- Тебе вонь не надоела?
Вильмош поднял взгляд, впервые заметив его.
- Нет, - проворчал он и продолжил кормить зверьков.
Андор взял себя в руки и сказал:
- Нам надо поговорить.
Вильмош промычал нечто неразборчивое, на сей раз даже не взглянув на него.
- Нам надо поговорить прямо СЕЙЧАС, Вильмош.
Великан отправил в клетку очередной кусочек чего-то зеленовато-мягкого и сел на корточки.
- Ну? В чем дело?
- Это касается твоего отношения к нашему брату и нашей Богине.
Вильмош склонил голову набок.
- Ты так говоришь, словно они одно целое.
Андор открыл рот, закрыл, но все же нашел слова.
- Нет, однако дело тут одно и та же. Я старше тебя, Вильмош. Моя память простирается дальше, чем твоя. Я помню, когда Ласло получил престол нашего отца.
Вильмош безрадостно кивнул, ожидая продолжения. Андор моргнул.
- Думаю, тебе следует задуматься о своих обязанностях. Вчера ты практически убил, - он поперхнулся, но продолжил: - да, на самом деле почти убил Шандора, который очень важен для королевства.
Вильмош фыркнул. Андор возвысил голос:
- Да, важен. Как ты только мог? Вот я думаю об этом, Вильмош, и вижу, что к Богине ты относишься весьма поверхностно. Да, каждые семь дней ты исполняешь положенные ритуалы, но вкладываешь ли ты в них свое сердце? Если бы ты мог увидеть то, что видел я, ты бы понял, что именно Богиня защищает королевство, и наши молитвы и жертвы в ее честь - лишь часть того, чем мы обязаны ей за наше общее благополучие. Однако тебя, кажется, интересуют только эти твои тварюшки, как будто они тебе важнее, чем твои обязанности перед королевством. Ты понимаешь, о чем я говорю, Вильмош?
Вильмош посмотрел на него и моргнул. Дважды. А затем снова принялся кормить норсок. Андор почувствовал, как его охватывает гнев.
- Неужели ты по-хорошему не понимаешь? - воскликнул он. - Или тебе нет дела до наших горестей? Ты живешь на всем готовом, как принц Фенарио. Ты считаешь себя вправе брать, ничего не давая взамен?
Вильмош поднялся, глядя на старшего брата сверху вниз. На миг Андор вдруг испугался, что вывел брата из себя, однако Вильмош не шагнул к нему. Вместо этого он рванул свою рубаху на груди, показав Андору три розовых (уже практически заживших) шрама справа от груди через весь живот почти до левого бедра. Смерил Андора многозначительным взором и вернулся к кормежке норсок, тихо прицокивая.
Андор скрипнул зубами, его трясло.
- Ба! - только и сказал он, развернулся и почти побежал прочь, в направлении цокольного этажа.
Ужин тем вечером проходил как обычно, за вычетом безмолвного напряжения между Андором и Вильмошем. Андору показалось, что Ласло этого и не заметил, поглощенный делами всего королевства, особенно учитывая, он вдруг осознал, что они трое теперь разговаривали куда меньше, чем год-два назад. В молчании вкушая трапезу, Андор размышлял об этом и решил, что причина, вероятно, в том, что они отошли от путей Богини. Если так, понял он, именно ему предстояло исправить положение.
Он откашлялся и начал:
- Я понимаю, Ласло, что северяне сейчас доставляют немало бед
Ласло выглядел удивленным внезапно прерванной тишине, однако ответил без раздумий:
- Могли бы доставить, да, но пока мы с ними справляемся.
И вновь уделил свое полное внимание - чему? Какой-то птичине под красноватым соусом. Вишневым, кажется.
- Как именно, Ласло?
- Хм? - Король казался слегка раздраженным, словно думал совсем о другом. Но, прожевав, ответил: - С ними разбирается маршал Хенрик.
Отпил вина и снова набросился на еду.
- А что именно он делает?
Ласло отложил нож, промокнул губы белотканой салфеткой и положил себе на колени. Наклонился вперед:
- Он уничтожает врагов.
Андор понял, что так ему не достичь того, чего он желал достигнуть, так что улыбнулся и кивнул, изрядно смущенный, а потом уделил внимание содержимому собственной тарелки. Сидящий напротив него Вильмош и не прекращал жевать.
Остаток ужина прошел в натянутом молчании, прерываемой лишь обычно сопровождающими трапезу звуками и ненавязчиво появляющимися и исчезающими слугами. Андор время от времени провожал одну из них взглядом. Как там ее? Юлишка. Чем-то она привлекала взор: тихая, невысокая, стройная, с постоянно испуганно-уязвимым видом. Но, напомнил он себе, положение их несоизмеримо, и это было бы неправильно. Ласло, каковы бы ни были его недостатки, никогда не пользовался своим положением, чтобы завладеть вниманием не желающей того служанки. Андор решил, что последует благому примеру.
То, что в прошлом он уже принимал подобные решения и не мог их сдержать, его не беспокоило. Сейчас он родился заново, обрел новую дорогу в жизни, и все будет иначе. Придерживаться принятого решения было проще еще и потому, что Юлишка, кажется, замечала его внимание, хотя внешне этого и не выдавала, но оно заставляло ее трепетать еще сильнее. Ее рука почти дрожала, когда она ставила на стол кубки с десертным вином. Андора сей факт скорее смутил, нежели дал знак к действию.
Как уже было сказано, остаток трапезы не содержал ничего важного.
Однако, прежде чем перейти к иным вопросам, на миг отвлечемся и оценим перспективу. Раньше уже говорилось, что Ласло как король сидел между двумя братьями. Однако после случившегося нынче утром Андор неосознанно придвинулся ближе к правой руке Ласло, так что он уже сидел не прямо напротив Вильмоша.
При взгляде сверху казалось, что именно Андор, а не Ласло, сидит посередине. Возможно, в определенном смысле так и было, но лишь возникшее сейчас напряжение сделало это очевидным.
А может, и не столь очевидным, принимая во внимание то простое обстоятельство, что на потолке, откуда видна вся эта перспектива, никто не висит.
Возможно, будь здесь Миклош, именно туда бы он и забрался.
Незадолго до полудня следующего дня карета, запряженная положенной четверкой белых лошадей, въехала во двор. Сопровождали экипаж шестеро охранников, все на скакунах-репюлё, хотя саму карету влекла упряжка более крепких мункаш.
Андор стоял там, где экипаж и остановился (кучер знал свое дело), облаченный по-королевски: облегающие чулки, черные сапоги, темно-синяя рубаха и серебристый плащ (сия комбинация маскировала большую часть его телесных изъянов в области пояса). Волосы его были тщательно уложены, ногти приведены в порядок, и он вымылся ароматизированной водой (подогретой внутри, ибо фонтан более не работал). Даже зубы его сверкали. Позади него стоял почетный караул из двадцати солдат в две шеренги.
Граф Мордфаль вышел из кареты первым, вежливо отклонив предложенную помощь Андора. Плотный мужчина лет сорока пяти, коротконогий, крепкого сложения, с аккуратно подстриженной седеющей бородкой. Он поклонился Андору и позволил принцу оказать помощь своей дочери.
Маришка из Мордфаля (из учтивости именуемая "графиней") в свои пятнадцать лет была воплощением грации. Темные влажные очи и очень темные волосы, собранные в высокую прическу и удерживаемые в должном положении мелкими, подобранными со вкусом самоцветами. Бледная кожа, узкое лицо, а ноги длинные для ее роста (в лучшем случае среднего), и вид ее был хрупко-деликатным. В левой руке она сжимала небольшой белый веер.
Андор помог ей спуститься на землю, отметив, что вес ее практически не отягощал его руку. Пару мгновений она стояла прямо, лицом к лицу с ним, прежде чем присесть в грациозном реверансе. Мысленно Андор сравнил ее (как поступил бы брат) с Бригиттой. Девка была, пожалуй, пофигуристее, но сравниться с графиней Мордфаль в природной грации и стати не могла. Внезапно он осознал, что она напоминает Виктора, капитана дворцовой стражи. Он почти уже повернулся в его сторону, чтобы сравнить, но вовремя осознал, что капитан воспримет это как приказ что-либо сделать.
Когда она выпрямилась вновь, Андор отступил чуть назад, дабы обращаться к обоим гостям одновременно.
- От имени его величества приветствую вас во Дворце и предлагаю вам все доступное нам гостеприимство. Король хотел бы, чтобы вы чувствовали себя во Дворце как дома.
Граф вновь поклонился и проговорил:
- Благодарю вас, принц Андор, нам оказана честь превыше любых ожиданий.
Андор поклонился в ответ:
- Если вы желаете увидеться с королем прямо сейчас, он ждет вас. Если же предпочитаете сперва освежиться после странствия, ваши покои уже готовы, и в них есть, полагаю, все необходимое.