Торкел и не думал возражать этому. Уж неизвестно кому пришло в голову поселиться в этих странных местах, но явно существо это должно сильно отличаться от нормальных людей. Таких как онТоркел. Подземелья, провалы, пещерывсе это не его стихия. Ему, выросшему в степи, сейчас не хватало простора и чистого свежего ветра Равнин.
Потом он вспомнил о Сауруге. Вот уж кто бы чувствовал себя здесь как дома. Если бы не женщины, он спустился бы вместе с ними и, может быть, подсказал им что-нибудь полезное.
Да Сауруг. Без чудесных способностей Айслина не стоило спускаться в подземелье, грозящее опасностью тоже явно магического происхождения. Сауруг и Торкел могли предложить только свои мечи, и в вопросе выбора между ними Торкел решил рискнуть именно собой. Не оставаться же с женщинами!
Поскольку они, не зная, куда идти дальше, так и не сдвинулись с места, Торкел знаком приказал сесть и передохнуть.
Он не столько устал, сколько поддался вдруг нахлынувшему ощущению опасности. Позиция у них была вполне приличнойза спинами стена, а перед глазами узкий переулок между высокими постройками. Если на них сейчас нападутон сумеет прикрыть Айслина от стрел своими доспехами, а в рукопашной будет иметь преимущество, поскольку нападающим будет не развернуться в проулке.
Он посмотрел на несчастное измазанное лицо Айслина и вдруг вспомнил об Ацера.
Рыцарь с сомнением покачал головой. По слухам Псы Морки тоже обретались в пещерах. Вдруг им не повезло до такой степени, что они нарвались на Большую Псарню, о которой говорил Трэз.
Еще в то далекое уже время, когда Торкел рассказал Трэзу о дерзком и непонятном поступке Ацера Кланси тот объяснил ему подоплеку произошедшего. Тогда сразу все стало на свои места, и Торкел понял, что ненависть Пса не относилась конкретно к нему.
В давние времена, еще на заре создания Ордена, Вождь Торнтгорн, вместе со своим единомышленником и помощником Хорти Одноглазым столкнулись с противодействием в лице магов Кривых Зеркал, вернее с одним из них, чье имя в мемуарах Цитадели не сохранилось. Никто просто не знал его. Осталось только прозвищеБарсук, которое ему дали Черные Рыцари, за его удивительную способность исчезать в норах и пещерах. Преследуя Барсука, Торнтгорн с малочисленным отрядом почти настиг злодея, но тот вдруг колдовскими чарами вдруг изменил пространство и забросил Рыцарей в Большую Псарнюгнездо Ацера.
Что там произошло, умалчивали даже довольно подробные и правдивые летописи, но видно, что-то не совсем приятное, поскольку с тех пор и Торнтгорн и остальные Вожди словно забыли о существовании и Ацера и Кривых Зеркалах.
Трэз горько усмехнувшись, поведал ему тогда легенду, ходившую в Цитадели о том, что Основатель оказался со своим отрядом посреди сотен выводков Ацера и их едва не растерзали Щенки и Суки Псов Морки.
Ну и ну! подумал Торкел. Пусть уж будет, что угодно, но только не Псарня.
Впрочем обстановка вокруг и без того была давящей. А стоило им только вступить в город, как это чувство еще более усилилось.
Мёртвецыздания высились грозными истуканами, впившись в чуждых им живых существ черными бойницами оконных проемов, словно пустыми глазницами слепца.
Нависающие крыши грозились обрушиться, а безобразные статуи глумливо усмехались, оскалив в кривых усмешках острые длинные зубы.
Словно разлитый в воздухе парил повсюду неуловимый аромат подгнившей груши.
В неизвестно откуда льющемся свете, покрывающем всё подобно савану, Лисандрия становилась похожа на грандиозное кладбище, где под мраморными и гранитными плитами покоятся тела давно усопших и всеми забытых
Хорг, поглоти этот город! выругался Торкел. Чересчур уж здесь тоскливо!
Он уже начал по-доброму завидовать оставшемуся на поверхности Сауругу, которому если уж и придется сражатьсятак уж с такими понятными и почти родными разломовскими чудищами.
Маг прошептал.
Видел бы ты город до того, как земля его поглотила!
Торкел недоуменно покосился на друга.
Ты говоришь так, также шепотом проговорил он, словно сам его видел.
Да, кивнул маг, и, заметив удивление друга, быстро поправился:То есть, не наяву, конечно, а на иллюстрации в одном древнем фолианте. Лисандрия была одним из красивейших и могущественнейших городов-государств периода правления династии Логадитов. И именно здесь жил король Мирго.
Не знаю такого?
Тогда этот город являлся центром торговли и культуры. Здесь, живи ты в то время, ты смог бы найти искуснейших мастеров золотых и серебряных дел, резьбы по дереву, здесь ткали ковры, стоящие целое состояниеза один такой давали золота в двадцать один раз больше его веса.
Торкел чуть было не спросил, почему не двадцать или двадцать пять, но удержался.
Правители чуть ли не со всего света приезжали сюда, чтобы заказать себе наряды и украшения. Торговля гномов приходила в упадок. Потому-то их правитель Калид и объявил Лисандрии войну.
В общем, произошло между его армией и воинством Мирго грандиозное сражениеи гномы, представь себе, оказались разбиты!
Уж не знаю, чем их взял покойный корольто ли магией дворцовых чародеев, то ли количеством опытных бойцов, то ли сталь его оказалась крепчене знаю. Но Калид проиграл, хотя и оправдывался тем, что противник вёл нечестную битву и вынудил гномов сражаться на Лебяжьей равнине, да ещё в разгар лета.
А там не то, что сейчастравинки тогда не росло, да и солнце пекло сильно. Вот гномы, как они говорят, и по сей день, не выдержалиотвыкли от солнца в своих подземных галереях и практически ослепли.
А город вскоре после этого провалился под землю.
Одни говорят, что это гномы, в отместку за поражение, подрыли землю под ним, вторые обвиняют магов, третьи утверждают, что всему причиной стало грандиозное землетрясение. Но истины и по сей день не знает никто.
А потом здесь поселились мицузу.
Айслин шепотом закончил свой рассказ, и теперь шёл гораздо быстрее, видимо, несколько увлёкшись, но вдруг, дойдя до очередного поворота, внезапно остановился.
Что ещё? удивился Торк.
Вместо ответа маг лишь судорожно отмахнулся, не оборачиваясь.
Рыцарь вышел вперёд и увидел, что к ним направляется туманный силуэт, постепенно принимающий все более конкретные очертания. Он все приближался и, наконец, превратился в девушку.
Ростом с Айслина, в длинном платье городского покроя, но старинного фасона, тонкая и прозрачная
Она подошла уже почти вплотную и, словно не видя их, продолжала идти своей дорогой, и вскоре налетела бы на Торкела, не посторонись тот.
Рыцарь, дождавшись, пока дева подойдёт поближе, попытался коснуться еепальцы его схватили лишь воздух.
На какой-то непостижимо короткий миг Торкел сумел заглянуть в глаза странной девушкеи не увидел в них абсолютно ничего, никакого выражения, ни одного чувства
глаза её, бледно-голубые, со странными, расплывшимися зрачками, абсолютно ничего не выражали, будто она была слепа или находилась в трансе.
Пошли, маг тронул опешившего друга за руку, это призрак.
Рыцарь порывисто обернулсяи опоздал видение точно растворилось в воздухе, не оставив и следа.
Да, ты прав. Торкел указал на покрытые пылью плиты мостовой. Она не оставляет следов.
Спустя некоторое время они обнаружили и следыцепочки отпечатков башмаков и сапог некоторые присыпаны пылью, другие совсем свежие и все в одну сторону
они возникали от одного из узких неуютных переулков и вели к темнеющей впереди мрачной башне.
Айслин, сказал Торкел, разглядывая отпечатки ног. Чем можно убить мицузу?
Маг протер уголки глаз и посмотрел куда-то вбок, Чашей Холомоса Очистителя если только стукнуть по башке посильнее.
Торкел хмыкнул.
А если серьезно?
Если серьезно то не знаю. Эти твари так давно никого не беспокоили, что и сведения о них я посчитал изучать совершенно бесполезными.
Торкел был уже наслышан о периоде обучения Айслина и давно смирился с мыслью, что Айслин, во-первых, не окончил Школу Лабиринта, а во-вторых, время, проведенное в ней, употреблял в основном не на благо науке.
Они должны бояться сильных резких запахов и огня, продолжал неуверенно Айслин.