Путь в лагерь был долог и тернист. Я падал, цеплялся ногами за чвакающие бугорки в мокрой траве. Потом кто-то пихнул меня в дерезу, и пришлось отдать пол рукава колючему паразиту.
Тропа оказалась утыканной березняком, ветки били по глазам, в ноги бросались поваленные бревна. Удивляясь обилию возникших препятствий, я забредал все дальше в какие-то хвощи и папоротники, пока не заблудился окончательно.
Идиотизм полный! Вчера только проводил занятия с курсантами по ориентированию на местности. Эдакий умный дядя: «Здесь, товарищи стрелки, мох, значит, север там». «Марш-бросок на пересеченной местности это, понимаете, не шутки!» Ага. Кто бы мне сейчас рассказал лекцию о преодолении сильно пересеченной местности в состоянии алкогольного опьянения. Да еще с форсированием болота.
Я предался унынию. Ну, в самом деле,теряю невесту, лучший друг уехал черт-те куда, заблудился в лесу, да еще кусают здоровенные, как бомбовозы, комары. Попытался крикнуть, но вышло какое-то булькающее кваканье. Естественно, никто не отозвался, за исключением туземного нетопыря, который сразу же нарочито громко захлопал крыльями, создавая невозможные условия для отдыха. Пришлось оставить уютную кочку и брести дальше. Только вот куда? Лес тянулся на десятки километров до старой финляндской границы и не дай бог забраться в эти чащобыс фонарем не найдут. Я помнил, что станция расположена точно к северо-западу от лагеря, но это мало чем помогло. Северная звезда была затерта облаками, а попытка вглядеться в небо закончилась кувырком в лужу. Перевернулся на спину, лежу.
Красиво августовское небо. Кроны деревскрывают тучи, мигают редкие звездочки. Показался месяц, потом второй, и я осознал, что пьян вдрызг. В этой мысли утвердил легкий смех невдалеке. Кто-то был рядом. Собрав остаток сил, удалось встать и вылететь на тропу, посередине которой застыл мощный ствол.
Мне стало не по себествол вдруг исчез, и появился ярко-красный зверь. Стояли вокруг него ведьмы и кормили еловыми ветками. Только были они почему-то в тренировочных шароварах и с цветами в головах.
«Вот он!»атаковали ликующие голоса со всех сторон. «Медведь! Кто твоя невеста?» Мне завязали глаза и стали вертеть, подталкивая руками. Потом они замолчали и разбежалисьслышно было, как удаляются шаги. Я сорвал повязку и, пытаясь остановить качающийся горизонт, споткнулся и упал на простертые руки сероглазой ведьмы
Полностью прийти в себя удалось лишь к утру. Изредка мелькали вспышки просветления с обрывками разговора, но кто дотащил меня в лагерьне помню. Уверен только, что они добрые славные парни. Принесли в дом, уложили спать и оставили на тумбочке полный котелок воды.
Натянув гимнастерку и ощупав карманы, я растерялсякошелек с деньгами, ключи и удостоверение инструктора ОСОАВИАХИМа исчезли. Деньгиладно, тем более, что пропили мы их почти все. Помню, Валька стучал в окошко железнодорожной кассы и требовал отправить телеграмму в три слова «приготовьте сто рублей». Ключи, по-моему, я положил в пустой кошелек, есть шанс, что оставил в буфете. А вот удостоверениеэто плохо. Могут из лагеря выпереть, если Еделев узнает.
А Еделев явился, как чёрт из табакерки. Читал нотацию, ударяя кулаком, возмущенно махал руками, но Под конец речи кинул армейскую флягу. Первач! Похмелье не числилось в моих бедах, но жест начлагеря был дорог.
В понедельник я вступал в обязанности, которые начинались около 1000. Судейство. Поэтому с утра на полигон тащиться было незачем, и к началу работы я выглядел не хуже остальных инструкторов. Вот только фраза «траектория движения пули» не задалась, и пришлось заменить ее на «линию полета». А так ничего. Временами, правда, желудок мстительно подбирался к пищеводу, но я регулярно гасил его водой.
Говорят, что в таком состоянии время идет медленнее. Не верьте. Оно вообще не идет, застывая липкой резиной на дне каждого часа. Казалось, что столетняя война была короче трудового августовского понедельника. СтрельбыМатчастьПланеркаОпять стрельбыУпражнение «5+20»«Дебет-Кредит»Политзанятия в вечерней школе инструкторов.
Но даже политзачеты когда-нибудь проходят. Наступил вечер, когда я пошел сдавать ведомости учета расхода боеприпасов и в дверях столкнулся с какой-то девчонкой. Ведомости разлетелась по коридору. Девчонка ойкнула и бросилась собирать бумагу. Очень уж не хотелось мне сгибатьсяшум в голове, да и желудок пошаливал. А она, присев на корточки и прижимая к груди бумажный ворох, сказала полуобернувшись:
Я сейчас, я быстро все подберу.
И полуоборот этот и быстрый взгляд из-под рваной челки очень скоро стали меня жечь. Нет, мое сердце не пронзала молния, и толстожопый Амур не стрелял коварно из-за угла. Просто кончики пальцев занемели, и тугая волна перекрыла дыхание.
Наверное, по сто раз на дню приходилось встречать раньше это чудои ничего. А сейчас вдруг ее необычная внешность приковывала к себе, как магнит. Черные волосы клиньями, белая, белая кожа, и вместо полагающихся в таких случаях «очей черных»глаза серо-стального цвета, цвета ледяного балтийского неба.
И еще она отличалась от своих подруг, не становясь при этом белой вороной. Девчата прислушивались к ее мнению, я замечал. Парни тоже не обходили стороной, однако предпочитали все же общество сверстниц более понятных. С теми можно было купаться, шутить, дурачиться, назначать свидания. Даже целоваться, наверное. С ней нельзя. Причем не из-за напускаемого ломания, а вследствие чего-то идущего от самой сути.
Что делать? Собирать листы рядом с ней? Стоять на месте? Подойти? Нет, подойти боязно. Я казался себе носорогом возле хрустального колокольчика и, вцепившись в стул, боялся даже моргнуть.
Пачка бланков была мне протянута со словами:
Вот, Андрей Антонович, возьмите.
Да-да, спасибо э-э Роза.
Я Астра. Астра Далматова.
Очень приятно. Андрей. Андрей Антонович.
Астра улыбнулась.
Я знаю.
А! Ну да. Ты, наверное, ищешь Полтавцеву?
Нет, я жду вас.
Это было уже слишком. Стрелы из глаз и откидывание челки я мог еще вынести. Этонет. Я не заслужил того, чтобы меня ждала принцесса.
Зачем?
Вы вчера удостоверение потеряли.
Я?
Отведя глаза, Астра молчала.
Потерятелось терерялось тьфу! Я обронил его где-то, Оля!
Астра всё молчала, но теперь это молчание сделалось осязаемым. Его можно было грузить лопатами и развозить на телегах. Стремясь облегчить свинцовую обстановку, я начал рассказывать, что потерял дорогу, сбился, опять начал. А ей, видать, надоела моя мелкая суетливость, и принцесса сказала:
Меня зовут Астра.
Я раз в пять сильнее засуетился, желая только одного: скорее все объяснить, чтобы она не ушла, не поняв.
Я Мне Я слышал это значит
Сжалившись, Астра сказала, что я мог недослышать.
Вот-вот, обрадовано закивал я. Недослышал!
Улыбнувшись, она спросила:
Так вы зайдете к нам забрать его?
Ну, конечно, Астра! Я еле удержался, чтоб не схватить ее за руки. Я сейчас спихну эту бухгалтерию, и все.
Оставалось только уговорить Советку Полтавцеву отнести мои бумаги, но по дороге я был перехвачен комсоргом Жуковым и препровожден в красный уголок. Оказалось, что приехал товарищ из горсовета ОСОАВИАХИМа, ответственный за проведение стрелковой спартакиады.
Уполномоченный направлял нашу деятельность в какое-то русло, чертил схемки зеленоватым крошащимся мелком, вскрывал недостатки и тут же намечал пути их устранения. Потом на трибуну поперся начлагеря, потом комсорг Жуков обещал повысить общий процент попадаемости и, взывая к бдительности, поминал «еще живые тени врагов народа». Завели разговор про заводы, не отпускающие рабочих в снайперские школы
Уже стемнело, пошел дождь, с громами и молниями, а вся эта говорильня продолжалась. Я попытался улизнуть, но начальник лагеря пришиб взглядом к стулу и сделал такое страшное лицо, что пришлось выдавать неловкую попытку за желание сесть подальше от окна. Когда «народный хурал» наконец окончился, я сразу убежал под прикрытием вставших разом инструкторов. Еделев не смог меня задержатьорать через головы в присутствии ревизующего товарища не решился.
Я выскочил на крыльцо.