А ты неглупая.
Он по-доброму поступил со мной. Пожалуйста, не делайте ему что-то во вред
Мне кажется, ты слишком уж много и часто просишь. А ведь мы уже говорили о верности у кого-то короткая память.
Айсу молчала, уставясь в пол.
Я ведь больше не стану тебя спрашивать, сказал гость. Мы обо всем договорились. Или нет?
Да.
Он ушел почти сразу, словно потеряв интерес или был разочарован, и девушка очень надеялась, что это так и есть. Но понималасама себя пытается обмануть. Связала пару поясов, подвинула скамью, с трудом перекинула пояса через балку под потолком. Примерила петлю, постояла и слезла.
**
Младшие слуги Кэраи жили отдельно, хоть видеться с ними и не мешали. Даже лучше, что отдельноон-то уж точно никуда без надзора не выйдет, а они все же могли. В доме о поветрии говорили не слишком охотно, но кое-чем поделились со спутниками Кэраи: мол, с севера привезли болезнь, первой жертвой стала семья недавних переселенцев. Они на окраине жили, оттуда и пошлои в Акатайе, и в предместья.
Меньше недели нужно, чтобы сгорел заразившийся человексперва слабость, затем вовсе падает, мечется в лихорадке, кашляет кровью, и кровь сочится сквозь кожу. Такие болезни в городаххудшее бедствие. Деревню можно окружить и сжечь, а что делать с целым городом? Только прятаться за стенами жилья своего, пока ветер не сменится, не унесет заразу.
Не только этот домвесь квартал охраняется, никто не входит и не выходит, сказано было Кэраи. Вежливо, но жестко затем прозвучалопоздно куда-то ехать, и город, и пригороды опасны. Хинаи не простит, если высокий гость погибнет в Мелен, а может и привезет заразу на родину.
Сам глава Мелен так и не вернулсясказано было, что не успел и теперь воздвиг такую же прочную стену между собой и болезнью в загородном имении.
Оставалось сидеть и ждать. Но просто сидеть Кэраи не могнатура не та. Что-то не давало покоя. Вышел, поднялся на крышуздесь они такими же были, наполовину плоскими; захочешьсмотри сверху, куда хватает взгляд. Пропустили, хоть и покосились. Дом правителя Мелен стоял на возвышенности, и глядел в сторону рукотворной цепочки озер. Посреди каждого из них на сваях построен был храм. Коричневые монахи казались отсюда муравьями.
Видны были и другие крыши богатых домов, но там поди что разберивокруг все укрывали деревья. Особенно много было кедров, их мохнатые ветви и зимой оставались надежным заслоном. С умыслом возведено здание: над всеми, но ничто лишнее не потревожит взор.
Стоял, слушал, раз смотреть не на что. Небо красивым было, в рваных перьях облаков, но не занимало. В отведенное время раздавались медные звуки гонга из храмов, колотушки в руках обходчиков отбивали время на улицах.
Вернулся к себе изогнутыми коридорами, по дороге прислушивался. Со двора доносились веселые голоса конюхов, прачки затеяли перебранку. Жизнь идет, не то что в его крыле. Там все встречают с похоронными лицами.
К ночи Кэраи послал за Юитот был весьма шустрым и цепким, мог обмануть и бдительных стражей дома. Велел ему пробираться в город; молодой человек молча поклонился, но видно было, что он испуган. Приказ не вызвал восторга и у прочих спутников его, даже Ариму хмурился, отчаявшись получить ответ.
Юи вернулся ночью. Слуги для вида устроили пирушку, и долго не отзывались на зов господина. Мало кого удивило бы, что в конце концов он сам к ним явился. В комнате стоял запах винных паров, пол нарочно был залит вином, но все оставались трезвыми. Юи сидел у жаровни, такой бледный, что все конопушки и рябинки, обычно мало заметные, проступили на носу и щеках.
В городе тихо все, ни граничных флажков, ни стражи, ни факелов. Кое-где и вовсе празднуют то ли свадьбу, то ли еще что, докладывал он. А домашние мне ведь в глаза говорили
Я так и подумал, сказал Кэраи. Если зараза убивает человека самое большее за неделю, никакие северные переселенцы сюда бы не добрались. По зиме уж точно, а чтобы еще успели в городе пожить
Обернулся в ответ на потрясенный вздох одного из слуг:
Ты думал, я отправил Юи на верную смерть, да еще сюда собирался притащить болезнь?
Но как же зачем Ариму, знавший про почти состоявшийся договор, кажется, больше обрадовался бы поветрию.
Не кричи так. У вас, конечно, пирушкакстати, местные слуги очень ее не одобряют, вы могли бы и выказать уважение к бедствиюно хоть голос сделай попраздничней. А я ухожу к себе.
Еле слышно добавил:
Что-то, видимо, изменилось. Жаль, одно хорошовероятно, невеста больше мне не грозит.
Уютные покоиголубые стены и занавеси, вышитые серебром листья, резная темная мебель из ореха, обитая мягким кажется, все для отдыха сделано, для почетного гостя. Или уже не гостя, раз не покинуть дом без дозволения хозяина, невесть куда уехавшего?
Впервые подумала что с его голубями? Отправлял письма: без подробностей, только бы знали помощник и брат, что все с ним в порядке. Ответа не мог получить, да и не стремился. Но если поветрия нет, послания с новостью о болезни никак не могли допустить. Вести о таком расходятся быстро, а если не разошлись, верно, нет и болезни. Только вот как перехватишь голубя? И стрела не поможет остановитьпромажешь, и ищи его в небе.
Вспомнил про соколицу аталинского посла. С помощью хищных птицможно.
Два дня прошло, к концу подходил третийничего не изменилось. Разве что на крышу его больше не пускали. Разобрали кусок ее, с извинениями пояснивнезадача, древоточец какой-то завелся, так оставлять опасно
Снова пришел в соседнее крыло к своим людям, ладно хоть это не запретили, и не разделили их самих. Только рассмеялся на предложение слуг переодеться и бежать отсюда под видом одного из них, прихватив еще кого-нибудь для охраны и помощи. Но посмотрел на лица, и смех оборвал. Всегда зналего люди, верные, мог рассказать о любомжена, дети, слабости какие, но будто о свитках в библиотеке. На какой полке стоит, в каком футляре.
А ведь тревожатся, не понимаюти кто бы на их месте спокойным был? Юи и вовсе едва сдерживается, сидит будто на паре ежейвот-вот и побежит разбираться с охранниками, кто там у них заболел. Такое вранье, почти в глаза, одно означаетдело плохо.
Никогда не объяснял слугам своих дел и замысловразве что Ариму порой, и то, если иначе никак. Незачем это. Но сейчас они не только слуги, в какой-то мере соратники.
Вы придумали план, но не знаете ведь, что кроется за всем этим. И я не знаю, говорил тихо-тихо, чужой из-за двери ничего не услышит. Если меня хотят всего лишь задержать, может быть что угодно. Даже этот клятый свадебный договор. Если бросить тень на мою репутацию, вам не угрожает ничего, напротивбудут сдувать пылинки и вернут в целости и сохранности, а вот мне ваш план лишь повредит. Но если меня и впрямь решили убить, то и вы проживете недолго, и мне никто не позволит добраться до дома. Здешние земли всем нам чужие, да еще по зиме. Смысл тогда в таком вот побеге?
Вспомнилприсыпанные снегом холмы, и всадники несутся навстречу, и со стрелой в глазу падает человек в меховой шапке И по лицу Ариму читалверный слуга о том же думает.
Наш долгслужить вам и Хинаи, раздалось сразу несколько голосов. Кэраи покачал головой:
А мой долгзаботиться о своих людях. Особенно на чужбине и когда их так мало.
Но оставаясь тут, вы по-любому проигрываете. Военной помощи нам не окажут
Видимо, нет, хотя этот молодой Ошу небезнадежен.
Кэраи вновь обратил внимание на младшего, Юи. Парень сидел, нахмурившись, и обводил глазами своих земляков.
Ощутив взгляд, тот слегка покраснел, приоткрыл роти снова закрыл.
Ты возразить что-то хочешь? удивлено спросил Кэраи.
Я не могу возразить, нечего. Но вы над нашей затеей смеетесь. А делать-то что?
Дружный смех был ему ответом.
Да, ты прав, это главный вопрос, произнес, все еще улыбаясь, на сей раз от души.
Два человека разговаривали, сняв для беседы целое крыло гостиницы, лишь бы никто не подслушал. Странной вышла беседа: один, хоть в невзрачной дорожной одежде, и осанкой, и жестами выдавал привычку повелевать. Второй казался попроще, и одет был чуть побогаче, да и годов за плечами явно насчитывал меньше. Но указания шли от него.