На следующем снимке Сэм с Алисией лепили снеговика. Фотографию сделали, видимо, сразу после того, как Тоддсы переехали: обоим детям тут было не больше девяти. С тех пор хорошенькое лицо светловолосой Алисии встречалось на снимках с Сэмом всё чаще и чаще. Целых два года они были практически неразлучны: и школа у них одна, и друзья общие, и книги они читали одни и те же, часто зачитывая друг другу вслух любимые места, и фильмы смотрели одинаковые, а потом по сто раз пересказывали лучшие моменты и болтали до глубокой ночи, пока родители не поднимались посмотреть, спят ли они А потом Элайза Фолкнер умерла, и всё вокруг накрыло черным покрывалом. Сэмюелу казалось, что он провалился в бездонную дыру, в глубокий колодец горя и тоски, откуда сам себе запретил выбираться, боясь нарушить печаль, которая отныне была единственным, что связывало его с мамой. Он никого не хотел видеть, даже Алисию. И за несколько недель разрушил всё, что между ними было.
С тех пор прошло три года Фолкнеры покинули квартал Бель-Эйр, и, хотя Сэмюел продолжал много думать об Алисии, он так ни разу и не решился к ней прийти. Пока в один прекрасный день, на том самом турнире по дзюдо не встретил ее в компании Джерри Пэкстона. Джерри и Алисия сидели в обнимку, и, смущенный присутствием этого типа, да и вообще чересчур шумной и праздничной атмосферой турнира, Сэм не смог признаться Алисии в своих чувствах. Признаться в том, что его любовь к ней ничуть не ослабла, что ему достаточно было один раз встретиться с ней взглядом, чтобы убедиться: эта любовь останется в нём навсегда.
Да, ему многое нужно было ей объяснить. Наконец высказать всё, о чём молчал уже три года. И на этот раз он не станет ждать!
Сэмюел взглянул на часы: 16:30. Может, она согласится с ним поговорить?
8АЛИСИЯ ТОДДС
Сэм уже тысячу лет не был в Бель-Эйре. Завидев первые белые дома в колониальном стиле с просторными террасами и садами, он почувствовал легкое головокружение. Всё было таким знакомым и в то же время таким новым! Клены, высаженные вдоль улицы, кусты и пестрые клумбы, синие почтовые ящики у домов, тротуар, на котором он когда-то узнал, что такое скейт (точнее, это узнали его коленки и локти), фонарный столб, который он столько раз объехал, пока учился кататься И вотему уже не десять лет, и автобус больше не высаживает его здесь после уроков, и мама не ждет с апельсиново-грейпфрутовым коктейлем («Малыш, в нём столько витаминов!») и его любимым печеньем. Теперь он здесь чужестранец. Чужак для собственного детства, для родного квартала, для того Сэма, которым мог бы стать, если бы всё не пошло наперекосяк.
Он остановилсяподождать, чтобы сердце немного успокоилось. Их бывший домтретий от угла, вон тот, с зелеными ставнями. Алисия жила чуть дальше по правой стороне улицы. А в доме номер 18, у которого Сэм сейчас стоял, жила мисс Саррок, она часто присматривала за ним, когда он был маленьким. В эту минуту она с секатором в руке склонилась над розами.
Мисс Саррок? окликнул бывшую соседку Сэм, подойдя поближе к забору.
Она оглянулась, явно озадаченная тем, что не узнает позвавший ее голос.
Простите?
Это я, Сэмюел. Сэмюел Фолкнер
Сэмюел Фолкнер? переспросила она, поправляя очки на носу. Господи боже мой, Сэмюел Фолкнер!
Она не сдвинулась с места и продолжала стоять над розами, сжимая в руке секатор.
Я бы тебя ни за что не узнала! Откуда ты взялся? Ведь уже года три или четыре, как вы переехали, да?
Три, ответил Сэм, немного разочарованный таким холодным приемом.
А чего он ждал? Что жители квартала выбегут на улицу, станут запускать в небо петарды и кричать: «Аллилуйя! Сэм вернулся!»?
Какое несчастье, вздохнула мисс Саррок. Ну ничего, ты растешь, со временем всё забудется В твоем возрасте совсем другие заботы, правда?
Она вымученно улыбнулась и сжала тяжелое ожерелье из блестящих самоцветов. Мисс Саррок так страстно любила всякие камешки и побрякушки, что Аллан Фолкнер прозвал ее «мисс Сорока». Ее неудержимо притягивало всё, что хоть немного поблескивало, побрякивало или сверкало. Сэмюелу показалось, что она опасается, как бы он не сорвал с нее ожерелье!
Ну ладно, до свидания, мисс Саррок.
Счастливо!
Она как ни в чём не бывало снова склонилась над розами. Обидно. А ведь раньше они здорово ладили. Например, в тот день, когда Элайза попала в аварию, мисс Саррок пришла проведать Сэмюела в больницу, где он дожидался операции по удалению аппендикса. Она даже принесла ему коробочку конфет, но сама тут же съела всё прямо у него на глазахне смогла удержаться, уж очень красивые и блестящие были фантики.
Сэмюел постарался выкинуть мисс Саррок из головы и направился к Тоддсам. Прошел по дорожке, ведущей к дому, и с силой надавил на звонок. Дверь открылась.
Что?
Это была Элен Тоддс, мать Алисии. Почти такая же красавица, как дочь. Те же золотые волосы, только черты лица чуть помягче. А еще в воспоминаниях Сэма она была выше ростом.
Что вам угодно? любезно поинтересовалась Элен.
Я ЯСэмюел Фолкнер, пробормотал Сэм.
Глаза Элен округлились от изумления и тут же радостно вспыхнули.
Сэмюел Фолкнер! Ну конечно, Сэм!
Она без лишних церемоний обняла его и звонко расцеловала в обе щеки. Сэмюел почувствовал, как что-то оттаивает в груди.
Слушай, ну ты совсем взрослый! И красавецвесь в отца! Даже роста уже почти такого же, да? У тебя каникулы? Поэтому решил зайти к нам?
Вроде того. Я Я хотел кое-что спросить
Его смущение насмешило Элен.
Ты ведь к Алисии, да? Ее нет дома, но, думаю, она скоро вернется. Вы ведь недавно виделись на турнире по дзюдо, да?
Алисия рассказала маме! Алисия рассказала маме о нём! На душе сразу стало светлее.
Я был очень рад ее видеть, сказал он.
Да ты еще и победил! Это здорово, ведь ты уже столько лет занимаешься! Ну входи же!
Сэмюел последовал за ней в коридор и оттудав гостиную, оформленную в том же морском стиле, что и прежде. На стенахсветлое дерево и старинные карты, большой книжный шкаф, паркет и повсюдунавигационные приборы. Он опустился на просторный кожаный диван у низкого столика, где так любили сиживать его родители.
Как дела у Аллана? спросила Элен.
Он он сейчас в отъезде.
А, очень хорошо. Наверное, по работе? С книжным всё в порядке?
Ну, в общем, неплохо.
По-моему, твой отец на хорошем счету у коллекционеров, а это самое главное! Знаешь, добавила она вдруг немного встревоженно, мы о нём беспокоились. Ну, после того как твоей мамы не стало Аллан как-то замкнулся. Не хотел никуда выходить, отказывался разговаривать, вообще не желал с нами видеться Наверное, следовало быть настойчивее и не оставлять его одного. Может, даже силой вытаскивать из дома! Я потом всё винила себя за то, что мы этого не делали. Хотя бы ради тебя Не годится мальчику десяти-одиннадцати лет проводить так много времени одному после такой Короче говоря, у меня осталось чувство, что мы не сделали того, что должны были. Надеюсь, ты не обижаешься на нас за это
Сэмюел понятия не имел, что ответить. Ему-то казалось, что это он сам заперся тогда в своем горепо примеру отца? и не позволял никому нарушать свое печальное одиночество. Даже Алисии
Не беспокойтесь, сказал он наконец. Со мной всё в порядке.
Она пристально на него посмотрела.
А синяк под глазом?
А, это еще с турнира.
Ну тогда ладно, выдохнула она с облегчением. И о чём же ты хотел спросить?
«Спросить?»удивился Сэм. Ах да, он ведь придумал предлог для визита!
Тут, знаете, такая штука На днях по телевизору показывали программу о фламандской живописи. Я ее смотрел, потому что вообще люблю рисование. Ну и короче, не знаю, в это трудно поверить, но Там показали один портрети девушка на нём была вылитая Алисия.
Элен развела руками, изображая искреннее недоумение.
Видимо, совпадение!
Сначала я тоже именно так и подумал, подальше в программе рассказывали, что девушку нарисовал ее отец, Ганс Балтус, и что потом она вышла замуж за некоего Ван Тоддса.
Ван Тоддса? Надо же! По-моему, прадедушку Марка звали Ван Тоддс! Когда он перебрался через Атлантику, приставка «ван» отвалилась. Но родом он был точно оттуда, из Бельгии. По-моему, у них в роду действительно были художники. И как он тебе, этот портрет?