Утром Капитолина, чтобы накормить мужиков завтраком, вызвалась заменить у печки хозяйку. Но Шурик не позволил, видимо, не впервой ему было кухарить самому.
Озабоченный Памфил неприкаянно слонялся по горнице, несколько раз заглядывал в спаленку, пытливо вглядывался в бледно-розовое лицо сеструхи. Было заметно, что он весь в маете, с нетерпением ждет ее пробуждения, и никак не может поверить в исцеление.
После завтрака Алексей решил успокоить его:
Все будет в порядке, Памфил!
Хотя бы проснулась!
Проснется здоровенькая, не переживай. Подскажи лучше, где нам найти лесоруба Афоню, у которого катер.
Дома он сегодня. Они из тайги в субботу к вечеру выгребают. В баню. Сплав начнется, не до бани будет. Я и сам с вами прокачусь. Подскажу, что к чему, да и торговаться помогу.
День, не в пример вчерашнему, выдался солнечным и теплым. Лед на реке Чулым, вдоль которого Игорь вел уазик, отошел от берега и потемнел, на нем появились проталины, возвещая о скором вскрытии. На буграх снег сошел, в низинках превратился в кашу. Талая вода сбивалась в говорливые ручьи, стекавшие с крутого берега.
Афоню они застали во дворе в кампании с приятелем. Они сидели в салоне катера у откидного столика, на котором красовались литровая банка с самогоном и миска с солеными огурцами. Как и положено, отдыхали после тайги и вчерашней бани.
Погодите на улице, сказал Алексею Памфил, я сам с ним сперва переговорю.
Минут через пять он вышел из калитки вместе с Афоней. Коренастый, как лесной кряж, с пепельной, побитой заметной проседью растрепанной шевелюрой, красноносый хозяин катера заявил густым басом:
Поглядеть на коня хочу. Чтобы фуфло не всучили.
Гляди, ответил ему Игорь. А я хочу пощупать твое корыто.
Афоня наморщил лоб, переваривая «корыто».
Щупают только баб! А у меня плавсредство! Понял? Рыболовецкое судно!
Игорь с Памфилом удалились к плавсредству. Алексей остался в машине. Афоня забрался на водительское сиденье и повернул ключ зажигания. Прислушался к ровному тарахтению движка. Скорчил недовольную гримасу. Тронул уазик с места, доехал до берега Чулыма, развернулся в обратную сторону. Недовольная гримаса будто приклеилась к красному лицу.
Алексея она не могла обмануть. Состояние машины вполне удовлетворило Афоню, но он держал марку.
Пальцы стучат, непререкаемо объявил он, остановившись у своих ворот.
Мысли Афонии читались, как букварь: «Памфил сказал, что эти лохи хотят придачу в двадцать тысяч. Хрен им! Собью до пятнадцати, а может и до десяти. Но тачку упускать нельзя! Хватит в кузове на делянку мотаться! На этой тачке по любой просеке проедешь».
Ладно, согласен меняться, после паузы, должной означать сомнение, сказал он. И тут же добавил: Хотя и придется повозиться с ремонтом.
Не ври! ответил Алексей. Ремонта машина не требует. Если твой катер в порядке, доставишь его на пристань и доплатишь 20 тысяч рублей.
Да ты что? Какая доплата?
Как хочешь, с этими словами Алексей вылез из машины, распахнул калитку и позвал: Игорь, Памфил!
Эй-ей! опешил Афоня.
Вышедший из калитки Игорь сообщил Алексею:
Посудина, конечно, поржавела. Электропроводку подновить надо. Движок перебрать. Две доски на палубе заменить. Трюм надежный. Отмыть его и вполне можно продукты хранить.
Обойдемся без катера. Хозяин заартачился, ответил он, зная, что произойдет дальше. Машину в Томске продадим.
Вы что, мужики! всполошился Афоня. Так не делается. Давай поторгуемся!
Что ты предлагаешь?
Десять в придачу.
Эх, Афоня! Тебе же надоело в кузове мотаться по бездорожью. Так пользуйся моментом.
Пятнадцать! выдохнул тот.
Ладно, уговорил.
В голове бригадира лесорубов мелькнуло удовлетворение: пятерку все же отстоял! Памфил же явно огорчился из-за такой уступки.
По рукам! воскликнул Афоня, протягивая широкую короткопалую ладонь. А теперь прошу ко мне, обмоем это дело!
Мы не употребляем, отказался от приглашения Алексей.
Староверы что ли?
Нет, здоровье бережем.
У нас иногда скитские староверы появляются, они тоже не пьют. И не курят, вера не дозволяет.
Издалека приезжают?
Кто их знает! Говорят, их скит где-то на Васюгане. Дикарями живут.
Каждому своё, ответил Алексей. Дайте знать, когда катер будет на берегу.
Я в темпе отволоку его и закреплю канатом. Чулым разольется и примет судно, не надо будет самим спускать его на воду.
Хорошо. Тогда и поедем оформлять сделку.
Куда поедем? Доверенность нарисуем, и все дела! Племяшка моясекретарша у местного нотариуса. Враз сделает!
На том и порешили.
Часа три всего прошло, как они выехали со двора бабы Пани, но дорогу развезло еще больше. Она превратилась в грязно-белое месиво. Но уазик преодолевал его без особых усилий. Памфил сказал:
Зря вы уступили Афоне пять штук.
Не люблю торговаться, ответил Алексей.
Игорь хмуро крутил баранку. Алексей понимал, что ему жаль расставаться с машиной. Но в тайге она стала бы обузой.
Подъехав к дому, они увидели у калитки Шурика.
Ты чего тут? спросил его Памфил.
Бабку высматриваю.
Проснулась?
Ага. Пошумела на меня, что дров не наколол. Спросила, где ты шляешься. Слазила в погреб за салом, наварила целый котел щей. Потом в лавку нацелилась. Я хотел проводить ее, так она на меня цыкнула, прямо, как раньше.
Так у нее что, память вернулась?
Похоже на то.
Памфил внимательно поглядел на Алексея, но ничего не сказал. Решил убедиться самолично.
Такая возможность представилась ему через полчаса, когда хозяйка возвратилась с покупками. Едва появившись на пороге, она сердито выговорила младшему брату:
В базарный день самые заработки, а ты, Памфил, у нас баклуши бьешь! Рыбалить, что ли собрались с Шуркой? Приезжай в будний день, и рыбальте!
Паня! только и выговорил Памфил.
Где квартиранты-то?
В горнице был один Алексей. Игорь с Капкой ушли обозревать округу. Деды с Андрюхой, удалившись в «нумер», играли затрепанными картами в дурака.
Собирай жильцов, распорядилась хозяйка, обедать будем.
Памфил только улыбался, глядя на сестру.
После сытного обеда без выпивки Памфил стал собираться домой. Перед тем, как отправиться в путь, он присел рядом с Алексеем на крыльцо.
Я твой должник, сказал. Приедурасплачусь.
Нельзя, Памфил, благое дело мерить деньгами.
Чем же его мерить?
Ответными благими делами.
Ага, благими! Полштуки лишнего с тебя содрал за поездку сюда!
Не для себя это сделал. Для больной сестры.
А для тебя какое благое дело сделать?
Не обязательно для меня. Помогай ближнему, не выпячивая себя.
Ты, случайно, не из попов, Алексей?
Нет.
Вот я думаю, как получается, что доктора ничего не смогли, а ты вылечил?
Науке многое еще не известно.
Но тебе же известно!
Я не врач, хотя к врачеванию способен.
Кто же ты?
Можешь считать меня знахарем.
Не верил я раньше знахарям, а тебе верю. Одного не пойму, на хрена ты к газовикам подался? С твоими способностями ты везде можешь иметь хорошую деньгу. Болящие в очередь к тебе станут записываться.
Деньги, конечно, всем нужны, Памфил. Но их избыток корёжит душу.
Шофер не ответил, хотя в мыслях его и мелькнуло: «Избыток, может, и корежит, а нехватка, уж точно, злобит». Еще он думал о том, чем отблагодарить чудного знахаря. И вроде бы придумал:
Пока вы тут, я еще наведаюсь. Приеду дня на два-три. Помогу вашему Игорю с катером. Ну, бывай, Алексей! Пора мне.
Памфил зашел в дом, чтобы попрощаться с родней. Шурик появился во дворе, открыл ворота и помахал рукой вслед родимому дядьке.
2
Новость о том, что квартирант бабы Пани вернул ей память, облетела с легкой руки словоохотливой продавщицы всю Смолокуровку. Она вызвала всеобщее любопытство и желание поглазеть на пришлого знахаря.
Алексей только что отправил свою команду за провиантом и сидел в своей комнате над атласом Томской области, когда в избу матери заявились дочь Ульяна и ее приблудный муж.