Обойти пытаются, прошипел Йорг.
Угу, хором, сквозь зубы ответили Лир и Рихард.
Нехорошее у меня предчувствие, Рих, добавил здоровяк.
Не нагнетай.
Рихард силой вдавил приклад в плечо и плавным отточенным, практически механическим движением начал вести цель, скрытую от глаз высокими кустами в вперемежку с папоротником, ориентируясь только на звуки и неестественное движение веток.
От напряжения лоб покрылся испариной, по щеке скатилась капелька пота. Ему казалась, что именно этот выстрел, сделанный в нужный момент, и станет тем судьбоносным, который решит исход противостояния и подарит шанс на спасение. Организм наемника словно слился с винтовкой, взгляд концентрировался на мельчайших колыханиях листьев и тенях, окружающий мир отходил на второй план и расплывался в боковом зрении, даже назойливая мошкара и та, казалось, убралась подальше, чтобы ее не испепелило исходящее от стрелка напряжение.
Прозвучал выстрел. Его шум разнесся по округе, перепугав птиц. Тот, кто скрывался за кустарником, не проронив ни звука, мешком свалился на землю. После секундного замешательства в ответ затрещали винтовки. Десятки пуль, разрывая густой лесной воздух, злобным роем ударили по стволам деревьев, выбивая щепу и перебивая ветки. Отряд припал к земле в ожидании окончания яростного, но абсолютно неэффективного ответа. Когда стрельба прекратилась, и откуда-то сверху донеслись звонкие удары затворов, встающих на задержку, Рихард скомандовал «огонь!». Он сам, да и остальные не сильно беспокоясь о результативности такой стрельбы, подняли винтовки над нависающим краем оврага и опустошили магазины. Зачем? В тот момент на этот вопрос никто не мог дать вразумительного ответа, пожалуй, лучшим оправданием могло стать обозначение присутствия, сказанное не словами, но пулями: «У нас есть чем вас встретить».
Короткая перестрелка сменилась томительными минутами тишины. Преследователи залегли, затаились в неровностях изрезанного ручьями ландшафта. Первым не выдержал Лир и с молчаливо согласия командира обратился к бандитам.
Господа разбойники, как уже можно было догадаться, позиция у нас неплохая, любой штурм закончится десятками трупов, предлагаю не усугублять ситуацию и мирно разбежаться.
В ответ прогремел выстрел, пуля пролетела над укрытием наемников и ударила в землю, подняв облачко пыли.
И к чему это было? спросил Рихард.
Дураки, дежурно ответил Лир и пожал плечами.
Вообще-то, я про твое выступление.
Я хоть попытался.
Молодец, дядя, у тебя почти получилось, скривила улыбку Касия.
Передайте парня и можете уходить! прокричал хрипловатый голос.
Вот видишь, что значит опыт, успешно начал, так сказать, переговоры, самодовольно хмыкнул Лир, Давай командир, твой выход.
Рихард сплюнул на землю и прокричал в ответ.
Какой еще парень, выражайся точнее! По мне так вы вообще обознались!
Ты знаешь какой, не строй из себя идиота, большего, чем есть на самом деле! продолжил голос.
Грубо, никакой культуры ведения переговоров! У Иосифа кончились деньги, что он нанял кретинов? произнес командир, сделав акцент на втором предложении.
Умник, мы с тобой рассусоливать тут не собираемся, десять минут тебе на размышления, не отдашь парня, пойдем на штурм.
Вот и поговорили, в полголоса пробормотал Рихард, Ну что, воины, готовимся к обороне? его слова прозвучали скорее утвердительно.
А он нам точно нужен? спросил Йорг и тут же осекся и, скорчив глупую рожицу, добавилшучу я нервы.
А может они тебя хотят, заговорил, молчавший до этого момента Иван.
Зарождавшуюся перепалку пресек Лир, Ну кто еще чего отмочит, клоуны!
Не кипятись, ребята на взводе, махнул рукой Рихард, Предложения у кого есть? Лир, старый вояка, что думаешь?
Задница, как она есть, ни больше, ни меньше, многозначительно произнес он, Попробуем уйти, перебьют как куропаток. Останемся хм скорее всего обойдут, зажмут и перебьют. Примем бой, резюмировал Лир после небольшой паузы.
Остальные?
Рих, шутки шутками, но парня они не тронут, почесывая щеку, с красной отметиной от укуса комара, начал рассуждать Йорг, Хотели бы грохнуть, не вытаскивали бы его, да и нас, из отеля. Я за сделку.
Касия?
Командир, не дело это «своих» бросать, Пускай Иоганн не член отряда, но он с нами.
Иоганн, а сам то, что думаешь, наконец обратился к парню Рихард.
Если честно, я в замешательстве. Стратег и тактик из меня как из бревна пуля, оценить объективно ситуацию не могу, просить рисковать ради меня язык не поворачивается, поэтому как решите, так и будет. Скажите выйти и сдаться бандитам, так и сделаю, будете воевать, так и я с вами.
Озвучить принятое решение командиру не дал выстрел. Издалека донесся сухой щелчок, затем еще один и еще. Судя по всему у дороги выше по склону завязался бой, интенсивность его нарастала с каждой секундой. Кто воевал и с кем, было не ясно, да и не имело это значения. Фортуна преподнесла неожиданный подарок, отказ от которого противоречил здравому смыслу.
Рихард приказал отступать на юг, а сам, выложив пять снаряженных магазинов на землю перед собой, открыл огонь по позициям противника. Сейчас он не спешил, перед каждым выстрелом он тщательно всматривался в местность и стрелял только туда, где мог появиться противник. Ответили ему вяло, бандитам сейчас было не до него, незваные спасители плотно взялись за разбойников. «Наверное, гарнизонные на стрельбу всполошились и решили проверить, кто тут порядки нарушает», почему-то подумалось Рихарду. Отстреляв почти сорок патронов и решив, что товарищи ушли достаточно далеко, он смел в холщовую сумку снаряженные и пустые магазины и бросился наутек, очень скоро нагнав остальных.
X
В своих злоключениях пятеро вымотанных наемников развалились на маленькой, практически идеально круглой, полянке, среди чащобы смешанного леса. Сквозь крохотное оконце в кронах исполинских деревьев пробивались лучи полуденного солнца. Ветер насвистывал, играл верхушками сосен. От нагретой земли исходил аромат хвои, создавая атмосферу спокойствия и отреченности. Казалось, что бой, бесконечные смерти, сковывающее тело напряжение, остались где-то там далеко позадив прошлой жизни. А сейчас, здесь в забытом богами и проклятом людьми лесу, есть только невесомая легкость и пьянящий дурман пряных трав. Единственное, что не давало провалиться в сон, было чувство голода.
Каждый из членов небольшого отряда был погружен в свои мысли. Рихарда не оставляло в покое чувство недосказанности, понимание того, что его разыграли в слепую, будоражило сознание, не давая покоя. Удачное стечение обстоятельств, которое помогло спастись, да такого быть не могло. Глупости продолжал размышлять наемник. С чего вдруг кто-то сорвался и понесся воевать с бандитами Солдаты? А оно им надо? Скорее нет. Случайный караван? Опять нет. Такие, только услышав выстрелы, повернули бы назад. А если это представление было устроено для того, чтобы направить нас в нужном кому-то направлении, как загоняют диких зверей. От этой мысли по спине Рихарда пробежал холодок, он придвинул лежавшую рядом винтовку и, оттянув немного затвор, убедился, что патрон дослан.
Иван, завалившись на сложенные в кучу сумки, думал, что было бы хорошо сейчас набрать грибов и запечь их на открытом огне, как часто он со своим приятелем Гришкой делал в детстве, когда убегал из дома. Мысли об ароматном, пропитанном дымом лакомстве хоть немного, но отвлекали от неутихающей боли в правом колене. Эта пульсирующая в такт биения сердца напасть появилась практически сразу после его пробуждения и с того момента только усиливалась. Сейчас после забега он даже не был уверен, что сможет подняться и сделать пару шагов.
Йорг, приняв позу мыслителя, опустил голову на огромный кулак и мирно посапывал в сторонке. Лир и Касия в привычной для них форме дулись друг на друга по пустяковому поводу. Идиллия.
В такие моменты в больном, извращенном сознании солдата и поселяется ощущение надвигающейся бури.
Я прогуляюсь, объявил Рихард. Он поднял винтовку, поправил кобуру с револьвером и исчез среди деревьев. Наемник, ведомый своей паранойей, сделал два круга, обходя лагерь по часовой стрелке. Найдя укромное место между двумя кочками, он присел и начал ждать. Прислонившись спиной к непонятно как оказавшемуся здесь одинокому дубу, он замер, вслушиваясь. Причины своего беспокойства Рихард не понимал. Оставаясь верным своим ощущениям, он продолжал смиренно ждать.