Мы обогнали еще одну подводуэта везла бочонки, по видупивные.
А это?
В тюремную пивнушку. Если у тебя есть деньгиты можешь выпить пива. В Дироке можно обустроиться тем, у кого есть деньги, о да.
Кажется, она рассуждала об этой тюрьме исходя из личного своего опыта.
Такое ощущение, что здесь имеется все, что только захочешь, проронил я.
Амара кивнула.
Конечно, если у тебя есть деньги.
И при этом тюрьма вытягивает огромные средства из Варлойна!
Обычный порядок, Торнхелл. Так всегда было, если
Если я это все не прекращу.
За окошком потемнело. Мы въехали в Дирок.
Глава 20
Глава двадцатая
За мутными оконцами кареты раздались голоса тюремной стражи, сперва протестующие, с вкраплениями непристойностей, затемтихие, угасающие, после того, как сержант Алых выкрикнул, кто приехал и с чем.
Я вытащил из-под лавки бутылку с антидепрессантом горцев и отпил несколько жгучих глотков. Затылок ломило. Да уж, выдался денек
В руке Амары мелькнул платок; она смочила его в виски и провела мне от уха до края челюсти, по тому самому месту, которое мужчины регулярно оставляют не выбритым, или, как говорила моя бывшая любовь (на Земле) «волнующе мохнатым».
Тш-ш Тебя здорово обрызгало.
Мы переоделись в Варлойне и как могли умылись, но капельки чужой крови все равно остались там и тут.
Алый распахнул дверцу и с лязгом вытянул из-под днища кареты раскладную лесенку. Я спустился первым, подал руку Амаре, но она наградила меня убийственным взглядом и пружинисто, как пантера, спрыгнула на булыжную мостовую сама.
Торнхелл!!! прошипела.
Я понял ошибку. Нет, она не свихнутая феминистка, просто нельзя человеку моего ранга подавать руку даме. Не личит. Не поймут местные. Решатсвихнулся. Это дамы должны целовать мне руки, даже если мне это неприятно.
О черт, милый господин!
Я понял ошибку.
Надеюсь!
В арке портала кипела работа. Тюремные чиновники и стражачислом около десятидосматривали грузы исходящие и входящие. Очевидно, искали незаконную контрабанду, ибо законной, как я уже понял, наводя справки о Дироке, заведовал комендант тюрьмы.
Дирок вонял нечистым бельем, запах не то чтобы острый, а скорее до унылости безысходный. Я понял, почему в исторических фильмах вельможи, спускаясь в тюремные подземелья, прикладывали к нарумяненному рылу обрызганный ароматами платок.
Алые отвели карету в сторону, спешились. Я велел, чтобы нас сопровождали шесть человек. По камням в сторону арки прогрохотала подвода с неким грузом, крытым дерюгой. Мне не пришлось долго всматриваться, чтобы узнать под тряпкой очертания человеческих тел.
Покойники проронил я совершенно автоматически.
Амара кивнула равнодушно.
Умерли от голода, вероятно. Отсюда каждый день вывозят покойников. Это те, у кого родичи нищие, и им не на что похоронить тело. Значит, прикопают за государственный счет в общей могиле.
Она знала, что говорила. Я уже понял: гостила в этом заведении.
Внешний двор Дирока был полон народу. Многие смотрели на меня, переглядывались, пихали друг друга в бока. Рожи в основном небритые, одежды старые Заключенные. Среди них вижу женщин всех возрастовот совсем юных, до старух. Чертовщина
Пойдем, Торнхелл, проговорила Амара. Я специально велела остановить у входа, чтобы ты смог осмотреть все толком. Ничему не удивляйся. Во внешнем пределе Дирокав основном городские должники всех рангов. Им разрешается свободно входить и выходить из своих келий, общаться, тратить деньги в местных пивных и трактирах и игровых заведенияхи плодить долги уже перед Дироком Многих отпускают днем в Норатор, чтобы они добывали средства к возврату долгов
Я не поверил ушам.
Отпускают?
Ну да, буднично сказала Амара. Они изыскивают средства.
Как?
Играют Возможно, грабят. Убивают. Торгуют своим телом, торгуют чудом. К тому же, кому какое дело, откуда взяты деньги? Главноедолг погашен, и они могут вернуться к семьям
А если сбегут?
Амара сделала паузу и странно на меня посмотрела.
За побегсмертная казнь, если поймают. Поэтомулучше сидеть в Дироке. Так хоть есть шанс со временем выплатить долги и освободиться. И вернуться к семьям. Но некоторые сбегают, ты прав, милый господин, когда уж совсем становится невмоготу Некоторые сбегают Она сделала рукой чуть заметный жест. Здесь все. И трепетные дворянки, и грубые рабочие и работницы, и крестьяне из окрестных мест, и утонченные герцоги. Если в Дирок привели тебя долгиты будешь в этой вот общей массе, просто келья получше, если есть чем заплатить, захочешьвозьмешь сюда на проживание супругу И даже ребенка.
Ад какой-то Особенно страшно видеть в толпе детей. Придется, разумеется, это все прекратить, запретить долговую отсидку и ввести разумную процедуру банкротства для всех сословий. И еще: в день коронации я выкуплю всех должников Дирока из низших сословий. Это прибавит мне популярности. Не дешевой, скоропортящейся, а длительного хранения популярности, которая очень нужна мне, чтобы достойно противостоять Адоре и Рендору, опираясь на плечи граждан Санкструма.
Неуютно мне было под взглядами толпы должников. Хотя нет, было что-то еще, но чтоя никак не мог понять. Чертов Дирок!
Хоггов не вижу
Их обычно выкупают сородичи.
Хм А где содержат государственных преступников?
Амара вздернула брови:
Политических? Это все в глубине Дирока. Пойдем, все увидишь.
Постой! Я обернулся к ней, сделал вид, что горячо интересуюсь разговором, но боковым зрением фиксировал толпу. Почувствовал, наконец, открытый скребущий взгляд, уже знакомый по порту, быстро повернулся, и Среди людей мелькнулатак мне показалось! скособоченная, неловкая, вся какая-то рваная, мелкая тень. Или это действительно была тень от тучи? Нет, я привык доверять своей интуиции. Он здесь!
Я произнес это вслух, и Амара встревожилась:
Что?
Скажи, ты веришь в живых мертвецов?
Она усмехнулась криво:
О чем ты, милый господин?
Хват.
Лицо Амары затвердело, кровь отхлынула от битых оспой щек. Она была в курсе всех моих значимых дел на посту архканцлера, за исключением не вполне значимых дел с Атли, но, полагаю, об этом она догадывалась тоже, однако, будучи мудрой женщиной, не подвергла меня соответствующим расспросам.
Заметил? Уверен? Или кажется?
Кажется. Но этот взгляд Может быть, в нем есть какая-то магия, а я, как крейн, ее чувствую. Не знаю. Но это взгляд я выделю из тысячи.
Она громко и естественно рассмеялась, будто я отпустил остроту, но при этом, запрокинув голову, успела обежать взглядом весь двор. Затем посмотрела на меня
Почему назвал его живым мертвецом, Торнхелл?
Если в Лесу Костей живет эльфийский мертвый разум, почему бы в Нораторе не быть живому эльфийскому мертвецу? Как-то же он избежал чумной гибели. Я употребил местное слово, хабедир, хотя на языке вертелось словечко из читанного как-то на досуге греческого фольклора: vorvolakas, от которого позднее образовалось русское «вурдалак». Странно, что ворволака, как будто, женского рода Почему же мой разум упорно именовал Хвата именно «ворволакой», пожирательницей мертвых? Таких ворволак в Древней Греции хоронили, привязывая к телам пудовые жернова, чтобы ненароком не откопались, или замуровывали в печах, илиприбивали огромными гвоздями к гробу.
Забавно, однако: в этом мире даже вурдалаки практически неотличимы от людей. Или от эльфов, способных замаскироваться в людском обществе.
Некстати пришла мыслишка: ведь заказ на меня не отменен, а значит Хват вполне может Да нет, это чушь: он не знал, что архканцлер Торнхелл намерен посетить Дирок сегодня, он вообще не знал о моем визите в Дирок. Скорее всего, Хват тут по своим делам, и мы пересеклись случайно.
Эти соображения я изложил Амаре. Она кивнула серьезно:
Так и есть, я уверена. И я уверена также, что у него нет сейчас с собой необходимых средств, чтобы тебя убить. Здесь проходной двор, возможно, Хват здесь по делам. Я уверена даже, что он тут по своим делам, и к нам эти дела отношения не имеют.