Ну что сказать? Растус подписал себе смертный приговор, имперских магов я хорошо так поспрашивал, и таить от меня они ничего не стали, ибо пригрозил им, что если они не будут со мной откровенными, то ими займется моя супруга. Впечатлило. Так вот, на самом деле нет никакой звезды Алоиза, есть конструкт с таким названием, какой принцип его работы никто не знает, но он на долгое время лишает мага возможности воздействовать на потоки силы, то есть маг теряет свою способность создавать конструкты. Никаких драгоценных камней для этого не требуется, зато требуется емкий камень силы, в него и должна перекачиваться магическая энергия того, на кого будет направлен конструкт. По замыслу неизвестного режиссера, Оливия не могла утерпеть и обязательно бы проявила любопытство, в результате лишилась бы возможности управлять энергетическими потоками. Ну а потом ее следовало добить, ибо действие этого артефакта не навсегда. Вот они и пришли ее добивать, кто ж знал, что великий маг чихать хотела на звезду Алоиза, и сил нисколько не потеряла. Ну и я прикололся, когда допрашивал первого мага и выяснил действие звезды, хлопнул себя по лбу и произнес:
А мы-то все гадали, отчего камень силы рассыпался?
В принципе, камень силы не рассыпается от того, что его напитают магической энергией под завязку. Но ходят слухи, если найти способ запихать в него несколько больше чем он может взять, то он рассыплется в пыль, а вся энергия, запасенная в нем, выплеснется в пространство, что не очень хорошо скажется на тех, кто будет стоять рядом.
Ну что, друг и товарищ император, по-моему, настала пора действовать, сколько вы там легионов прислали? Это хорошо, что много, думаю, они до зимы успеют километров пятьдесят железнодорожного полотна отсыпать, и никто мне при этом не указ, войны Идруму император не объявлял, но напал лично на меня, а значит, имею право на личную войну с ним. Кто не доволен, может погрозить мне пальчиком.
Оливия, узнав о покушении на нее, оставила малышей на попечение сестры и выехала ко мне.
* * *
Если раньше дороги назад у Имперских легионов были открыты, то теперь их снова закупорили, и консул сразу понял, что ничего хорошего дальше их не ждет.
Кто-нибудь может сказать, что происходит? Задал он вопрос своим центурионам.
Передовым центуриям Пофирайоса нужно несколько дней, чтобы добраться до нас, заявил один из командиров, судя по всему, за нас взялся герцог Антонадо со своей супругой. Надо пробиваться назад к границе.
Не стоит этого делать, тут же возразили ему, пока к нам хорошо относились, стоит нам снова ввязаться в бой, с нами поступят так же, как и с легионом Куратиса.
У нас сил гораздо больше. Заявил кто-то из молодых и удостоился сарказма.
Но маг Оливия Ксорис этого не знает.
Надо отправить парламентера к Антонадо и выяснить, почему вдруг все изменилось. Предложил кто-то и все разом замолчали, а ведь действительно, они тут гадают, а проблема недостатка информации решается просто.
Парламентера послали, и через две части времени он вернулся с плохими вестями.
На герцога Атонадо и на его супругу Оливию было совершено ночное нападение, в котором принимали участие восемь магов империи.
Отрыжка бездны, выругался один из центурионов, и что теперь? Сколько при этом погибло.
Нисколько, Оливия сумела отбить три магических тарана и захватить всех магов. Но она в ярости, а герцог теперь заявляет, что не считает Плиния императором и готов это доказать это, заявившись в его дворец. Нам же приказано сложить оружие. Старшие командиры могут дожидаться выкупа под честное слово, здесь, остальные будут направлены вглубь королевства, разговоры о выкупе будут вестись после решения о судьбы империи.
Но мы не можем сдаться без боя. Это будет расценено как предательство, со всеми вытекающими последствиями.
Боя не будет, маг Оливия настроена очень решительно, она считает, что после подлого покушения на нее, мы не можем ставить условия, все кто добровольно не сложит оружие, если и останется в живых, то будет отдан степнякам, как это получилось с легионерами Куратиса.
Она это действительно может? Поинтересовался консул.
Этого никто не знает, но не хотелось бы рисковать на таких условиях. К тому же примкнувшие отряды степняков обирают пленных до нитки, а тех, кто пытается сопротивляться, сильно избивают, попадать к ним в плен я не советую никому. Заявил парламентер.
Но это же варварство, возмутился консул.
Ну да, варварство, согласились с ним, но Оливия в своем праве, за покушение на нее и супруга, она будет мстить и никто ее не осудит за это. Нам просто не повезло оказаться рядом после того как это произошло.
Да это так. Тяжело вздохнул консул, он прекрасно понимал мотивы разъяренной женщины, да она просто ждет отказа с его стороны, чтобы получить возможность отыграться за все переживания. Сколько нам дали времени?
До завтрашнего утра, им просто не хочется возиться с нами под вечер.
Утром легионы консула сдались на милость победителя, степняки выли от досады, их лишили богатой добычи. Но в остальном все прошло, как и предлагал Антонадо, старшие командиры остались на месте, остальным легионерам приказали строем продвигаться вглубь королевства.
Что случилось? Почему вдруг кто-то решил вести активные военные действия против империи, не поставив в известность военный совет? Герцогиня, вопрос адресован в первую очередь вам.
Имперцы подло напали на мою дочь и зятя, тяжело вздохнула Тимонда, и они решили наказать за это императора.
Наказать императора? Удивились в совете. Что за глупость, в империи легионов больше чем у нас вдвое.
К сожалению, моя дочь слишком близко к сердцу приняла третью попытку покушения на нее и ее семью. Взялась оправдываться герцогиня. Она сказала мне, что не хочет бояться за себя и свою семью всю жизнь, но Идрум не может или не хочет защитить ее, поэтому твердо намерена устранить угрозу.
Ее надо немедленно вернуть, не хватало нам еще войны с империей.
Хочу напомнить, взгляд Тимоды стал злым, что состояние войны признал король задолго до этих событий. То, что не велись активные боевые действия, ничего не значит.
Но надежда на мир до сегодняшнего дня сохранялась.
Император уже показал, как он относится к нам, стоит ли в этом случае так его защищать? Огрызнулась герцогиня.
Мы не пытаемся защитить императора, мы пытаемся защитить королевство.
Вы думаете, я не пыталась отговорить дочь от этого шага? Заявила Тимонда. Уговаривала, приводила много аргументов, которые сейчас никто не озвучил, она моя дочь, в конце концов, и я не хочу, чтобы она так рисковала. Но что делать, если в королевстве никто не желает защищать ее? У нее просто нет иного выхода.
Но в совете ее уже никто не слушал, все со всеми начали спорить:
Надо срочно послать курьера, пусть отвезет приказ, чтобы герцогская семья вернулась.
Приказывать герцогам может только король, мы же можем приказывать только Пофирайосу.
Так что же, совсем ничего нельзя сделать?
Можно! Нужно подтягивать легионы к границе и готовиться к отражению нападения со стороны империи.
Нужно объявить, что военные действия с империей ведет семья герцога, а само королевство к этому не имеет никакого отношения.
И как это будет выглядеть со стороны? Семья герцогов чтобы защитить себя вынуждена воевать с целой империей, а их королевство испугалось до дрожи в коленках? Не смешно.
Так что же делать, кто-нибудь может сказать? Воевать с империей мы не готовы, и вернуть семью герцогов мы не можем.
А что тут можно сделать? Самое мудрое решение это промолчать, сделать вид, что нас это не касается, если понадобится какая-то помощь семье, мы можем ее оказать. Да и добровольцам, если такие найдутся, тоже не стоит препятствовать.
Самое смешное, если у Антонадо и Оливии на самом деле получится наказать императора. Даже представить себе не могу, что нам говорить в этом случае.
А почему бы нам не воспользоваться моментом и не двинуть легионы в империю?
Какую конкретную цель мы в этом случае преследуем? Сменить императора? Но тогда ничего не изменится. Получить контрибуцию? Нас просто не поймут.