Тем временем тот продолжал плакать. Его большие голубые глаза распахнулись широко, зрачки сузились, рот чуть-чуть приоткрылся.
«Кажется, будто он вот-вот что-то скажет». Эйи решился на отчаянный шаг.
Ты хочешь что-то сказать?
Глен посмотрел на него, в глазах появилось вполне человеческое отчаяние.
Нет произнес он.
Эйи был, мягко говоря, удивлён, но виду не подал.
Что «нет»? Тебе нечего сказать или ты задал себе какой-то вопрос и теперь на него отвечаешь?
Нет Этого не могло Произойти
После этих слов он внезапно обхватил себя руками, сильно сжав зубы.
«Ну нет, отдохни пока». Глен провалился в сон.
***
Эйи был поражен прогрессом, как и глава организации; он впервые видел её настолько искренне удивлённой. Он поделился с ней своими дальнейшими планами.
Я думаю произвести с ним что-то вроде мгновенной встряски посредством помещения в непривычные условия. Иными словами, я хочу вывезти его за городгде людей поменьше, а лучше, чтоб вообще не былоа там уже продолжить. Я долго думал, как отвлечь его от мыслей об убийстве. Сначала наиболее простым выходом мне казалось просто дать ему свободу в этом, но потом я понял, что это исключительно вернёт его в прежнее состояние. Поэтому на данный момент я считаю, что ему просто нужно по возможности не давать видеть живых существ; это не будет отвлекать его.
Но какие методы ты планируешь использовать?
Разные, Эйи посмотрел в сторону. Я пытался поставить себя на его место, и подумал, что для меня наилучшим выходом из ситуации было бы просто забыться. Музыка вводит его в состояние транса; могу предположить, что и другие виды искусства могут оказывать подобное влияние. Сложность состоит в том, чтобы при этом сделать его ещё и участником действияопять же, удержать внимание. Это хорошая тренировка сознания. А где сила воли, там и разумное существо.
Всё это время она смотрела на Эйи с уважением. Она никак не ожидала, что это безынициативное обычно создание способно проявить такую инициативу, да ещё и с его стремлением из всего извлечь практическую для себя пользу Видимо, он видит Глена как своего брата. Впрочем, можно сказать, так оно и есть
Но, Эйи, ты ведь понимаешь, что из состояния забытья рано или поздно выходят, и потом уже ему ничего не поможет
Он улыбнулся с какой-то горечью.
Вы ошибаетесь, если думаете, что я ничего не понимаю. Гленошибка, которую необходимо устранить; так будет лучше в первую очередь для него самого. Но я хочу, чтобы Вы поняли, Эйи сверкнул глазами, даже недостойная жизни ошибка имеет право на достойную смерть.
***
К тому моменту, как они выехали в сельскую местность, предварительно сняв небольшое шале, Глен уже мог свободно говорить, хотя делал это весьма неохотно. Всё время казалось, что его будто что-то будто сдавливает, что все его действия производятся через силу. Оно и понятновряд ли кто-то смог бы представить, какие титанические усилия совершал над собой этот человек.
Большую часть дня Эйи и Глен просто гуляли в горах; тот выматывался, и это было как нельзя лучше. Единственная проблема состояла в то и дело попадавшихся мелких зверьках или птицахЭйи видел, какие взгляды Глен каждый раз кидал в их сторону, и тут же старался отвлечь того разговором.
Вечера посвящали творчеству: сначала Эйи, как и раньше, играл для Глена; потом тот и сам стал играть на скрипке, которую Эйи предварительно раздобыл. Пару ночей Глен жаловался, что не может уснутьтогда они уходили в поле, Эйи разводил небольшой костер (то, как их не заметили, осталось загадкой) и учил того танцевать. Поначалу Глен, казалось, не мог понять, что от него требуется: движенияесли их можно было таковыми назватьбыли крайне неуклюжи. Затем пошло чуть лучше: Эйи наигрывал ритм, и в какой-то момент ему даже показалось, что Глен поглощён танцем. Это было хорошее состояние. «Думаю, скоро можно будет перейти к более серьёзным вещам».
После очередной прогулки они сидели на склоне, любуясь закатом. Эйи рассматривал Глена: он думал о том, насколько тот изменился с того момента, как они увиделись впервые. Теперь его спокойно можно было назвать человеком; лицо не дёргалось, глаза не бегалитолько видна была тень страдания, угнетённости, и постоянной фоновой внутренней борьбы.
Ты, наверное, должен меня ненавидеть? спросил Эйи. Ведь я, считай, занял твоё место.
Глен обратил на него взгляд.
Нет. Я тебя не ненавижу. Я очень тебе благодарен и искренне надеюсь, что ты сможешь исполнить всё, что я не в состоянии.
Надеюсь, это не простые слова вежливости, Эйи улыбнулся.
Нет, я действительно так думаю
Они немного помолчали, затем Эйи спросил:
Скажи, ты всегда чувствуешь тягу к убийству, или в какие-то моменты она, может, пропадает?
Глен задумался и сжал кулаки.
Всегда. Ну знаешь, разве что только Когда я играю на скрипке, это желание ощущается менее отчётливо; когда танцую, в определённые моменты я и вовсе ничего не чувствую. А так всё время.
После небольшой паузы он спросил:
Но скажи, Эйи Почему Почему это всё досталось именно мне?..
Он уставился перед собой. Эйи не перебивал.
Я порой чувствую себя таким одухотворённым созданием, способным на многое Но эта жажда, она мне жить не даёт. Она все силы из меня вытягивает. Целыми днями, Эйи, он вдохнул, целыми днями, когда я не был ещё в диком состоянии, я думал только о том, как усмирить это желание, как не дать ему разыграться. Малейший шаг в сторону мог оказаться провалом. Я поздно понял, что провал неизбежен; точнее, когда он произошёл, я уже не хотел ничего понимать. Если б ты видел, что что я делал с теми людьми их крики они давали мне такое блаженство, их пронзительные вопли, переходящие в хрипы, мне хотелось ещё, и ещё, и с какого-то момента мне уже становилось досадно, когда они умирали, я жалел, что они не могут вечно страдать на моих глазах, но в то же время сам момент смерти был таким упоительным, о, я никогда не испытывал чего-либо приятнее, это было невероятно, но мне хотелось больше, даже когда я, казалось, давал себе свободу, эта жажда меня убивала, всё сильнее и сильнее Почему я не мог просто не появляться на свет, Эйи, я не хочу больше!.. на этих словах он уронил голову и разрыдался; сел на землю, свернувшись в комок, по которому тут же рассыпались густые волнистые волосы. Позже к рыданиям добавились какие-то завывания; эту манеру трудно было не узнать, трудно было не провести соответствие.
Эйи стремительно подошёл к Глену и обнял его.
Скоро закончится. Можешь быть уверен. Совсем закончится.
Тот стал завывать как-то более освобождённо, что ли; Эйи гладил его по голове, по спинесловом, проделывал всё то, что успокоило бы его самого.
Немного утихнув, Глен поднял на того красные от слёз глаза и спросил:
А у тебя, выходит, есть эмпатия?
Вопрос был задан настолько невинным тоном; до этого Эйи как-то не предполагал, что её может совсем не быть
Ну, да, конечно, она у меня есть.
Интересно
Немного погодя Глен снова задал вопрос:
Меня убьёт она?
Эйи кивнул.
Но я не хочу, чтобы это делала она. Я бы не хотел видеться с ней Нет!
Послушай, сказал Эйи мягко, так надо. Иначе ты родишься снова, и там уже я не смогу тебе помочь.
Нет, не хочу снова
Тогда тебе придётся прийти к ней, Глен. И знаешь, честное слово, Эйи улыбнулся, с тобой случится то, о чём я мечтаю уже на протяжении нескольких жизней. Разве не стоит оно того, а?
Глен посмотрел в глаза Эйи каким-то по-детски беспомощным взглядом.
Эйи, спасибо тебе за всё, проговорил он. Большое спасибо.
Я бы отступился от своего же принципа, если бы тебе не помог, Эйи улыбнулся. К тому же, на твоём месте мог быть и я сам Но сейчас! У меня запланировано кое-что поинтереснее, чем музыка или танцы.
Глен посмотрел заинтересованно.
Мне кажется, продолжил Эйи, ты был бы неплохим актёром. Ты очень хорошо скрываешь внутреннее состояние; это хороший навык. Посмотрим, сможешь ли ты не просто скрывать его, но и добавлять предусмотренные сценарием эмоции так, будто они настоящие.
Мы будем играть спектакль? с любопытством спросил Глен.