Вы хотели видеть меня, сэр? робко приблизившись к генералу, спросил я.
По мне вновь прокатился взгляд, напоминающий бульдозер, под которым я невольно съежился. Завершив осмотр, он молча указал на лавочку. Я не стал заставлять просить себя дважды и немедленно присел. Генерал остался стоять спиной ко мне. Он засунул в карман, и я подумал, что он собирается закурить, но вместо этого он закинул в рот жевательную резинку.
Хорошенько живется в этом пансионате для благородных девиц?
Голос у него оказался низкий и хриплый. Даже не повышая тона, генерал выговаривал каждое слово столь внушительно, будто ударение ставилось на каждом слоге, причем дважды.
Э-э-э замечательно, сэр! не сразу нашелся я.
Еще бы. Ленц обеспечил тебе тут знатную житуху, перекатывая меж челюстей жвачку, Чхон обернулся ко мне и его лицо вновь исказилось в жутковатой усмешкой.
От этих слов я растерялся, так как был уверен, что Роберт никому и никогда не рассказывал о нашей договоренности с директором Сайджелом, даже своим коллегам.
Э-э-э вы работаете с Робертом Ленцом, сэр? осмелился спросить я.
А что, похоже? искренне удивился Чхон, разведя широченные плечи.
Ну, я подумал
Твой Ленцобыкновенный тыловой бюрократ. Не больно-то важная птица, жуя резинку, презрительно отозвался генерал. Мне он совершенно не интересен, как не интересен и педераст Сайджел, и ваши с ним делишки, благодаря которым ты можешь раз в месяц трахать свою девку в мотеле. Думаешь, такой человек, как я, будет забивать свою голову таким дерьмом?!
Нет, сэр, похолодев, пролепетал я.
Вот именно, удовлетворенно кивнул Чхон. Если ты еще не понял, то объясню, что я большой и крутой сукин сын, каких ты еще в жизни своей не видел. И я занимаюсь чертовски серьезными и опасными вещами. Ты это понял?
Да, сэр, я опустил глаза к асфальту, чтобы не встречаться с ледяными глазами собеседника.
Думаешькакого лешего такой человек, как я, приехал сюда, чтобы поговорить с никчемным сиротой из интерната? Я тебе объясню. Ты видишь меня в первый раз. А я тебянет. Я видел тебя много раз в качестве каких-то цифр в каких-то сводках. И один развживую, когда тебя, еще сосунка, возили на «обследование» в госпиталь в Олтенице.
Что? ничего не понимая, пробормотал я. Я не понимаю.
Что здесь не понимать-то? удивился Чхон. Такой богатырь уродился у папеньки с маменькой, проведших долгие годы жизни на загрязненных пустошах. Ты считаешь это случайностью? Или подарком небес? Нет, парень. Там, генерал ткнул пальцем в небо. Никого нет.
Вы хотите сказать, что?..
Ну конечно, мать твою! Потребовалась мощная генетическая обработка, чтобы вместо чахлого уродца уродился здоровый мòлодец. Инновационная, по тем временем. Твои предки жили в забытой всеми глухомани, но у них были кое-какие связи, вот их и записали в программу. Удача, только и всего. Причем повезло им вдвойне. Ты попал в те десять процентов из всей программы, у которых не проявилось существенных побочных эффектов. И даже среди них твои показатели были просто-таки супер классными. Вот я и решил как-то заглянуть в Олтеницу вместе с нашими очкариками, глянуть на тебя.
Я потрясенно молчал.
Ну, ничего особенного я не увидел. Здоровый парень, редкость по нашим временам, но ничего выходящего за рамки человеческих возможностей. Очкариков ты интересовал с той точки зрения, чтобы по твоему образцу корректировать другие эмбрионы. Но, как оказалось, это невозможно. Твои высокие результаты стали следствием везения, позитивной мутации, а не хорошо продуманной генной инженерии. Это как сделанный с перепугу выстрел, нечаянно попавший в «яблочко»как не тужься и не всматривайся в мишень, косорукий мазила никогда его не повторит. Так что ты оказался не слишком нам интересен.
«Нам»это кому? решился наконец спросить я.
Человечеству, гаркнул Чхон. Содружеству наций. Это, по сути, одно и тоже. Если не считать коммуняк, то Содружествовсе, что осталось достойного на этой загаженной планете.
Я недоверчиво покачал головой. Во все это просто невозможно было поверить. Надо мной, еще зародышем, проводились генетические эксперименты? Но генерал Чхон не был похож на пустозвона. И я ощутил, как по коже пробежала тревожная рябь.
Вы приехали для того, чтобы сказать мне это? спросил я.
Нет, конечно, фыркнул генерал. Ты, похоже, так и не смекнул, кто я. Я не трачу свое время на хрень собачью. Я приехал сюда только по одной причине. Эта причинаты. Ты можешь быть полезен. У тебя, может быть, появится шанс отдать свой долг Содружеству, которое, как ты теперь знаешь, тебе и следует благодарить за появление на света вовсе не мамку с папкой и не Боженьку.
Склонившись ко мне и дыхнув в лицо, генерал произнес:
Из того, что я видел, можно заключить, что ты весьма неплох как для такого сосунка. Силен, быстр, вынослив. Есть что-то вроде удара. Не семь пядей во лбу, конечно, но достаточно находчив, чтобы отличить дверь от стены. Неплохо руководишь своими парнями. А самое главноеты, похоже, упрямый и волевой сукин сын, хотя по роже и не скажешь. Хорошее сочетание. Так и должно быть. Для этого мы и платили очкарикамчтобы они выращивали чертовых бойцов, кровь с молоком, вместо прыщавых хиляков со сколиозом и врожденным пороком сердца.
Не дав мне возможности ответить (хоть я и не знал, что ответить), генерал продолжил:
Наступают непростые времена. Да и когда они были простыми? Для того чтобы весь этот веселый инкубатор счастливых лиц, который ты видишь вокруг, мог существовать, каждый день тяжко работают тысячи людей, остающихся в тени. Они защищают наше беспечное стадо овец от голодных волков.
Отойдя на пару шагов в сторону, Чхон произнес:
Ты не представляешь себе, как это важно, парень. Ты все еще зелен, и питаешь много иллюзий. Тебе кажется, что устройство мира, в котором ты живешь, стабильно и незыблемо, что оно никогда не изменится, и что ничто не угрожает ему. Но ты ошибаешься. Угроз очень многокак внешних, так и внутренних. И мы не жалеем себя, чтобы с ними справится. Ты знаешь, кто это«мы»?
Конечно, сэр. Это Объединенные миротворческие силы, правоохранительные органы, Служба безопасности Содружества и другие структуры, относящиеся к аппарату безопасности, выпалил я по памяти.
Ты правильно произнес«аппарат». Мы и есть аппарат, парень. Такой же важный для нашего общества, как аппарат искусственного дыханиядля тяжелобольного!
Сказав это, суровый генерал какое-то время помолчав, посмотрев в сторону темных седанов. В этот момент можно было вставить слово-другое, но я не рискнул. Вскоре Чхон продолжил:
Здоровье населения является ахиллесовой пятой нашего общества. Ты не представляешь себе, каких инвалидов нынче приходится призыватьнемощные, худые и несчастные, с плоскостопием, косоглазием, одышкой, хрен знает с чем еще! Кое-что может исправить муштра, остальноетолько гроб. Идиоты говорят: «но ведь нынче физический фактор не так уж важен, современная война строится на высоких технологиях, бла-бла-бла». Но это чушь собачья! Каждый, кто смыслит хоть что-то в военном ремесле, скажетни одна война не выигрывалась дохляками!
Я неуверенно кивнул. Даже будь я в чем-то не согласен с его мнением, вряд ли я посмел бы возразить.
Давай-ка вернемся к делу. Я сказал, что ты можешь послужить Содружеству. Ты имеешь для этого здоровье и другие необходимые навыки. Пойти по другому путиэто было бы для тебя сродни дезертирству.
Вы говорите о военной службе, сэр?
Я говорю о работе в аппарате. О серьезной, настоящей работе. Когда приходится закатывать рукава по локоть, чтобы они не промокли от крови и дерьма. Накрахмаленные мундиры и почетные караулы здесь не при чем.
Мне понадобилось немало смелости, чтобы осторожно заявить:
Сэр, это большая честь, что вы считаете меня достойным такого. Однако я планировал избрать себе несколько иную профессию.
Какую, например? нахмурился генерал.
Я думал над тем, чтобы поступить в Королевскую воздушную академию, и, возможно, стать глядя в суровые глаза и каменные черты лица Чхона, я не смог выдавить из себя по-детски смешное слово «астронавт». ну, там, пилотом