Не нагоняй страха Сатава. Мы знали, на что идем с самого начала. И если честно, то я надеюсь на везение и хитрость нашего Лисенка. Ванант весело посмотрел на обиженную физиономию мальчишки. Но, на добряка Вананта Лис, просто не мог обижаться.
У края плато решили не задерживаться. Все уселись на повозку, и Ворон направил лошадей на Южный край хребта Длинных ущелий. Уже вечерело, когда путь друзьям преградило большое и глубокое ущелье. Спуститься вниз на повозке не получилось. Пришлось повозку оставить в небольшом логу. Парни распрягли лошадей и вместе с ними спустились вниз. В этой части ущелье оказалось очень широким, здесь негде было спрятаться ни от ветра, ни от врагов или хищников. Ворон и Сатава отправились посмотреть, куда это ущелье уходит дальше. Вернувшись через час, они сообщили, что дальше ущелье становится значительно уже и там есть большой ручей и роща.
Ворон и Сатава прошли это расстояние за час и туда и обратно, а теперь друзья шли уже больше часа. Лис отставал, приходилось часто останавливаться и ждать пока пройдет головокружение и тошнота. Лиса никто не торопил, даже наоборот несколько раз парни предлагали привал устроить, но от этого легче не становилось. На краю рощи, у ручья Лис повалился на траву, даже не расстелив свой замечательный плащ.
Лись держи плащ, земля здесь сырая и холодная уже.
Спасибо, Лис перебрался на мягкую и теплую шкуру.
Ванант уже огонь развел, сейчас поедим, а ты пока отдохни.
Зря вы меня с собой взяли, Лис закрыл глаза.
Ты это о чем? Тут большой вопрос кто кого взял. Почувствовав настроение друга, Ворон присел рядом. Давай выкладывай, что тебя гложет.
Знаешь как это противно и страшно, это хуже, чем со Змеем столкнуться. Как-то не так, не правильно все получается. Почему у меня всегда так, а, Ворон?
Да объясни ты толком, в чем дело? Ты из-за этого ранения переживаешь что ли? Так это пройдет скоро или тебе хуже становится? Может, какая зараза в рану попала, дай я посмотрю.
Да это я сам зараза, Лис сел и посмотрел вокруг. Рядом никого больше не было. Ванант возился с очагом, а Сатава где-то дальше собирал хворост для огня. Лис опять лег и перевернулся на живот, чтобы Ворон не видел его лицо.
Соберись Лись, ты же колесничий, воин.
Да какой я колесничий? Пояс этот должен был получить Ванант или ты. Пожалели просто меня салагу. А теперь, когда до дела дошло. Это когда тебе было тринадцать, а мне одиннадцать мы могли вместе идти, а сейчас из-за меня, нас всех люди Змея догонят, или еще кто. Вы действительно воины уже, а я мальчишка глупый, который возомнил себя воином. Мне еще года два надо было у Ведуна оставаться, тогда может, толк был бы. Подведу я всех.
Лис ты все сказал? Выговорившись, мальчишка вновь перевернулся на спину и посмотрел на друга. Тогда теперь меня послушай. Во время посвящения тебе здорово досталось и ты, похоже, не все понял, что жрец Белой птицы говорил. А он, все, верно, объяснил, почему пояс этот твой по праву. Мы все себя, показали, и не погиб никто, но ты руками пожертвовал, чтобы более сильного противника не убить. Поэтому тебя и назвали лучшим, а не из-за того, что ты младше на три года. А пройдет еще лет пять и никакой разницы между нами не будет. Главное не рост твой и не возраст. Лис ты ведь у Ведуна учился, и многое лучше нашего умеешь. Но даже не это главное. Я сейчас вспомнил случай один. Мне тогда лет восемь, наверное, было, а тебе пять или шесть. Я тебя не знал и Когтя не знал.
А Коготь здесь причем?
Тебя мальчишки лет по одиннадцать двенадцать дразнили и довели в общем, ну а Коготь вступился. Его избили сильно. Ну а тут мы с отцом появились. Отец безобразие это прекратил, Когтю нос, разбитый со слезами, утер и спрашивает: «Все закончилось, чего ты плачешь»? А он ответил: «Я ни себя, ни малыша этого защитить не смог». Тогда отец мне и говорит: «Запомни, вот Коготь воин настоящий, а эти лбы еще долго детьми будут. Если ты как этот воин станешь, я буду тобой гордиться». Знаешь, отец очень удивлялся потом, почему Коготь не захотел пройти посвящение колесничего?
Да я это все понимаю, дух воина и тому подобное, Лис немного успокоился, но упадническое настроение не прошло. А что делать, если просто сил не хватает и страшно? Понимаешь страшно мне.
А вот об этом никому не говори. Ворон понизил голос. Мы в такие гиблые места забрались только по тому, что ты не испугался. Если парни узнают, всем трудно придется. Понимаешь, Лис, с одной стороны ты, конечно, еще мальчишка, да и я тоже, Ванант и Сатава старше и сильнее, а с другой мы стали воинами. И трудно, конечно, вот так разрываться между игрушечными деревянными лошадками и боевой колесницей настоящей. Но я гарантирую тебе, что и остальные в таком же положении, только это не так в глаза бросается. Но ни Ванант, ни Сатава против опытного воина не выстоят. Нам поэтому и прятаться приходиться. Так что не мучай себя глупостями всякими. А идти ты нормально не можешь из-за потери крови. Пока этот гад тебя не ранил, ты никогда не отставал, хотя и растешь сейчас очень быстро. Так, что никакой обузой для нас ты никогда не был и не будешь. Наоборот, это ведь ты фактически ведешь наш маленький отряд. А ранение любой получить может, и все мы будем ждать, если придется.
Ворон, ты, правда, так считаешь, или это просто такая воспитательная беседа?
Если бы я умел говорить неправду, то сейчас не с тобой бы здесь сидел, а с колесничими Змея. И все, хватит об этом. Давай к очагу подбираться, похоже, еда готова.
Потом после этого позднего ужина, когда Лис уснул, Ворон подошел к Вананту: «Слушай, если ты Лиса еще раз Лисенком назовешь, не посмотрю, что друзья, буду морду бить».
Ты чего Ворон?
Переживает он очень, что слабее нас и вообще, что задерживает весь отряд. Лис ведь очень умный, он чувствует, что теперь эти два три года разницы в нашем возрасте сильно заметны стали.
Да если честно, то я о том, что он младше вспоминаю, только когда Лис спит, тогда у него выражение такое детское бывает. Ну, ты объяснил ему, что все мы просто друзья и, возраст, здесь не причем? По большому счету, не только Лис, все мы еще маловаты для таких походов. И нам надо темп продвижения сбавить, действительно Лис выдыхается. Три года назад я бы умер, наверное, если бы столько за день отмахать пришлось.
К счастью, утром, это упадническое настроение у Лиса прошло. Он удивительно быстро восстанавливался и физически, и психологически. За едой стали обсуждать, что и как делать дальше. Можно было вновь подняться и постараться объехать это ущелье, но Лис предложил бросить повозку и идти пешком по ущелью.
Лис нам еще далеко, тут, наверное, бегов десять до хребта Длинных ущелий. Усомнился Сатава.
А ты на той стороне этих холмов бывал когда-нибудь?
Нет, там вообще никого из наших, по-моему, не было.
Все были. Мы когда еще переселялись, шли по горам и когда они закончились, то остановились перед спуском. Тогда еще Медвежья лапа меня возил путь выбирать. Так вот с того места отличный вид на всю эту местность был до самой Хукарьи.
Лис так ты что, видел Высокую Хару? Восхитился Сатава.
Видел, и еще я видел хребет Длинных ущелий и какие-то горы за ним, еще дальше. Может, это были горы Кангхи, не знаю.
А реки: Ардви, Датья, Ранхи видел?
Нет ни рек, ни озер видно не было, но они где-то там дальше должны быть. Но я не об этом сказать хотел, Лис отложил ложку, и лицо его приняло именно то детское выражение, о котором Ванант говорил. Понимаете, эти холмы тянутся вдоль бесконечной равнины до самых гор. Мы по холмам идти не сможем, здесь все время такие ущелья будут попадаться. Так что нам придется идти вдоль холмов по равнине. Так вот я о чем подумал, повозку будет заметно с большого расстояния. А какие племена или демоны там обитают, мы не знаем.
Хочешь сказать, что пешком будет безопасней? Ванант, посмотрел на лошадей. Если так, то лучше месяц пешком идти, чем два дня проехать и угодить к демону какому-нибудь.
А лошадей куда денем? Ворон даже думать не хотел о том, что весь путь придется пешком идти. Пропадут такие кони, жалко.