Пришлось смириться. Я поел и уснул на драном соломенном тюфяке. И потерял счет времени, поскольку в погребе не было окон. После двух периодов сна меня начала преследовать тошнота. Однако белладонна обладала одним прекрасным свойствомона каким-то образом отгоняла Стражей. Я спал, проваливаясь в глубочайшую черную яму. Спал без снов, что позволяло в какой-то мере восстановить силы. Однако тошнота нарастала с каждой глазной инъекцией. Наконец от любой пищи меня начало выворачивать наизнанку: яд копился в организме, и это было скверно. Еще немногои архканцлеру конец.
Я не мог, а вернее, даже не хотел осмысливать происшедшее. Меня вписали в завещание Растара? Я должен отречься? О боги, какая же чушь все и ерунда! Мысли мои были похожи на опадающие осенние листья. Они падали, наслаивались друга на друга, а я лежал, погребенный под их ворохом, не способный даже на самое банальное осмысление.
Я в завещании.
Должен отречься
Какая же ерунда!
Листья, листья Сухие листья сухих мыслей
В какой-то моментдумаю, это было на третьи сутки моей незапланированной ваканциия впал в болезненную дремоту, состояние, очевидно, предшествующее коме и смерти. Однако грохот над головой заставил очнуться. Дом трясся. Наверху в комнатах что-то происходило. Там явно бесилось какое-то древнее божествоиз тех, что мечет громы и молнии, если его разозлить.
Вот грохот приблизилсяба-а-абах! судя по звуку, вышибли дверь в погреб. По ступенькам дробно застучали шаги, в глаза мне плеснуло светом фонаря.
Форнфелл!
Знакомый голос. Я слышу знакомый женский голос! Почему-то он не выговаривает некоторые буквы И это раньше казалось мне таким милым?
Меня приподняли чьи-то крепкие руки, немного встряхнули, ибо голова моя болталась, словно на веревочных петлях.
Форнхелл, глупец сказал безмерно сердитый, несколько хриплый и такой знакомый женский голос. Я федь гофорила, что так и будеф, а ты не верил. Стал архканцлером и получил сполна милый господин! Пей!
К губам поднесли флягу. Я начал пить разбавленное кислое вино. Затем резко отстранилсяменя скрутил приступ рвоты. Наконец встал, слепо повел рукой. Нащупал нащупал большую женскую грудь, и грудь эта приподнималась, мягко нажимая на мою ладоньприподнималась в учащенном дыхании. Я услышал частые биения сердца, поднял взгляд, нашарил светлое пятно лица
Прокляфие, Форнхелл, ты флеп?
У нее ведь начисто выбиты верхние передние зубы.
Белладонна. Скоро скоро зрение восстановится. Пока же я вижу только тени.
Тебя пичкали белладонной?
Я кивнул.
Амара? Ты?
Черт, дурак, тебя что, и слуха лишили? Она порывисто обняла меня, сжала до хруста, затем отступила, будто устыдившись чувств. Сейчас Постой тут и никуда не уходи, милый господин! Я принесу антидот
Над головой снова громыхнуло. Стоять я не могпришлось сесть на ледяной пол, затем нащупал тюфяк, переместился. Над головой грохотало. Там среди мебели резвились слоны и, возможно, розовые, дрищущие радугой пони.
Снова громыхнуло. В подвал долетел чей-то сдавленный крик-всполох. О, да, знакомое делотакой крик издает человек, которому куда-то в область живота воткнули железку.
Амара вернулась вскорости, подняла меня осторожно, поднесла к губам какой-то стеклянный флакон с резким травяным запахом.
К счастью, у Армиры все есть Выпей, но не более трех глотков! Ох, как же долго я тебя искала, милый господин! Теперь уж я тебя никуда не отпущу одного!
Я выпил. Присел на тюфяк. Силы медленно возвращались в тело; ледяной ком в желудке медленно рассасывался. Впрочем, меня еще раз скрутил рвотный приступ. Меня снова напоили антидотом. Теперь уже без последствий. Амара все время была рядом, придерживала за плечи, почему-то гладила по голове. Руки ее дрожали. Она что-то порывалась сказать, но всякий раз обрывала себя. Ждала, пока я очухаюсь. От нее пахло чем-то сладким, медовым. Почему-то снова захотелосьвот просто захотелось! положить руку на ее полную грудь. Такой атавистический приступ, регресс в младенца, ведь грудьэто материнское начало, и так хорошо под защитой матери, так спокойно
Над головой громыхнуло особенно сильно, видимо, слоны уронили рояль и попрыгали на нем своими задницами, потом наступила тишина. Сверху простучали шаги, спустились по лестнице.
Как он? спросил скрипучий старушечий голос над моей головой.
Все хорошо, Армира, ответила Амара тихим, дрожащим голосом. Он жив. Сейчас придет в себя.
Пусть поторопится. Нужно уходить.
Еще немного времени
Совсем немного. Если надо, понесем.
Он пойдет сам.
Простучали шаги, Армира ушла. Я потер глаза: зрение очень медленно возвращалось. Светлое пятно на месте лица Аниры вдруг обрело четкие контурыя уже видел лихорадочно блестящие глаза и полураскрытые губы.
Амара
Ну, она встряхнула меня, затем снова сграбастала в объятия. Я ведь говорила. Ты думал, сам справишься? А?
Я и справлялся
Дурак!
О, чисто женские эмоции. Еще лучше, когда говорят «Мой дурак». Амара из той породы женщин, что и коня, и избу, и мужчину В общем, это та цельная натура, которая даже в Сибирь за своим мужчиной поедет. И любить будетвечно. От чего мне несколько не по себе, признаюсь. Не готов я к таким чувствам.
Кажется, мне значительно лучше. Я попытался встать, но меня удержали.
Сиди, еще не время.
Как ты здесь
Она заглянула мне в глаза, улыбнулась лучисто, показав прогал меж верхних зубов:
Мы взяли эту усадьбу приступом. Вынесли ворота заклятием, а дальше
Ктовы?
Я говорила тебе о них о нас о себе ведьмы Санкструма.
Значит, ты все-таки с ними
Конечно, милый господин. Яодна из них. Ты ведь обещал нам избавление.
Обещал и исполню. У меня есть теперь для этого все возможности. А тыстанешь начальником моей охраны, как и было оговорено. Но как вы меня нашли?
На ней был черный мужской камзол, распахнутый на груди, волосы деловито собраны в пучок за спиной. Под рукойтяжелая шпага без ножен, шпага в потеках крови.
Она сказала порывисто:
Даже если бы ведьмы не согласились помочь, я бы нашла тебя. Но они согласились сразу, как только узнали, что тыкрейн, готовый нас освободить.
Как вы меня нашли?
Долгий разговор. Если краткомы тебя и не теряли. За тобой все время следили. Оценивали. Смотрели.
Не теряли? Почему же ты сказалачто искала меня долго? Или ты вкладывала в эти слова совсем другой смысл?
А где была ты?
Долгий разговор. Если можешьпойдем. Усадьба на отшибе, но нашумели мы и Страдальцы преизрядно
Страдальцы? Вы наняли Страдальцев?
Некоторые вещи не под силу женщинам. Во всяком случае, не всем женщинам. Иногда нужно опереться на мужское плечо. Особенно там, где дело касается жесткой резни.
Они убили всех прислужников великого простеца
На площадке лестницы появилась женщина в черном, и я сразу узнал в ней одну из тех, что следили за мною в Нораторе. Значит, это были ведьмы, те, чья деятельность карается смертью. Те, кого я пообещал освободить. Проклятый гендерный вопрос В мире Санкструма заниматься магией дозволено лишь мужчинам. Ведьмыеще один силовой блок, который мне крайне необходим.
Мы уходим, промолвила женщина скрипуче. Выводи его, Амара.
Я начал подниматься, опираясь на руки Амары Тани. Каждый шаг давался с превеликим трудом, но силы возвращались в тело быстро, действительно быстро.
Равно как и зрение.
Нужно торопиться, милый господин, проговорила Амара быстро и маловнятно. Знаешь, у тебя совсем немного времени Да, вот так, шаг, еще шаг. Идем!
Время? О чем ты?
Бал. Летний бал должен уже начаться. Скоро огласят завещание.
Я просидел в этом подвале почти трое суток!
III.
Карета мчалась к Варлойну по мощеной дороге, по лунному следу, который заметали тучи, и каждый ухаб отдавался в моем теле вспышкой боли. Я был небрит, страшен, и все же я оставался полновластным архканцлером Санкструма. Я ехал к месту своей службы. Я ехал, чтобы лично руководить чертовым балом и возведением на престол нового императора! Я ехал, чтобы не допустить усобиц! Я былархканцлером.