Ступени скрипнули, кто-то шел. Подобралась, заспешила к двери, высоко держа лампу.
Человек на пороге сбросил капюшон, стряхивая крупицы снега, улыбнулся ей. Вот ведь кого не ждала и сразу узнала.
Давно не виделись, госпожа Истэ. Или теперь можно без «госпожи»?
Страх ящеркой пробежал между лопаток.
Ты же умер! вырвалось у нее.
Кто бы говорил! отозвался он весело.
Присел, с улыбкой глядя на девочек, протянул им руки ладонями вверх.
Как вас зовут?
Илин
Айлин, сказала другая, и робко приподняла руку, потянулась в ответном жесте.
Ты старшая?
Она кивнула.
На четверть часа всего, быстро вставила сестра, и тоже подала руку.
Пойдемте со мной, вы устали, и ваша мама тоже.
Истэ удивилась легкости и простоте его тона, так обращаются к маленьким сестрам, которых знают давным-давнобез натужности, приторной заботы или игры в равного.
Энори отвел девочек и вернулся; за четверть часа, пока его не было, Истэ успела испытать и отчаяние, и надежду, и много чего еще, странно, что не состарилась и не поседела. Он возник на пороге уже без куртки. Указал на оббитую мягким скамью, сел рядом. Истэ опасливо покосилась на дверь.
Они вовсю видят сны и не услышат, даже если мы заговорим во весь голос.
Но что все это значит? Слухи о твоей смерти Ты встречаешь меня в пути, отвозишь сюда Это он отдал такой приказ? она подобралась:Это он тебя прислал?
Нет.
Тогда кто?
Я сам.
Но почему Он знает, что я вернулась?
Даже не думает о тебе.
А ты что с тобой
Это неважно сейчас.
Отблески огня играли на лице; он показался ей немного осунувшимся, уставшим, хотя понятия не имела еще час назад, как он теперь выглядит. Взрослый. Затруднилась бы сейчас с его возрастом. Огонь то добавлял ему лет, то убавлял снова, порой казалось, что Энори не сильно младше ее самой.
Как же он изменился Разве что волосы такой же смоляной волной спадают на плечи, отчего-то не собирает их.
Она помнила диковатого и не слишком-то доброго мальчишку, с интересом смотревшего на любую мелочь, жадно ловившего все объяснения. Он не знал простейших вещей Но всегда был в себе уверен, и тогда, и сейчас. Жизнь в доме Тагари сделала с ним то, что вода делает с камнемубирает острые выступы, добавляет блеска.
И начала этоона, Истэ; ведь Тагари в голову бы не пришло заниматься тем, как выглядит его ясновидящий, и даже умеет ли он читать.
Так Тагари не отдавал приказа?
Вот уж нет.
Значит, это ты меня сюда притащил, испуг постепенно уступал место гневу. Истэ боялась бывшего мужа, а не Энори; и, сколько бы его лесной найденыш ни снился ей, вживую он был совсем не страшен. Разве не она учила его писать, вести себя в обществе, одеваться?
И что ты затеял на сей раз?
Ты не соскучилась по родителям, близким? Не надоело скрываться? Я мог бы помочь тебе выйти из тени.
И только за этим ты вызвал меня сюда! О, ты не удивлензначит, мне не просто так снились кошмары. Тебе мало было подставить меня под удар, чтобы выслужиться, ты хочешь снова
Нет, прервал, не дав договорить.
Истэ смешалась. Сцепила пальцы:
Ты был не против, когда я учила тебя всему. Это ведь я настояла на том, чтобы тебя взяли в домкогда все вокруг твердили, что ты либо мошенник, либо навлечешь беду на семью Будь в тебе хоть на каплю благодарности
Она есть. Ты много для меня сделала.
Но ты предал нас
Разве я обещал тебе верность? Про твоего спутника и вовсе незачем говорить. Но послушай его ладонь скользнула по столешнице к сцепленным рукам Истэ, но не коснулась, Я готов поддерживать тебя сейчас.
После того, как снова используешь словно вещь?
У госпожи Истэ всегда был ужасный характер, и он не смягчился в счастливом браке Тебе так надо выговориться, сказать мне, какая я дрянь, или ты все-таки выслушаешь?
И чего же ты хочешь?
Хочу, чтобы все зналиты не погибла.
Все рассказать? Опозорить себя?
О, нет, не настолько правду. Ты расскажешь он чуть подался вперед, на лице заплясали тени:Например, что Тагари пытался тебя убить ни за что, а ты выжила чудом, и оставалось только бежать. Наверняка ты хорошая сказочницая слышал, что ты рассказывала дочерям. Подробности можешь придумать сама, а я дам заготовку.
Зачем тебе это? растерялась Истэ.
Все должно завершаться. Девочки побудут со мной, я умею обращаться с детьми.
Откуда?
Он ответил неожиданно чистым, искренним смехом. Истэ смешалась, затем снова ощутила липкий холод.
Но Тагари не знает про них. Ведь не знает?!
Ничего не сказал. Ждал ее ответа ее согласия.
Да, он просто обязан был измениться за почти девять лет, но Энори сейчас был не просто неприятен ейв нем ощущалось нечто не чужое даже, а чуждое.
Ожидала встретить самонадеянного молодого нахала, каких было много в богатых семьях, а может, злого насмешника, подчеркивающего свою инакость. Однако в его голосе звучала приязнь, взгляд был открытым и чистым, почти дружеским, а голос мягким. Но неожиданно он чем-то напомнил ей и Тагари: случалось, видела его сквозь дверную щелку на советах со своими офицерами, когда речь шла о серьезных потерях на границе.
Я на войне, подумала Истэ. Не знаю, с кем и ради чего, но я совершила большую ошибку. Я должна была просить о защите в храме или монастыре, раз не могла противиться зовуа теперь никто меня не защитит.
Если не ему, то кому ты служишь? спросила она без надежды на ответ. Он и не ответил, чуть улыбнулся, словно хорошей шутке.
Значит, верность хранить ты все-таки не умеешь, подытожила Истэ. Я дала тебе многое, мой бывший муж еще больше, но кто-то нашелся еще. Дай догадаюсьэто связано с Золотым троном, или с кем-то из метающих подползти к нему поближе? Может быть, даже она хмыкнула недоверчиво, Уж не сам ли это младший братец Тагари? Я слышала, он вернулся
Ответом ей был смех. Затем Энори, расслабившись, словно уже получил ее "да", откинулся к стене.
Его сейчас нет в Хинаи, ускакал зарабатывать себе обвинение в измене. С двух сторон.
Что?!
А, забудь. Все сложилось удачно для тебя для нас. Если все пойдет, как надо, ты его не увидишь даже по возвращении. Я помню, вы не слишком-то ладили. Как и мы. Да и с братом они еще чудом не поссорились окончательно.
В голосе Энори ей почудилось сожалениеи что-то совсем непонятное, чуть ли не уважение, или скорее намек на него.
Я бы не удивилась, если бы вы напротив, стали друзьями, сухо отозвалась Истэ.
Мынет. Хотя уж ему-то я ничего не сделал.
Энори помолчал, явно подбирая слова.
Он словно лошадь с шорами на глазах, но, во всяком случае, он пытается действовать в том, что есть, а не в том, что должно быть в идеальном мире. Но что есть он не понимает и поэтому сам же подпишет себе приговор, от легкого будничного тона ей стало не страшно уженеприятно до крайности, словно коснулась гнилого плода.
Она поднялась, намереваясь уйти, он удержал ее за запястье. Пальцы были теплыми, но почему-то ощутила холод, словно под кожу впрыснули яд.
Не трогай меня. Не смей.
Не забывайся, Истэ, прошелестел голос, Ты больше не первая дама провинции. И ты сама понимаешь, наверноеон твоим союзником никогда не станет, а я по крайней мере тебе не враг.
Не враг, хотя притащил меня сюда скорее всего на смерть?
Но не ради нее.
Я смогу увидеть своего сына?
А уверена, что он жив? Слышала ведь, что он слаб здоровьем, все может случиться в любой миг Сразу так побледнела а ведь даже сейчас ты не первым делом спросила о нем. Не притворяйся, что беспокоишься. Но Тайрену жив, он в одном из монастырей. Лечится, можно сказать, Энори поднялся, вытянул откуда-то куртку, надел, Хватит о грустном. Ты и вправду устала. У тебя очень красивые девочки Отдыхайте, здесь никто не узнает о вас.
Почему ты предал меня? сорвалось, хотя из гордости спрашивать не желала.
Я бы это так не назвал, ответил он медленно, глядя в огонь.
Именно так. Нет смысла играть словамии без того ясно, что ты был обязан служить ему, и все такое. Но ты мог отказаться. И я знаюзаставить тебя было невозможно, ты не терпел указаний.