Кто-то может удивиться, а где же отцы всех этих молодых касадоров и симпатичных мешо, а где мужья почтенных эрбе?.. Так ведь это Фор-Ностздесь жизнь стоит меньше патрона, которым её отнимут. Немногие касадоры доживают до преклонных лет, куда чаще погибая, как Джон или Мартин, в случайных стычках.
Это на побережье ещё есть шанс дотянуть до пяти десятков, а тут, в центре материка, дожить до тридцатив принципе, не так уж и плохо. Впрочем, Дан-то как раз не собирался умирать молодым.
И чтобы протянуть подольше, он постоянно поглядывал по сторонам. Хотя внутренний голос и твердил ему, что он ведёт себя, как излишне беспокойный дурак
Голос заткнулся в тот момент, когда из-за изгиба склона выметнулось три десятка незнакомых касадоров на воллах. И куда они скачутбыло ясно сразу. Целью их были женщины, стиравшие бельё.
Правда, те женщины, которых Дан не пустил вниз, опасность увидели сразуи кинулись бежать. Однако они-то пустились наутёк с корзинами белья и на своих двоих, а вот преследователи были на воллах. И единственным, кто стоял между ними, был Дан. И его винтовка. И три револьвера.
В лагерь! Живей! заорал он пятерым женщинам в овраге, вскакивая на камень и поднимая винтовку. Бегите!
Свистнула пуля, выбив каменный осколок из камня, на который вскочил Дан, и он, прицелившись, выстрелил в ответ. Скачущего касадора не убил, но спешил. А поскольку спешил неожиданно, то тот, когда поднялся, мог разве что хромать. Сразу после выстрела Дан скрылся за камнем, загоняя в ствол новый патрон и глядя, как пять женщин вылезают из оврага и бегут в сторону лагеря. Слишком медленно!..
Дан высунулся сбоку от камня, поймал в прицел ближайшего касадора, а потом выдохнул, взял упреждение и выстрелил. Касадор с криком схватился за бок и начал падать с волла. Дан забросил винтовку за спину и потянул револьверы из кобуры, одновременно бросаясь к той самой группе камней, за которой раньше женщины ждали своей очереди постирать.
Зазвучали выстрелы, но пули все прошли мимо Дана. Стрелять в движении, сидя в седле, да ещё и по движущейся мишениэто было особое умение, которое не всем давалось.
Дан прижался спиной к камню, выставил револьвер и разрядил его в нападающих. Ещё четверо вадсомадов отправились на суд к Господу, и Дан очень надеялся, что тот учтёт прискорбный факт, что эти уроды напали на женщин, наплевав на все правила Фор-Носта.
Сам же он, чтобы раньше времени не отправиться следом, перемахнул через камень, спешно вытягивая второй револьвер. Часть нападающих успела его миновать, преследуя женщин. Вот им-то в спину он и отправил семь смертоносных подарков. В этот раз не повезло пятерым, и Дан с удовлетворением отметил про себя, что так он быстро все три десятка перестреляет.
Вот только оставшиеся два десятка нападавших отчего-то не захотели быть перестреляны Они поняли, что им попался меткий противник, и принялись кружиться, паля в Дана.
Пришлось забиться в укрытие между тремя обломками скалы и отстреливаться уже оттуда. Он видел, как мимо проскакали четыре касадора, у которых через крупы воллов были перекинуты пленницы. И даже успел порадоваться, что это были пленницы, а не их трупы. Но из своего укрытия он не видел, что происходит в направлении лагеря. Стрелять в тех касадоров, кто взял с собой женщин, он побоялся. Убьёшь волаи пленник при неудачном падении может шею сломать
Злость он сорвал на тех, кто блокировал его в убежище, расчётливо ловя их в прицел через узкую щель между камнями. И вгоняя в их тела одну пулю за другой. Если бы вадсомады не украли четверых женщин из номада, а сам Дан не нарушил бы правила, став единственным в охранении, сегодня он мог бы собой гордитьсяполовина нападавших получила по заслугам, а сам молодой касадор отделался парой-тройкой царапин.
Оставшиеся враги решили не искушать судьбу и спешно развернули воллов в обратном направлении. Дан перезарядил один из револьверов, вскочил на каменьи только зубами скрипнул Четырнадцать воллов уносили пятнадцать врагов и четырёх пленниц прочь, в то время как в лагере только начали шевелиться
И не надо было быть провидцем, чтобы догадаться, кого в этом обвинит Рональд.
Дан был уверен, что это будет именно он, а не Стивен, который ни с того ни с сего закатил ему истерику. Касадор бежал к лагерю и мечтал только об одномчтобы Старик был на месте. Это был единственный человек, который мог спасти его от праведного гнева главы номада
К югу от Подковы Сборщика, три дня пути от города Стеинхольвег, Марчелика. 21 апреля 1935 года М.Х.
Ивар был в бешенстве. Увидев, что из всего отряда вернулась только половина с четырьмя пленницами, он захотел поехать и пристрелить Стивенаполностью уверенный в том, что его люди, вопреки обещаниям Айвери-младшего, наткнулись на всю охрану номада. Что, кстати, и подтвердили его касадоры.
Ивар, их охраняли! сообщил ему, слезая с волла, командир отряда Ронни. Мы потеряли половину!
Чёртов врун! взревел Ивар. Он же сказал, что охраны не будет! Я его убью Сколько их было?
Его касадоры переглянулись, а Ронни замялся, но всё же ответил:
Ивар, их там было несколько. Мы, сам понимаешь, не всех увидели
Я убью его! Ивар в бешенстве схватил одну из пленниц за волосы, поднял голову и посмотрел в юные заплаканные глаза. И вас, сучки, я тоже убью! Сначала не хотел, а теперь точно убью!
Оставь девочку в покое, напыщенный дурак! неожиданно произнесла другая пленница, поднимая на него жёсткий упрямый взгляд. Врут тебе твои люди!
Молчи, сука! Ронни уже занёс руку для удара, но Ивар схватил его за запястье и посмотрел прямо в глаза. Она врёт, Ивар Просто хочет
Я сам разберусь! проговорил Ивар, отталкивая своего касадора и подходя к пленнице. Что ты там сказала про моих людей, кошёлка старая?..
В охране был только один молодой касадор, упрямо выдвинув челюсть вперёд, ответила женщина и посмотрела ему в глаза. Я не знаю, с кем ты там договаривался, и кто тот урод, кто предал номад, но он тебя не обманул Не трогай девочку!
Луиза не была особо смелой женщинойа это именно она посмела высказать Ивару правду. Луиза просто была любящей матерью, которая каждый Божий день боялась за сына и дочь.
А ещё она боялась за каждого мальчишку и каждую девчонку в номаде. Потому что после рождения своих детей неожиданно поняла, что чужих детей, в принципе, не бывает. И когда озверевший касадор грозил убить Мэнолу и других захваченных женщин, в Луизе, возможно, впервые в жизни проснулась отчаянная храбрость.
Ты мне соврал тихо проговорил удивлённый до глубины души Ивар, поворачиваясь к командиру налётчиков. Ронни, чтоб тебе сгнить заживо, ты мне соврал!..
Я не врал, это она предпринял попытку перевалить всё на женщину Ронни.
Однако Ивар не первый день жил на свете. И переглядывания касадоров, и отчаяние в глазах пленницы говорили вполне чётко и понятно: ему сейчас врали его люди.
Ты!.. Ты потерял пол-отряда!.. взревел Ивар. Ты не смог убить одногоодного, сучий ты выродок! охранника! И ты врал мне в глаза, ублюдок!..
Ивар
Закончить Ронни не успел. Кулак предводителя влепился ему в нос, отправляя прямиком на землю.
Ронни зло посмотрел на Ивара, стирая рукавом струйки крови, сбегавшие от носа к губам, и понял, что тот не остановится на одном ударе. Ивар был в бешенстве и не отступил бы от намерения жестоко избить провинившегося. А Ронни не хотел, чтобы его жестоко били.
Встань, дохляк! потребовал Ивар. Встань! Чтоб тебя блохи сожрали!
Ронни медленно поднялся, оценивая свои шансы, но быстро понял, что шансов у него особо нет. Ивар умел драться хорошо, и удар у него был поставлен. А Ронни участвовал только в пьяных потасовках в городских кабаках.
В тот момент, когда Ивар дёрнулся, снова выбрасывая кулак, Ронни потянул из кобуры револьвер, взводя большим пальцем курок, и чуть склонил голову.
Удар пришёлся в лоб, что несколько дезориентировало провинившегося касадора. А потому уже взведённый револьвер так и не выстрелил сразу. Ронни снова попытался его поднять, но перед глазами плыли цветные круги, и он просто не видел, куда целиться.
Ивар же, увидев оружие и оценив состояние Ронни, чуть сместился в сторонучтобы не получить пулю, если касадор всё-таки решится вслепую спустить курок. И тоже потянулся к револьверу, одновременно впечатывая тяжёлый ботинок в ногу своего противника.