- Готов повторить? - спросил Зак низким, ровным голосом.
- Разве ты не согласен?
- Он нужен мне.
Дайнин замолчал и благоразумно кивнул, а когда Закнафейн отвернулся, пробормотал:
- Он, но только не кто-то из нас.
Это замечание заставило Закнафейна замереть. На мгновение он почувствовал вину и сожаление. Но лишь на мгновение, пока не вспомнил, от кого исходила реплика. Дайнин не отличался искренностью, и сейчас просто пытался заполучить хоть какое-то преимущество. Эта попытка показала Заку, насколько сильно Дайнин опасается младшего братамальчика, которому пока что не исполнилось даже семи.
- Я обучал тебя так хорошо, как только мог, - ответил он, не оборачиваясь. - Если этого недостаточно, значит дело не в моих, а в твоих собственных ограничениях.
- А может, дело в отцовстве? - предположил Дайнин, и на сей раз Зак остановился и снова обернулся. - В этом вся причина спешки, не так ли? Завтра седьмой день рождения Дзирта.
- Если это действительно неважно, зачем ты об этом помнишь?
- Потому что важна другая дата, о которой мать Мэлис не упоминает. Это ещё и седьмая годовщина с того дня, как я стал старшим сыном.
Закнафейну пришлось кивнутьего послали лично выбрать рофа для семейного ужина из-за этой даты, а вовсе не из-за дня рождения Дзирта. Не из-за Дайнина, конечно, а из-за годовщины того дня, когда дом До'Урден стал девятым домом Мензоберранзана.
- Весьма удачное совпадение, не находишь?
Закнафейн пожал плечами, как будто это было неважно, но по усмешке Дайнина понял, что его притворство оказалось бесполезным.
- Я спешу, потому что мы должны успеть на праздник и попасть туда в приличном виде, - наконец сказал он.
- На самый незначительный из трёх праздников, конечно же.
Этот бесконечный сарказм Дайнина! Но Закнафейн не мог спорить с его аргументамида и не хотел. Поэтому он просто рассмеялся и снова пожал плечами.
- Ты наблюдателен, - сказал он. - У тебя острый разум, а мысли всегда нацелены вперёд. Матери Мэлис повезло иметь такого старшего сына. И она об этом знает.
Похоже, это застало Дайнина врасплох. Ну ещё бы! Когда это Закнафейн делал ему комплименты?
- Ты считаешь, будто я о тебе не забочусь, но это не так, - сказал ему оружейники не лгал. - Опекать тебямоя обязанность. Мне доверили готовить тебя, постоянно готовить...
- Вместе с каждым другим воином дома До'Урден.
- Но совсем на другом уровне.
- Справедливо. Только дело в страхе перед матерью Мэлис, а не в любви к старшему сыну Дайнину.
- В какой-то степенивозможно, - признал Закнафейн. - Но я тебе не враг. Никогда не был и не буду твоим врагомесли ты не дашь повода. Я не обращаю внимания на слухи, старший сын.
Закнафейн вертел в голове свою последнюю реплику, трусцой направляясь к дому До'Урден. В этих тоннелях с Дайнином он многого добился. Возможнозавоевал толику доверия старшего сына, но прежде всегоего последнее заявление не оставило Дайнину места для манёвра.
Потому что упоминание «слухов» подействовало на старшего сына всерьёз. Закнафейн знал правду о гибели Нальфейна, и Дайнин нуждался в том, чтобы Закнафейн продолжал отрицать слухи об убийстве.
Да, Закнафейну не стоило волноваться, что Дайнин может попытаться получить преимущество за счёт Дзирта.
Он донёс своё послание до Дайнина и теперь возвращался в дом До'Урден, к часовне, возвращался к сыну.
Впервые за долгое время он был счастлив.
Затем он услышал хныканье, потом стонвырвавшийся через сжатые зубы стон маленького мальчика.
Закнафейн заглянул внутрь и резко втянул в себя воздух, когда увидел Дзирта. Мальчик сидел в стороне, на полу, раздетый до пояса. Левую руку он завёл за спину, ощупывая новую ранудвойной след укуса гадюки, вокруг которого проступили капли крови.
Это было не всё. Новую рану окружали слишком хорошо знакомые Закнафейну и любым мужчинам в Мензоберранзане шрамы. Шрамы, оставленные клыками гадюк при ударе жреческой плети, которую затем протащили по спине. Последний удар не оставил таких следов, зато оставили остальные.
- Всё не так плохо, - услышал он голос Вирны, когда подошёл к дверям часовни. - Тебя укусила только Силаас, а от её укусов больше боли, чем настоящего вреда.
Тон её голоса резко изменился.
- Хватит на меня таращиться! - потребовала Вирна и угрожающе подняла плеть. - Ещё захотел?
- За что? - отозвался мальчик полным невинности, растерянности и боли голосом.
Закнафейн заметил движениеВирна покачнулась на пятках.
- Ты должен учиться, глупый ребёнок, - сказала она. - Ты должен узнать свое место и отточить свои таланты. В этом городе ты можешь занять неплохое положениедля простого мальчика, простого мужчины. Но если ты не будешь знать своё место, если это не отложится в твоём сердце, тогда тебя постигнет чудовищная судьба.
- Вроде ударов этими мерзкими гадюками? - спросил Дзирт, и глаза Закнафейна расширилисьего сердце застыло где-то между чувством гордости и невыразимым страхом, что Дзирта постигнет ужасный конец, если мальчик не научится сдерживать собственный яд!
Вирна фыркнула.
- Едва ли. Ты даже представить себе не можешь, какое удовольствие получит верховная мать от пытокили от их конечного результата. Тебе повезёт, если ты просто умрёшь.
- Все женщины получают удовольствие, причиняя боль?
Зак понял, что вопрос задан просто из невинностикак, очевидно, и Вирна, поскольку она снова покачнулась на пятках вместо того, чтобы замахнуться плетью.
- Тебя постигнут ужасные кары, если я не смогу это вдолбить, - наконец сказала она. - Уж лучше я, чем кто-то другой.
Зак поверил ей. Он слышал шепотки и высказывания самой Вирны о том, что ей поручили воспитывать Дзирта и наблюдать за его взрослением. Скорее всего, к этому времени Вирна стала бы старшей жрицей, не прерви её учёбу неожиданная необходимость заботиться о выживании этого ребёнка.
Зак подвинулся, чтобы лучше видеть.
Он помрачнел ещё больше, когда хорошо разглядел шрамы. Спина его мальчика представляла собой настоящее месиво.
Но Закнафейн понял, что причиной томуне Вирна; на спине Дзирта было несколько наборов параллельных шрамов. Вирна пока что не была старшей жрицейнеобычно даже то, что она носила змееголовую плеть. У неё было всего две живых змеи на оружии.
У той плети, что оставила следы на спине Дзирта, было больше. Закнафейн кивнул, узнав метку конкретной До'Урден.
Его рука потянулась к рукояти меча, а в красных глазах зажглась жажда убийства. Он глубоко вздохнул.
- Уверен, он это заслужил, - легкомысленно заметил Зак, выпрямляясь и входя в часовню, как будто не прятался и не подглядывал.
При звуке его голоса Вирна вздрогнулапохоже, она была напряжена. Вирна резко обернулась к Закнафейну, и по её лицу пробежала череда эмоций, завершившихся видом превосходства, хорошо знакомой оружейнику гримасой жриц. Выражением, как будто говорившим: «Конечно, он это заслужил, пускай даже лишь потому, что родился мужчиной!»
Однако она не смогла долго удерживать этот вид, и Закнафейн молча понадеялся, что причиной томунедостаточная убеждённость. Насколько он мог судить, за те семь лет, что Вирна наставляла Дзирта, она проявила куда меньшую жестокость, чем большинство других женщина, которых он знал в подобной роли.
- Его разум блуждает, - сказала Заку Вирна, одновременно упрекнув Дзирта, уперев в него свой неодобрительный взгляд. Она посмотрела на статую в стене над мальчиком. - Он может дотянуться туда. Я видела, как он взлетает, чтобы протереть её всего за одну левитацию. Но его мысли в другом месте. Постоянно в другом месте.
- Я уже вытер её вчера, - пожаловался Дзирт, и Вирна раздула ноздри.
- И ты снова вытрешь еёсейчас же, - сказал Закнафейн, прежде чем Вирна успела его отругать. - Это важно. Здесь твоё место. Награда будет завтра, юный До'Урден.
- Но наказание последует незамедлительно, - предупредила Вирна, и одна из змей на её плётке зашипела, а другаяобвилась вокруг руки женщины.
Вздохнув, Дзирт взял свою рубаху и начал левитацию, ещё не натянув её на голову, так безупречно воспроизведя двеомер при помощи врождённых магических способностей, что ему даже не пришлось касаться волшебной эмблемы дома, прикреплённой к одежде.