Но Мэри вернулась, прежде чем девушки успели переодеться. Они выпили по бокалу возле бассейна, пока сумерки превращались в ночь. Ширли согласилась остаться поужинать, если ей разрешат помочь. Она позвонила тете и все ей объяснила. Этот ее звонок тете заставил всех вспомнить, что Трой не приехал и не позвонил, но никто не сказал об этом вслух. Они отложили ужин, потом наконец поели и после того, как женщины все убрали, стали играть в бридж.
Ширли оказалась партнером Майка. Почти сразу стало очевидно, что Мэри и Дебби Эннпревосходные игроки и могли бы легко выигрывать, если бы Мэри была в состоянии сосредоточить внимание на игре. Она то действовала блестяще, то совершала невероятные ошибки.
В конце концов она произнесла:
Уже поздно. Я иду спать. А как вы, народ?
Боже, уже почти полночь, сказала Ширли. Я и не подумала бы.
По стаканчику на сон грядущий, перед тем как я отвезу тебя домой? предложила Дебби Энн.
Нет, спасибо, милая.
После их отъезда Мэри вышла на веранду. В ее осанке чувствовалось напряжение. Она стояла слегка наклонив голову, будто прислушивалась к чему-то неясному и очень отдаленному.
Майк ощутил, что его сострадание к этим маленьким проявлениям муки делает его неловким, неуклюжим, деревянным.
Мэри?
Она медленно повернулась, вытерла тыльной стороной ладони влагу под глазами, криво улыбнулась и сказала:
Глупо я себя веду.
Глупо?
Я просто гадаю, что я делаю не так Не знаю, как правильно себя вести.
Поверь мне, нет ничего, что ты делала бы неправильно.
Я испробовала столько способов, что некоторые наверняка были неправильными. Он уходит. Я ему безразлична. Куда он ездил, Майк? Ох, я не имею в виду сейчас, сегодня вечером. Он спрятался куда-то, внутрь самого себя. Я люблю его. Но не могу его найти. Чертовски трудно вести себя великодушно. Когда он позорит меня.
Возможно, это своего рода болезнь.
Он никогда мне много не рассказывал о том что произошло с ним в Нью-Йорке, до того, как он перебрался сюда. Это был тяжелый период?
Довольно тяжелый.
Майк если бы я знала об этом все если бы ты рассказал мне, если бы ты не счел предательством это могло бы помочь мне понять. Нам было вместе так здорово.
Он сел рядом с ней, сел близко к ней на кушетку и рассказал ей. Когда они услышали, как возвращается Дебби Энн, он замолчал, но девушка прошла к себе в комнату, не заходя к ним. В какой-то момент Мэри взяла его руку и крепко вцепилась в нее, ему показалось, что она не отдает себе в этом отчета.
И это, тупо спросила она, глядя на него округлившимися глазами, именно та самая женщина?
Но ты не должна думать, что это ну, знаешь, фатальное наваждение. Я не знаю, как объяснить, что я чувствую. Это какая-то болезнь. При этом он ненавидит себя. Она словно палка, которой он себя бьет. Я знаю его, Мэри. Он хороший человек. В этом-то вся беда. С тех пор как закончилась война и до этой истории в Нью-Йорке было похоже, что он затягивает какой-то узел внутри себявсе туже и туже, а потом узел лопнул. Он как по принуждению разрушил все, что имело для него смысл. Банни была отличной женщиной. Ты тоже прекрасная женщина, Мэри. Ты полюбила то хорошее, что есть в этом малом. Но в нем гнездится болезнь. И мне кажется, это рецидив. На этот раз он снова постарается все разрушить.
Я не позволю ему этого, Майк. Я не позволю ему сделать это с собой. За что ему презирать себя?
Не знаю. В прошлый раз он прошел короткий курс лечения у психиатра. Недолго. Доктор сказал, что он плохо реагирует на лечение, отказывается сотрудничать. У него было ощущение, что все это связано с чем-то случившимся во время войны.
Что там случилось?
Прежде всего ты должна понять, что это был приличный мальчик из приличной семьи, умный, чуткий и по натуре добрый. Мы были вынуждены превратить множество таких ребят в убийц, и сделать это быстро. Внешне это не оставило никаких следов. Следов никогда не остается. Но это страшная вещь, которую не каждый может пережить. Он пошел добровольцем в морскую пехоту. Он прошел через все зверства учебного лагеря. У него были способности. У него хорошо получались многие вещи. Его стали быстро продвигать. Мы учились воевать и делали ошибки, от рассказов о которых тебе стало бы тошно. Он был сержантом, командиром взвода, когда после сорока дней боев его послали в глупую, бессмысленную разведку во главе десяти человек. Если бы это случилось позже, когда он поумнел, он бы не стал рисковать людьми. Окопался бы и вернулся с рассветом с фальшивым рапортом. Но он пошел в эту разведку. Она ничего не принесла. Они попали в засаду, он потерял шесть человек, ему удалось спастись вместе с четырьмя бойцами. Они были отрезаны от своих. Им пришлось ползти всю ночь. Змея укусила одного из них в горло, и через десять секунд он был мертв. Еще одного они каким-то образом потеряли в темноте. Больше его никто не видел. Их осталось трое. Большой японский патруль прошел мимо них, на расстоянии вытянутой руки. Они не знали, где они, к черту, находятся. Потом снайпер прострелил одному из них голову, другого ранил в живот. Трой тащил на себе раненого. Человека весом двести фунтов. Он наконец вышел к своим, с опозданием на четырнадцать часов, волоча на спине раненого товарища. Но к этому времени раненый был мертв уже три или четыре часа. Однажды мы напились с ним в Мельбурне. Он рассказал мне об этом, ухмыляясь так, будто это была длинная смешная история. Он смеялся, пока не закончил рассказ, а потом начал плакать. Я никогда не видел, чтобы человек так плакал. Надеюсь, что больше никогда не увижу. Он считал, что это была его вина, то, что он потерял десять человек. Засада, змея, то, что они заблудились все это было по его вине. Десять парней, которых он хорошо знал. Десять парней, которые верили, что он выведет их и спасет. Это такой спор, в котором не выиграть. Может быть, именно тогда что-то щелкнуло у него внутри. Может быть, именно тогда его следовало бы отправить домой. Но он остался и стал хорошим офицером, а позжехорошим командиром.
Боже мой, тихо проговорила она. О боже мой!
Не знаю, Мэри, но думаю, что это одна из самых вероятных причин его сдвига, какую можно подыскать.
А та женщина просто Мне хотелось бы увидеть ее.
Думаю, лучше тебе этого не делать. Думаю, если ты увидишь ее, тебе будет еще труднее понять.
Мы могли бы найти ему доктора?
Я могу попытаться. Мы попытаемся сделать это.
Думаешь, она уедет?
Уверен, что уедет. Но не знаю когда. Может быть, в четверг, когда я передам ей деньги.
Я верну их тебе.
Незачем. Трудно привыкнуть к мысли, что тысяча баксовнезначительная сумма. Но это так. И ты можешь все потерять, Мэри. Думаю, ты знаешь об этом?
Знаю. Да.
Это пугает тебя?
Немного, мне кажется. Да, пугает. Но то, что происходит с Троем, много важнее. Мне это все не нужно. Я этого не заработала. Мы могли бы жить на то, что он имел раньше, как строитель. У Дебби Энн собственные деньги. Нам нужно только на двоих.
Я хочу немножко поразнюхать здесь. Мне хочется поподробнее разобраться с этой земельной сделкой. Здесь есть что-то странное.
Бедный Майк. Ты приехал сюда отдыхать. А мы все вешаем на тебя свои проблемы. Это нечестно. Скажи мне, как ты думаешь, что мне сделать? Как мне реагировать?
Тебе это не понравится, Мэри.
Попробуй.
Я думаю, что тебе надо уехать отсюда к чертям подальше на некоторое время.
Уехать, когда он
Тыодна из вещей, которые он хочет разрушить. Как я говорил, что-то вроде акта саморазрушения. Если ты уедешь, это немного разрядит обстановку.
Я кажется, понимаю.
Ты должна собраться и уехать утром. Скажи ему, что хочешь уехать и все обдумать. Говори с ним спокойно. Выбери, куда ты поедешь, и сообщи мне, чтобы я мог поддерживать с тобой связь. Я сделаю, что смогу.
Майк. Майк, я так
Куда ты поедешь?
Я не думаю, что мне хочется к кому-нибудь в гости и я не хочу ничего сложного. Думаю, просто поеду и остановлюсь в «Клюистон Инн». Нет. Это слишком далеко. Я там буду себя чувствовать неспокойно.
Может, тебе просто доехать до Сарасоты, остановиться в мотеле и позвонить мне, когда устроишься?