Почему мы так долго терпели Нэйта? горько спросил Юи.
Потому что онитакая же соль этой земли, как и Дом Таэна. Им бы объединиться но чего нет, того нет. Поспеши. Если и впрямь Лаи Кен идет не на подмогу генералу, а сюда и со злом, надо быть готовыми к этому. Где не доскачут гонцы, долетят птицы.
Юи собирался недолго; привык быть посыльным, и дальняя дорога его не пугала после пути в Мелен и обратно. А для господина он готов был в огонь и в воду. И ревновал немного к Аримупочему тот поехал на север, в гущу событий, а его оставили?
Юноша взял лучшего коня; когда пришел в конюшню за ним, хозяйская Слава покосилась глазом-сливой, шумно вздохнула. Она тоже тосковала по господину, и Юи потрепал ее атласную шею.
Тебя я взять не могу
Помимо Рубина, только Слава из лошадей этого дома была не для него даже в таком важном задании. Но вороной, которого ему оседлали, тоже годился для долгого и трудного пути.
Юи ехал быстро, намереваясь оставить коня в надежных руках в округе Золотой реки и купить другого на смену. Не знал, что несколькими месяцами раньше этот же путь проделал другой молодой человек, но тот ехал не просто быстро, а и вовсе не отдыхал.
Юи же, когда останавливался на отдых, позволял себе насвистывать песенкисилы на это вполне оставались; мечтал наконец увидеть долину Трех Дочерей, знаменитое птичье озеро и каменные изваяния. И военный лагерь, разумеетсябесчисленных солдат и флаги над шатрами. Возможно, удастся принять участие в сражении и ему самому?
Посланник же Айю был достаточно скорзаговорщики, отправленные Суро Нэйта, его догнали не сразу. Но все-таки оказался слишком медленными настигнуть его смогли.
Юного гонца убили в гостинице на границе с округом Золотой, ножом, будто бы при ограблении. Письма при нем не нашли, Юи вез послание на словах.
Вороной так и остался в гостинице, хозяин долго держал его, опасаясь, что вернутся родственники убитого, но потом продал.
**
Один из спутников стал провожатым; он много лет уже служил в Сосновой, сроднился с этими горами так, как Лиани и не снилось. По годам был уже не молод, не столь проворен, и Лиани и второй солдат, совсем мальчик, беспокоились, поспеют ли вовремя.
Поспеем, успокаивал тот, Этим склоном короче, а они идут по другому.
Короческазано сильно, конечно. Дорога растянулась неимоверно; но никто бы и не стал сооружать мосты один подле другого. Оставалось надеяться, что чужаки вовсе заблудятся, что вряд ли, раз уж дошли.
На редкость дикими и мирными казались эти места, словно и не летели стрелы в часе ходьбы отсюда. Голова Лиани все еще болела, и кровь потекла снова. Вспомнил про повязку, опять надел ее, на ходу засовывая под ткань листья подорожника.
Стрекотала сорока, пощелкивал дрозд. Черный; вот он вспорхнул с куста, перерезал дорогу перед тремя идущими. И еще раз, и снова.
Проклятая птица, так и мельтешит, проворчал старший солдат. А младший, недолго думая, швырнул в нее камнем. Не попал, кажется.
У развилки старший засомневался.
Овражек тут скоро, пояснил он, Вот думаю, размыло его и лучше нам обогнуть, или напрямик? Вот что, гляну-ка я, а вы за тропой смотрите.
Вернулся он скоро, и был одно слово, странным. Глаза непонятные, будто спит на ходу.
Идем, поманил за собой.
С полсотни шагов спустя Лиани почуял недоброе, больно уж место глухое было; младший тоже заикнулсямол, а туда ли идем?
Проводник не ответил, головой только дернул, будто отгонял муху.
Вот тут и спускаемся
Ухватился за корни, наклонился к овражку. Лиани ахнул, заметив, как по земле ползет трещина. Старший очнулся, завертел головой по сторонам, но поздно, со склона овражка сорвался пласт земли, увлекая разведчиков за собой.
Лиани ударило камнем в висок, придавило тяжелымпоказалось, что треснули ребра. Он попытался выбраться, но со склона сорвался еще один пласт, закрывая голову и лицо, не давая вздохнуть.
В детстве ему всегда было любопытно узнать, как выглядит гора изнутри, теперь представилась возможность это узнать. Жаль, уже никому не расскажет.
**
Тайрену не шевельнулся, когда Лайэнэ его окликнула, и вряд ли ее услышал. Листок белел возле скамьи; был бы ветер сегодняунесло бы его. Молодая женщина подняла письмо, снова позвала мальчика; нет, не в этом он находился мире, отрешенности позавидовали бы иные монахи.
Спрятала письмо в рукавеи этого не заметил. Приобняла за плечи, заставляя подняться, и он встал, по-прежнему не сознавая, что происходит. Больше всего хотелось прочесть послание прямо сейчас, понятьно темнота надвинулась на Лощину. Пока Лайэнэ будет разбирать строки, Тайрену может и придти в себя.
Отвела его в комнату, по дороге встретив растерянного охранника, зашипела на него злой кошкой. Никогда не жалела зла людям, но сейчас если б его наказывалине вступилась. И сама заслужила кару, ничем не лучше.
Вот и покои Тайрену, подвести его к кровати, усадить.
Ты совсем замерз, сейчас принесут горячее
Уходи.
Тебе нельзя сейчас
Уходи, повторил мальчик ровно, Оставь меня.
Может, в письме про нее говорилось? испугалась Лайэнэ. Лампы на стенах горели, свет отражался в глазах мальчика и как будто не было там ничего, кроме этого отражения. Ни души, ни мыслей.
Если я останусь, несмотря ни на что, стану его врагом, подумала молодая женщина.
Я буду здесь, рядом, тихо сказала, и вышла, оставив дверь приоткрытой. Мальчик этого не заметил. И про письмо не спросил.
Из коридорав щелку, но явственноЛайэнэ видела его, сидящего на кровати. Так и не шевельнулся. Тогда она развернула листок, приблизив его к щелисвета хватало, чтобы прочесть.
Нет, она не ошиблась
«Я обещал тебе все рассказать»так начиналось. И последние строки «Твой отец забыл о том, кому и чем он обязан, как следует поступать, но ты знаешь».
Прислонилась к стене, дрожала мелко, будто озноб ее бил.
«За что?»одна мысль была в голове. Никогда не причинял детям зла, и самого малого. Пусть врагами стала семья, он нашел бы множество других способовпротив старших. Если бы захотел
Не находила ответа. Вновь и вновь бросала взгляд на письмо, на знаки, похожие не то на птичьи следы, не то на паутину в зарослях репейника. До боли знакомый почерк.
И этим почерком, который Лайэнэ недавно так удачно подделала, было написано много строк. Для нее история не была новостью; Энори рассказал ей тайну своей пусть будет смерти, понимая, что она ни с кем не поделится, иначе придется платить слишком дорого. И не от него придет наказание, он бы лишь улыбнулся, сожалея о том, какой женщина оказалась глупой.
Она зналано мальчик не знал.
Все было написано с той беспощадной честностью, которая была присуща Энори; как ни странно, и честность тоже. Если уж решал говорить правду, а не использовать тысячу уловок, чтобы уйти от темы, сбить с нее собеседника. Он не все сказал, разумеется, умолчаний было достаточно. Как бы мог объяснить свое воскрешение? Но любой, прочитав, решил бы, что Энори человек, как и все, и сумел чудом выжитьи лишился всего. И пепел, которым, как считают, стало его тело, не обрел даже достойной могилы.
Расскажи он все мальчику сразу в приступе злобы, она поняла бы. Но он выжидал, выбирал время, и жертву свою подготовил, похоже, обещав поведать нечто важное. Чтобы не помешал никто, чтобы письмо было прочитано в тайне.
Ах, как хорошо знала, как он умеет подбирать нужный час, нужный миг, время, когда человек наиболее беззащитен, и какие верные находит слова.
Но с ней Энори развлекался, а своего бывшего воспитанника задумал убить. И не простоа так, чтобы позор навсегда запятнал имя Дома.
Почему сейчас? думала Лайэнэ, и не находила ответа. Потому что нет сейчас рядом ни отца, ни дяди? Но они и не захотели по-настоящему стать защитой. Потому что без их присутствия слухи поползут, как селевый поток с гор, неостановимо? Возможно
Дождаться удобного часаскорее всего.
Энори не очень любил игры на досках, предпочитал забавляться с живыми людьми.
Но хватит о нем. Такими мыслями можно заниматься бесконечно. А потом винить себя за то, что ничего не смогла.
Прислушалась: тихо. Чуть пошире открыла дверную створку. Тайрену сидел неподвижно на том же месте. Сейчас он не сделает ничего, раз не успел там, во дворе. Не успел, потому что не ждал признания, оно придавило, лишило возможности думатьосталось чувствовать, но боль вмещалась лишь до какого-то предела.