внезапноа как же иначе, только так! - трос кончается. То есть он висит на карабине, а ноги сжимают пустоту. И сколько там, под ногами этой пустоты, непонятно. Может, метра полтора. А может, метров тридцать! Чертов снимок очень приблизительно показывает глубину.
Данила некоторое время висит неподвижно, размышляя что делать. Вверх? Не долезешь, элементарно не хватит сил. Вниз? Ничего не видно, даже камень неоткуда взять, чтобы бросить. «Шлем! - вспомнил Данила. - У меня же есть шлем с вмонтированным ночным видением в забрало. Я идиот!» Но и волшебный шлем, и очки ночного видения у него в заплечном мешке, сам положил. И достать, вися на ниточке, не получится.
- Нет, я не идиот, - устало произносит Данила. - Я дважды идиот!!! - рычит он в пустоту. - Хотя какая разница? Ну, увижу я дно. Метрах в десяти. И что? Не прыгать же.
Внезапно трос выскальзывает из рук, в стиснутых ладонях остается зажимной механизм. Данила летит в пустоту под ногами, словно в черную дыру. Даже подумать об этом успел. Но увы, очередной пространственный прыжок обрывается тупым ударом. Оглушительно громко трещат какие-то палки, рвется ткань комбинезона, острые колья впиваются в тело. Затем громко щелкает в макушке и сознание гаснет
Сознание включается, как свет в темной комнатемгновенно и ослепляюще. Данила ощущает, как нечто острое дырявит спину, дыхание забивает острый запах гниющего мусора. Опираясь на руки Данила неуклюже встает, но тут же падает, поскользнувшись на каких-то палках. Их тут много, этих палок, он буквально по колено в них. И именно они источают невыносимую вонь мертвечины.
«Куда я попал? - подумал Данила. - Вернее, куда я упал? Что за палки, почему так воняет ии вообще где я?» Он на ощупь отстегивает застежки рюкзака, нетерпеливо дергает за ремнинадо достать шлем и включить это чертово ночное зрение! Увы, рюкзак и его содержимое приняло на себя удар всем телом об пол. От волшебного шлема остался смятый кусок пластмассы. Уцелели только банки консервов, галеты превратились в порошок, пакеты с водой лопнули, превратив порошковые галеты в жижу. Зато уцелели очки! Те самые, в которых темнота преображается в зеленоватые сумерки. Данила торопливо протирает стекло о штаны, водружает прибамбас на голову. Палец осторожно жмет выступ сбоку и очки оживают. Тьма преобразуется в относительный свет, Данила крутит головой во все стороны, после короткой паузы на раздумье громко произносит несколько волшебных слов неформативной лексики. Ибо он в яме, наполненной костями и мусором.
Он стоит по колени в ворохе костей. Человеческие черепа перемежаются с обглоданными черепами рептилоидов. Именно обглоданные, потому что хорошо виды следы от зубов. Кости тоже частично разгрызены, многие переломанытакое впечатление, что попал в сборник отходов мясокомбината. Вообще, это неправда, злостная клевета и вражеская дезинформация, потому что современные мясокомбинаты кости не выбрасывают, а перемалывают в муку и добавляют в колбасу. Питательно и вообще, кальций там, для зубов наших полезен.
Данила смотрит вверх, пытаясь представить высоту, с которой упал. Ну, метра четыре наверно, не больше. Куча костей смягчили удар, рюкзак сыграл роль дополнительного амортизатора. Если бы высота была больше, убился бы напрочь. Хотя и так брякнулся здорово, чудо что не сломал спину. Но откуда здесь кости? А вот откудавверху виднеется отверстие метра полтора в диаметре. Видимо, весь мусор и кости оттуда, других дыр нет. Значит, надо карабкаться туда и через нее пробраться внутрьдругого выхода отсюда нет.
- Хорошая мысль! - бормочет Данила. - Дряпаться по стене, как таракан. Потом в дыру забраться и вылезтикуда? Прямо на кухню людоедов?
Но оставаться здесь, среди костей, тоже нельзя. Еще раз осмотревшись подходит к испещренной трещинами и сколами стене. Ну, для альпиниста профи забраться не проблема, но он-то не альпинист! Однако судьбе плевать кто ты, она лучше знает, что тебе нужно для достижения нирваны в смысле совершенства духа и тела. И Данила, еще раз глубоко вздохнув пропитанный тухлятиной воздух лезет наверх. В зеленоватом свете ПНВ или, проще говоря, ночных очков хорошо видны трещины, в которые можно вогнать пальцы и выступы, за которые надо цепляться и тянуть вверх тяжелеющую с каждой секундой задницу. В который раз Данила вспомнил добрым словом Петра, который безжалостно гонял его на «учебке» в крепости, готовя из новобранца воина.
- Надо будет открытку что ли послать к Новому Году! - бубнит под нос Данила, подтягиваясь на очередном выступе. - Поздравить, пожелать всего и еще столько же
Сквозь шум в ушах слышится нарастающий грохот. Нечто со стуком и треском приближается и шум идет из той самой дыры, куда стремиться попасть Данила. До нее рукой подать, меньше метра. И, если поднапрячься, то
- Получишь в лоб неведомой фигней, что несется вниз! - вслух заканчивает мысль Данила.
Он плотно прижимается всем телом к стене. Грохот приблизился, слышится звук ударов о камень каких-то пустотелых предметов. «Горшки что ли? - удивленно подумал Данила. - Или »
Что «или» додумать не успевает, потому что сверху обрушивается шумный вал. Краем глаза Данила видит, что это кости и черепа. Чистые, без крошки мяса и капель крови, останки валятся из дыры потоком. Черепа падают на пол, раскалываются на части. Те, что покрепче, подпрыгивают наподобие мячей и тонут в костяной массе. «Вовремя я! - мелькнула мысль. - Чуть задержался бы и получил по маковке черепушкой ящера или тазобедренным суставом».
Поток костей иссякает, последний череп катится вниз кегельным шаром и падает на горку свежих останков последней каплей. Выждав некоторое время Данила преодолевает последний метр и осторожно, с опаской высовывает голову за край. Прямо перед лицом возникает череп с трещиной на лбу, вытаращенные черные глазницы глядят в упор, щербатый рот полуоткрыт, кривые зубы сжимают обломок кости, будто наполовину выкуренную сигару.
- Пошел на хрен! - злобно произносит испуганный Данила и мощной оплеухой сбивает вниз наглый черепан. - Тоже мне, бедный Йорик нашелся.
Отверстие, из которого падали кости, по сути дела было входом в мусоропровод. Грязная дыра поднималась вверх примерно под углом в тридцать градусов и довольно широка, в некоторых местах можно даже локти расставить. Эти расширения Данила использовал для отдыха, все-таки лезть тяжело, приходится цепляться за каждую неровность и упираться ногами. К счастью, сброса обглоданных костей больше не происходило. Наверно, кухонный наряд уборку закончил. Через несколько минут кажущийся нескончаемым подъем обрывается дырой. Данила осторожно выглядывает из мусоропровода.
- Ну, картина маслом! - говорит он. - Я примерно так и предполагал.
Просторное помещение едва освещается тусклыми светильниками вдоль потолка. Столы из полированной стали, полки с режущим, колющим и дробящим инструментом, чисто вымытые фартуки из непромокаемой ткани аккуратно висят на вешалках. Вдоль стены аккуратно расставлены объемистые тачки с подтеками крови по краям. Видимо, их используют для перевозки сырого мяса. С другой стороны блестит железом дверь характерной толщины и размераза ней наверняка холодильная камера. Рядом обширный участок стены сверкает белым кафелем, на стальных прутьях висят тщательно очищенные крюки различной величины, заботливо сдвинутые в кучки по размерам. Чуть правее развешены выпотрошенные тела людей, целиком и по частям. С некоторых содрана кожа, она рядом на столе. Кожа свернута в рулоны, на каждом бирка. Видимо, указан размер, толщина, качество. Трупы, что с кожей, распяты на штырях, видны надрезы и зажимы, которые удерживают кожу от прилипания к мясу. Придет новая смена мясников, им легче будет потрошить и снимать кожу .
Отдельно висят руки без кистей, ноги без ступней, торсы без голов. Комната хорошо проветривается, в центре потолка тихо работает принудительная вытяжка, температура воздуха по ощущениям чуть выше плюс десяти. Пол вымыт, ни капли крови, ни кусочка внутренностей не видночистота просто идеальная!
Данила отодвигает решетку, становится на пол и на мгновение замирает, прислушиваясь к звукам. Тишину нарушает лишь собственное дыхание и стук сердца. Взгляд пробегает по комнате, останавливается на двери холодильной камерыголовы убитых людей наверняка хранятся там, кисти рук тоже. Рептилоиды любят делать холодец из пальцев, а головы, предварительно лишенные волос, используют для приготовления мозгов в собственном соку. Ну, как мы бараньи головы.