в руках, пока рядом с ним на колени не опустилась девушка в белом плаще.
Она осторожно забрала у него тарелку, и поддев ложкой содержимое, сунула в рот львета. Севен покатал еду по рту, а распробовав, тут же проглотил и широко улыбнулся льветессе. Освобожденному пленнику показалось, что такой вкусной пищи он не ел никогда в жизни, правда хватать тарелку и вливать в себя суп кот не стал. Его смущала красота сидевшей рядом льветессы с короткими волосами и черным пятном на носу. Слегка раскосые глаза смотрели на него не с состраданием, а с заботой, и Хеалс смущенно опустил взгляд. Он собирался отодвинуться, опасаясь испачкать ее одежду, только хранительница ухватила его за локоть и не позволила этого сделать. Ложка в руке льветессы снова подчерпнула суп и протянула к Хеалсу. Севен смущенно улыбнулся и осторожно съел содержимое.
Девушка понимала, что теперь львет может питаться самостоятельно, но все равно продолжала кормить его, пока тарелка не опустела. Затем хранительница отставила посудину за спину и взяла Севена за руку, от чего тот вздрогнул и потупил взгляд, а потом неожиданно поднял голову.
Ты хорошая и очень красивая, прохрипел бывший рыцарь и сразу отвернулся, испугавшись, что страшный голос напугал девушку. Только она не ушла, и погладила его по обезображенной щеке.
Почему ты отворачиваешься? Мне хочется с тобой поговорить и видеть твое лицо, ласково произнесла хранительница, но Хеалс продолжал сидеть к ней спиной.
Мне стыдно. Ты красивая, а я гадкий и голос у меня страшный. Тут много других красивых льветов, и будет лучше, если ты уйдешь к ним, немного заикаясь, прохрипел Севен.
Льветесса даже не улыбнулась на его слова. Она развернула кота к себе и посмотрела на обезображенное лицо.
Ты вовсе не гадкий. Мне хочется сидеть рядом с тобой. Не против, познакомиться? Меня зовут Эйлис.
Хеалс смотрел на льветессу с легким трепетом в душе. Новое чувство словно возвращало его к жизни, и он очень не хотел, чтобы девушка в белом ушла, не смотря на свои слова. Просто ему казалось, что так будет правильным, только вместо этого Эйлис назвала свое имя и предложила познакомиться, сказав, что он не гадкий. Севен помнил свое имя, и пока что это была единственная частичка памяти, котораяоставалась у него после пяти циклов заключения.