Конечно, инстинктивно Джеремайя должен был посмотреть влево. Но запах Он доносился с другой стороны. И Джеремайя повернулся направо. Как раз вовремя, чтобы остановить её. Криссида целилась в грудь. Глупышка С таким соперником надо использовать оружие, не требующее прямого контакта.
Криссида вскрикнула. Она пыталась что-то сказать. Но Джеремайя уже сжимал её горло, не давая словам донести до него истину.
- А твоя шея умеет сопротивляться,пробурчал какую-то ерунду Джеремайя.
Но что ещё он мог сказать? Что у него почему-то не достаёт сил, чтобы сломать хрупкую женскую шею?
Джеремайя разжал руку, позволяя Криссиде рухнуть на пол. Ей осталось недолго. Нож, который Джеремайя всадил ей в живот, нанёс повреждения, не совместимые с жизнью.
- Р рошептала Криссида.
Она коснулась ножа, попыталась вытащить, но силы уже покинули её тело.
- Заканчивай трепыхаться, пташка. Скажи, где Бухгалтер. Тогда прекращу
Джеремайя нагнулся и пошевелил нож. Боль, которая и до этого была невыносимой, усилилась. Криссида захрипела, забилась в конвульсиях.
- Сам найду. Пофиг,сказал Джеремайя.
А через мгновение стало светло. Похоже, резервный генератор решил тряхнуть стариной. Джеремайя зажмурился. Свет был слишком ярок для его привыкших к темноте глаз.
- Яааал ропопыталась попрощаться Криссида.
- Что? Говори чётче!хмыкнул Джеремайя и посмотрел, наконец, на свою жертву.
Последние проблески жизни в глазах Криссиды. Окровавленное тело. Слёзы на глазах. И никакого оружия, кроме ножа, который Джеремайя так ловко воткнул в один из жизненно важных органов.
Что же она хотела сделать? Использовать какую-нибудь хитрую магию? Джеремайя задумался. Она потянулась к его груди или к шее Потом он нанёс удар. А Криссида схватилась за что-то. Она просто хотела сорвать Джеремайя посмотрел на свою грудь, на цепочку, которая раньше таилась под одеждой.
Это невозможно. Незабудка Подвеска памяти. Но чьей? Зачем Джеремайя надел её? Если только
Свет погас. А через долю секунды загорелся. Чтобы снова погаснуть. Но лишь на долю секунды. Генератор барахлил. Мигающий светединственное, на что хватало его возможностей. И всё же это было лучше, чем тьма.
Джеремайя подошёл к зеркальной стене. Свет мигал слишком часто. Но даже доли секунды хватило, чтобы он увидел.
Человек, который мелькнул в отражении, мало походил на Джеремайю. Высокий, темноволосый, весьма обаятельный мужчина тридцати семи лет. Он уже несколько дней не брился, однако щетина ему определённо шла. Одежда его была простой и очень грязной. А карие глаза В них было столько тепла и доброты и боли.
Джеремайя знал этого мужчину. Он искал его уже несколько дней. И за это время представил много способов убийстваот самых изощрённых и болезненных до банального выстрела в голову. Но результат превзошел возможности его фантазии.
Конечно, зеркало могло врать. В Городе что угодно может врать. И всё же Подвеска памяти была настоящий. Оставалось только снять цепочку. И тогда вся правда откроется.
Нет! Этого не может быть! Джеремайю затрясло. Потоотделение повысилось, а воздух будто не желал проникать в лёгкие. Паническая атака. У Джеремайи Никса никогда не было панических атак. Но они бывали у Роберта Уикстона, Бухгалтера, которого должен был устранить Джеремайя.
Глава 2. Три ключа
Роберт Уикстон родился в тысяча восемьсот десятом году в маленьком городке на севере Англии. Там же учился, влюбился, женился. Там же мечтал о чём-то большем. Но не сложилось. Временно устроившись бухгалтером, он годами продолжал возиться с цифрами и отчётами. А потом жена забеременела.
Работать приходилось много. С утра и до поздней ночи. Но Роберт старался. Он хотел, чтобы его близкие ни в чём не нуждались, и очень ждал рождения дочери Энн.
Но день, который должен был стать самым счастливым, принёс большое горе. Любимая жена Роберта умерла в родах. И жизнь сразу утратила все свои краски.
Роберт всё ещё старался, но он ошибался. Ошибался в воспитании дочери, ошибался в отчётах на работе. И через одиннадцать лет лишился и того, и другого.
Сначала Роберт потерял работу. Начальник и так слишком долго терпел. Однако когда из-за неверного отчета завод потерпел убытки, терпение лопнуло даже у этого понимающего и доброго человека.
Всё стало ещё хуже. Роберт каждый день искал новое место. А ночами подрабатывал грузчиком в порту. Он не был силён, не привык к физическому труду. И потому каждая ночь приносила ему много боли и совсем мало денег.
Роберт был близок к отчаянию. Он уже подумывал о том, чтобы отдать Энн в интернат или попытаться найти ей работу служанки в доме с хорошей репутацией. Однако этого не потребовалось. Однажды Энн упала в обморок. А визит к врачу привёл к страшной новостией осталось два-три месяца, если очень повезёт, то полгода. Но повезти может только при правильном лечении, которое стоило денег. Больших денег.
Роберт погряз в долгах. Он знал, что никогда не сможет расплатиться. Вопрос был только в том, кто именно придёт за деньгами первым и какой способ убийства он предпочтет. Но Роберту было плевать. Понимая, что после потери Энн, жизнь ему больше не потребуется, он прекратил волноваться о будущем. И теперь просто дарил дочери мгновения счастья.
Прошло два месяца. Энн становилось всё хуже. Она почти перестала улыбаться. Пока однажды не вернулась домой с блестящими от восторга глазами.
Роберт заплакал. И тут же отвернулся. Он не хотел, чтобы его слёзы украли эти последние мгновения радости. Слушая полную волшебства историю приключений Энн, он вдруг почувствовал надежду. Казалось, болезнь отступила, и его маленькая фантазёрка вернулась.
А потом наступил новый день.
- Папа, я вчера не закончила играть. Мне нужен следующий ключ. Он должен быть в районе дома мадам Арбути. Можно, я пойду?
- Как интересно. А можно я пойду с тобой?
- Нет, папочка. Тебе предметы не покажутся. Это тайная игра.
- Но там недалеко река. Ты же знаешь, что к воде подходить нельзя. Если голова закружится
- Я всё знаю, папочка!прервала отца Энн.Нууу, можнооо?
- Эмм ладно,согласился Роберт.Только не уходи далеко. Если через час не придёшь, пойду тебя искать и тогда напугаю твои тайные предметы.
- Хорошо, папочка!Энн подбежала к отцу и поцеловала в щёчку.
Она была счастлива. Если бы только Роберт тогда знал, что через час она не вернётся, и никакие поиски не помогут обнаружить её следы.
Даже полицейские не верили, что девочка ещё жива. Прочесав всю округу, обыскав дома, которые упоминала Энн, они пришли к неутешительному выводу: девочку, скорее всего, унесла река. Это был не первый случай. И, учитывая количество таких же нерадивых, как Роберт, родителей, наверняка не последний.
Казалось, это был конец. Роберт пришёл в отчаяние. Он не знал, что делать. Не в силах просто сидеть на месте и ждать, он ходил от дома к дому и высматривал Энн. Иногда он её замечал. И тогда бежал со всех ног, выкрикивая её имя. Но Энн не откликалась. Потому что это была не Энн. Просто очень похожая девочка или просто видение отца, уже давно не смыкавшего глаз.
А потом он увидел снежинку. Ненастоящую, конечно. До зимы было ещё далеко, да и сверкала снежинка, будто была сделана из хрусталя.
Роберт наклонился и поднял эту снежинку. Красивая, девочке из бедной семьи наверняка бы понравилась. Холодная дрожь пронеслась по всему телу Роберта. То ли из-за того, что снежинка была ледяной, то ли из-за того, что Роберт вспомнил.
- Я ведь красивый букет нарвала? Пришлось на дерево залезть. Сегодня все цветы почему-то на деревьях оказались. Ой, а потом я за снежинкой бегала.Энн любила рассказывать о своих приключениях.
Роберт всегда делал вид, что верит каждому её слову. А сам восхищался фантазией дочери.
- Ау!воскликнул Роберт.
Снежинка становилась всё холоднее, и держать её в руках было уже невозможно. Роберт выронил странный предмет. А тот просто упал и продолжил сверкать.
Не понимая, зачем он это делает, Роберт снова взял снежинку в руки, а затем подул на неё. Снежинка засверкала ещё ярче и полетела. Роберт побежал за ней.
Бежать пришлось недолго. Покружив в воздухе, снежинка залетела в заброшенный дом. Роберт остановился. Он не хотел заходить внутрь. Он боялся того, что может там обнаружить. Но других зацепок не было. И, сделав глубокий вдох, Роберт подошел к двери.
Скрип. Грязь. Плесень. Вонь. Паутина. И несколько предметов: веер, клаксон, лупа, бутылка вина, старинная фотография, ракушка, компас, диковинная коробочка с кнопками.
«Странно, что их никто не забрал»,подумал Роберт.
Он пытался найти снежинку. Но та словно растаяла. Наверное, теперь Роберт должен был просто уйти. Он не хотел брать чужое. И всё же какой-то из предметов манил его.
«Кажется, я окончательно сошёл с ума. Что я здесь делаю? Ищу утраченную надежду?..»
Роберт поднял с пола лупу. Полезная вещь. Быть может, пригодится. Роберт уже хотел положить её в карман, но совесть не позволила. Лупа ему не принадлежала. Вернув предмет на место, Роберт подошел к окну. Ему надо было подумать. Однако когда он взглянул на подоконник, где лежала ракушка, то чуть не заплакал.
«Сегодня я слышала море. Там пели русалки».Роберт снова вспомнил фантазии дочери, а затем взял ракушку и приложил к уху.
- Господь всемогущий!..удивлённо прошептал Роберт.
Он просто не мог поверить. Рокот волн, шум прибоя и пение. Невероятно красивое пение. Оно убаюкивало и звало, забирало тревогу и дарило спокойствие.
Это было поистине странно. Роберт посмотрел на ракушку. Она казалась вполне обычной, однако на одной из сторон была выгравирована надпись.
- Т туРоберт хотел узнать, что там написано, но буквы были слишком маленькими.
Человеческий глаз не способен на чтение столь мелкого текста.
- Лупа!воскликнул Роберт.
Он бросился назад и, подняв лупу, попытался вновь прочесть надпись на ракушке.
- Три глаза во тьме для трех пальцев твоих. Бред какой-то.
Роберт вернул предметы на место и, вздохнув, направился к выходу. Но, дойдя до двери, остановился. Он чувствовал что-то. Он не хотел уходить. Незримая невозможная связь с Энн возникла в тот момент, когда он взял в руку снежинку. И эту связь нельзя разрывать. Пускай, она лишь иллюзия обезумившего от горя отца.
«Энн играла. Она точно играла в это. Или я сошёл с ума. Что же она говорила?.. Энн искала что-то. Цветы на деревьях. Не то. Стрелка указала. Ей нужен был ключ».
Роберт снова осмотрел весь дом. В этот раз он заметил ящик. Подойдя к столу, вернее к тому, что от него осталось, Роберт потянул за ручку. Спрятавшийся под лежащей на столе доской ящичек покорно выдвинулся.
Фонарикэтот предмет был неизвестен Роберту. Но после минутного изучения тот всё же надавил на кнопку. Свет, вынырнувший из фонарика, осветил один из тёмных углов. Роберт испугался. Он отшатнулся, снова направил свет в угол и выдохнул. Никого живого в том углу не было. А вот три глаза как раз таки были. Кто-то нарисовал их на стене и сделал это так умело, что казалось, будто глаза на самом деле смотрят прямо на тебя.
- Три пальца значит,произнес Роберт и пошёл в угол.
Присев, он коснулся пальцами глаз. Ничего не произошло. Но один из пальцев почувствовал выпуклость. Она приходилась точно на зрачок. Роберт нащупал остальные зрачки и надавил. Раздался щелчок. Диковинная коробочка с кнопками отворилась, показав своё содержимое. Ключ и новая снежинка. Или старая снежинка, которая влетела в дом, забралась в шкатулку и закрылась от своего преследователя.
Роберт забрал шкатулку и покинул заброшенный дом. Но когда дверь за ним захлопнулась, Роберт вспомнил о ракушке. Он понял, что должен забрать её в тот момент, когда услышал пение. Роберт развернулся и дернул за ручку. Дверь отворилась. Быстро подойдя к подоконнику, Роберт протянул руку. Он собирался взять ракушку. Вот только брать было нечего. На подоконнике было пусто. Роберт осмотрелся. Ракушки нигде не было. Как, впрочем, и остальных предметов.
- Я точно лишился разума,растерянно прошептал Роберт, а потом посмотрел на шкатулку, которую держал в руке. Там по-прежнему лежали ключ и снежинка.
Не понимая, что происходит, Роберт вышел из дома, достал из шкатулки снежинку и подул на неё.
Кожевенная фабрика. Она закрылась год назад. И с тех пор это здание со всем его оборудованием просто простаивало в ожидании инвесторов. Почему снежинка прилетела именно сюда, Роберт не задумывался. Он просто пробрался на фабрику и принялся разглядывать всё вокруг.
Неужели Энн здесь тоже бродила? Позабыв об опасности и запретах отца. Нет, это невозможно. Может быть, она и была фантазёркой, но фантазёркой послушной. Или всё же увлеченность игрой заставила её позабыть о страхе и правилах?
Роберт заметил блеск. Он исходил от вазы, которая расположилась на одном из станков. Этот предмет был явно лишним. И Роберт тут же подошёл к вазе.
Старинная, наверное, хрустальная, она продолжила сверкать даже тогда, когда Роберт взял её в руки и спрятал в тени.
«Я достала солнышко, и лучик указал на ключик. Ну, почти на ключик. Лучик указал наверх. Но тогда рифма теряется».
- Достала солнышко,повторил Роберт слова дочери.
Он засунул руку в вазу и почувствовал тепло. Роберт не понимал, что держит в руке. Он просто обхватил тепло пальцами и извлёк наружу.
- Невозможно!..удивился Роберт.
Он смотрел на ладонь, на которой лежал прозрачный теплый шар света, и ждал. А через пару мгновений из шара вырвался луч и указал наверх, вернее, на второй этаж.
Роберт стремглав бросился к лестнице. Он на самом деле шёл по следам Энн. И какими бы странными эти следы не были, их нельзя было упустить.
Тарелка, стрела, барабанные палочки, шляпа, лампа, пустая папка, клетка с чучелом птицы внутри Роберт смотрел на все эти предметы и искал упоминания о них на задворках памяти.
Клетка! У неё был замок. А вдруг здесь подойдёт тот самый ключ? Догадка оказалась верна. Стоило Роберту вставить в замок ключ из шкатулки, как чучело птицы чирикнуло и выплюнуло записку.
«Ключ второй под стулом найдешь. Третий ключ дверь отворит. Стрелку отправь. Она приведёт. Тогда все твои желания сбудутся».
Роберт заглянул под ближайший стул. Чучело не обмануло. Ключ действительно был там. Но только ключ. Снежинки не было.
- Стрелку отправь.Роберт задумался, а потом взял стрелу и подбросил вверх.
Взлетев вверх, стрела остановилась, развернулась и полетела к окну. А затем разбила стекло и полетела дальше. В сторону реки. Но до реки не долетела, приземлившись за домом мадам Арбути.