Светает. Мне пора. До встречи, лорд Келегорм. И, если тварь окажется уж слишком сильной,зови. Я услышу, будь уверен.
До встречи, Могучий Лук. Зови и ты, если понадобится пара дюжин славных воинов.
Видение второе. Нан-Дунгортеб
Прометей, Люцифер
всё, что ты не успел,
довершат между делом.
Только огненный вал
этот мир разорвал
между черным и белым.
Тварь бросилась сверху. Этого не ждал ни один из них: что туша вдвое больше коня бесшумно прокрадется по веткам сухих деревьев.
Дирнаур успел оттолкнуть Келегорма, но следующего мгновениячтобы спастись самомуему уже не хватило. Коготь чудища вонзился в него.
Неистовый тотчас рубанул по лапено плоть твари была словно из камня. Удар другого когтя пришелся почти в лицо, нолдор едва успел отпрянуть, и смертоносное острие скользнуло по мифриловой кольчугебесценному подарку Карантира, залогу дружбы гномов Белегоста. После боя Келегорм вспомнит об этоми не преминет в очередной раз поблагодарить брата нет, не за дар, а за то, что Мрачный переупрямил Неистового, убедив взять этот доспех.
Но это будет потом, а сейчас почти за каждый удар, нанесенный нолдорами твари, приходилось платить раной кого-то из своих. Райво с разбега вонзил копье в глаз чудищу, но монстр рванулся и древко переломилось. Удари тело Райво смято лапой твари.
Мегвен, еще не зная о случившемся с мужем, била из лукано никак не могла найти уязвимого места на этом теле, словно покрытом броней. В глаз она не могла попастьмешали свои же, не подпускавшие женщину к оскаленной морде.
Его просили остаться в сторонедескать, он никогда не имел дела с такими крупными чудищами, а они разделывались с подобными уже не раз и не два Он не стал спорить тогда, и сейчас, когда в недвижном еще миг назад лесу яростно металось кровавое месиво из почти неуязвимой твари и израненных нолдор, он рванул из колчана первую стрелу, вторую, третью
Он расстрелял весь колчан за несколько ударов сердца.
То ли дориатские стрелы были лучше нолдорских, то ли у перворожденного была сила, недоступная младшим эльдарам, а только тварь издохла почти сразу.
Охотники повалились где стояли. Иных била крупная дрожь.
Мегвен держала на коленях труп мужа, не желая поверить в произошедшее.
Те, кто отделался сравнительно легко, начинали спешно перевязывать тяжело раненых. Белег помогал им, чем мог.
Келегорм не возился с бинтами и травами. Переходя от одного раненого к другому, он бесстрастно отсасывал яд, сводил края ран пальцами и на несколько мгновений замирал, своей волей подталкивая замершие было силы пораженного, заставляя заново бороться за свою жизнь.
Белег подумал, что Келегорм сейчас очень похож на собственного деда: Финвэ тоже всегда лечил силой рук, одолевая морок вражьих тварей. Перворожденный хотел было сказать об этом нолдору, нообоим сейчас было не до разговоров.
Вот теперь дорогу перенесут все,от усталости Келегорм говорил резче и суше, чем обычно.
Все, лорд?подняла на него безумные глаза Мегвен.
Прости. Всё, что мы можем сделать для Райво,похоронить его в Аглоне. Если хочешь.
Не всё ли равно, где лежать телу?зло спросила Мегвен.
Хорошо. Оставим его здесь. Лес сухой, выйдет отличный погребальный костер. Заодно и мелкую нечисть пожжем.
И это всё, что ты мне можешь сказать?!
Мегвен!гневным окриком.Мне некогда думать о мертвом. У нас ранены все, троепочти при смерти. Я ничем не могу помочь Райво. Я ничего не могу сделать для тебя. Мое деложизнь, а не смерть. Мое делоони, а не ты. Кстати, что с твоей рукой? дай
Уйди!
Это яд, Мегвен. Дай
И тут ее обхватили крепкие руки дориатца.
Достойная воительница слишком много разговаривает,сказал Белег, кивнув Келегорму: дескать, я держу крепко, ты можешь заняться ее раной.
Мегвен извивалась в их руках, словно ей грозила смерть от того, что рану очистят от яда и помогут плоти зарасти. Потом, осознав свое безрассудство, женщина безучастно замерла, равнодушная к тому, что с ней делают, и покорно позволила наложить травы и перебинтовать.
Келегорм, Белег и несколько легко раненых собрали сушняк, положили на него тело Райво и подожгли.
Нам будет не хватать тебя,проговорил лорд Аглона, поджигая костер.
Они ехали небыстро, везя раненых.
До первой травы,объяснил Келегорм Белегу.Земля им поможет. Просто земляпосле пыльных камней Нан-Дунгортеба.
Синдар понимающе кивнул.
На северо-западе за их спинами полыхало зарево. Сухой лес хорошо загораетсяособенно от погребального костра.
Мы не в первый раз жжем его,Неистовый мотнул головой назад,а он всегда почти тот же. Древние сухие деревья и никаких следов пожара. Может быть, этот лес вырастает сразу мертвым?
Перворожденный вздохнул, не ответил.
Нолдоры спали в высоких росных травах, прижимаясь к земле словно к возлюбленной. Арда принимала в себя их боль, ужас, горе.
Дозорных не выставлялиздесь уже были безопасные места. Впрочем, трое в лагере не спали всё равно: Мегвен, всхлипывающая тихонькочтобы не разбудить других, Белег, решивший, что хоть один дозорный не помешает, и Келегорм, борющийся за жизнь троих умирающих.
Внешне он не делал ничегосидел рядом с раненым, держал за руку, иногда пробегал пальцами по его лицу, прикладывал ладонь к груди Но лицо Неистового было сведено, губы сжаты, и Белег видел, что внук Финвэ сейчас выдерживает битву не меньшую, чем схватка с чудовищем.
Дориатец не решался предлагать помощь, кроме как целебными травами, которые всегда носил при себе. Что жизнь для нолдорато синдару беда.
Дольше всего Келегорм просидел над Дирнауроми ближе к утру Белег с удивлением расслышал, как лорд Аглона зло бормочет себе под нос примерно следующее: "В нач-чале был Эру, что в Арде з-з-зовется Ил-ллл-луватар. И пер-рррвыми он создал Айнур, что б-были с ним прежжжжде всего..." Звучало всё это как решительное обещание убить, причем самым жестоким и изощренным образом.
Уфсказал Неистовый, закрывая лицо руками.
Что?испугался Белег.
Келегорм покачал головой: дескать, всё в порядке, не волнуйся. Потом повалился в траву.
Синдар подсел рядом, протянул ему флягу.
Что там?одними губами спросил нолдор.
Вода,улыбнулся Белег.Вода из родников Дориата. Надеюсь, она не пойдет тебе во вред?
Давай. То есть спасибо.
Келегорм приподнялся и стал пить жадно, проливая.
Выживут?осторожно спросил Белег, забирая пустую флягу.
Куд-да они у меня денутся!усмехнулся лорд Аглона. Эта недобрая усмешка напомнила перворожденному ту необычную речь, и он решился спросить:
Я слышал, что ты взывал к Эру, но как-то странно
Я? К Эру?! Взывал?
Ну да. Когда лечил Дирнаура.
А, ты об этом Я ругался.
Перворожденный посмотрел на него так, будто нолдор только что показал ему, как закрывать глаза ушами... или нечто столь же немыслимое.
Ругался, упоминая Эру?!
А что такого?теперь уже не понял Келегорм.
Но это это жеБелег не мог найти слов для объяснения того, что было ему так же привычно, как дышать.
Так ты веришь в благость Эру?!с неожиданной злостью спросил Келегорм.Веришьпосле этих тварей?!
И, не дав дориатцу возразить, заговорил с гневом:
Благой Эру, о да, как же! Говорят, он позволил Морготу первому спуститься в Арду,вот уж великое благо! Добрые и милосердные Валары увели эльдар от бед в Амани первое, что произошло там, была смерть Мириэли. Благой Край!отец жил с болью и ненавистью и нас воспитал в ней же. А мудрейший Эру не препятствует освобождению из Мандоса Моргота, благой Эру допускает существование Унголианты и вот этих тварей, которые убивают лучших из нас, а если бы не мыпожрали бы половину Белерианда, превратили бы Химлад в часть Нан-Дунгортеба! Вот онаблагость Эру! Спроси у Мегвен!
Белег положил руку на плечо Неистовому, попытался улыбкой умерить его ярость:
Ты не понимаешь. Ардане игрушка Эру, это свободный мир, в котором
в котором негодяй всегда силен и решителен, а добрый мудрец горазд только рассуждать! У Валар был праздник, когда Моргот и Унголианта уничтожили Древа и убили нашего короля! Праздник!!когда уже всем было ясно, что Моргот солгал, раскаявшись!