При каждой непонятной ситуациинапяливай мундир с бранзулетками и устраивай прием. Закон Варлойна. Закон высокого Средневековья. Хорошо, что не нужно золотое кольцо в нос. Хотя бранзулетки и позументыони и есть золотое кольцо в носу. У нас на Земле в роли золотого кольца и пера в жопе выступает смартфон «Верту» и часы «Омега». Все, все должны видеть, что ты крут, что твое носовое кольцо и перо в задницесамые модные, самые изысканные, самые толстые.
Старший секретарь сказал увещевающее:
Вас необходимо легализовать в глазах подданных и простого народа. Все должны видеть, что к власти пришел истинный император, сильный человек. Это необходимо совершеннейшим образом! Приеми торжественный выезд на днях Выезд в город. Выезд перед похоронным шествием Это будет позже. Народ очень давно не видел императора Необходим образ!
А Блоджетт не дурак, понимает в пиаре Ой, понимает. Образ, говоришь? Я вспомнил слова Шутейника о безработных актерах. Что ж, будет образ. Сейчас пошлю вестового за хоггом. Пусть ищет.
Только не завтра, сказал я. Завтра отправляюсь с внезапной проверкой в Дирок.
Послезавтра, господин Торнхелл ваше сиятельство государь. Прием будет послезавтра. Я уже отдал распоряжения. А торжественный выезд состоится позже, но тожеобязательно на днях! И сразу вслед за нимпохоронный церемониал. Думаю, мы закончим разбирать завалы уже послезавтра
Труп Таренкса Аджи не отыскали?
Увы, нет. Так значит, насчет приема
Я окончательно сдался.
Прием, надеюсь, малый?
Разумеется. В Варлойне траур
В апартаментах Величия?
В апартаментах Величия.
Послушайте, Блоджетт, сказал я. Вы, хоть и знатный дворянин, в статусе старшего секретаря Почему бы вам не стать главным сенешалем Варлойна?
Он замялся, пробормотал что-то. Статус серого кардинала явно устраивал его больше. Однако я не стал слушать, тут же подписал и заверил печатями указ. Блоджетт охал. Затем, не глядя на бумагу, спросил вполголосасловно речь шла о каком-то великом секрете:
У вас, я слышал, есть где-то могучий астролог Аркубез Мариоттчто он говорит? О том, что будет Какие испытания грядут для Санкструма?
Я заглянул в его блеклые слезящиеся глаза старого спаниеля и соврал спокойно и четко:
Все будет хорошо. Я узнавал.
Глава 18
Глава восемнадцатая
Ночью в парке тихо шумели деревья. Луна на чистом небе сияла, как надраенный пятак.
Амара ждала меня в спальне ротонды. Я вошел, разогнав по углам свечные тени. Остановился в снопе лунного светаверного спутника вампиров.
Она сказала, скрывая улыбку:
Твои глаза горят бесстыдством.
А твои похожи на дымчатое серебро.
Ее взгляд соскользнул с моего лица вниз.
Добродетель скучна, а, Торнхелл?
К черту добродетель, искренне ответил я.
Мы пропускали через себя лунный свет, мы дышали им, и он всецело поглощал наши тела и души. Сплетение тел и сплетение лунных чар Слитные движения все быстрее и быстрее Быстрое дыхание Вскрик и сладостный стон И еще один Много стонов. Недолгий перерыв И снова
Я говорил много ранее, что такая женщина, как Амара, в момент своего оргазма может переломить мужчине спину ногами.
Ошибся. Но ошибся очень ненамного.
А еще она царапалась и кусалась.
Просто так, от души.
Она была счастлива.
И я.
Когда мы закончили, под нашей кроватью кто-то громко чихнул.
Проснулся чертов кот.
* * *
Утром выехали в Дирок. В карете без гербов, в сопровождении восьмерки Алых и Амары. Моя голова чувствовала себя недобро. И поясница. И зад, отбитый о седло Ласточки. В глаза будто насыпали песку.
Я дал себе зарок: как только покончу с войной, возьму отпуски к морю. И тут же поправился: я и так живу у моря. В парке. Дышу чистым воздухом, пью прекрасный виски, рядом со мной влюбленная женщина. Что может быть лучше?
Наверное, просто нужно отдохнуть
Я открыл оконце, чтобы пропитаться утренней свежестью.
Что скажет Великая Мать? Вообщезахочет ли меня слушать? Может, она озлоблена и отправит меня в дальний путь? Сколько заключенных я отыщу в Дироке для своих дел? Сколько из них, из тех, о ком Растар велел позабыть, еще живо?
Но больше меня заботила Великая Мать. Если она заупрямится
Амара накрыла мою ладонь своей.
Тш-ш-ш, Торнхелл. Все будет хорошо. Она знает, что ты приедешь.
Откуда?
Просто знает. Я уверена: она согласится.
А если заартачится, я останусь без согласованной магической поддержки. Да, местные маги существуют, но большая часть тех, кто состоял на довольстве Варлойна и фракцийсгинула на балуи их останки раскапывают сейчас в Варлойне. Есть Ревинзер со своей кликойэто враги, и даже если согласятся на меня работать, с удовольствием нанесут удар в спину. У Великих в распоряжении всего два чародея, не слишком сильных и удачливыхна них я могу всецело опереться, но беда в том, что Адора и Рендор выставят в сотню раз больше. Магическая институциякак и все в Санкструмепредельно коррумпирована и разложена, а преподавательская частьдевальвирована, я узнавал у Блоджетта: то, что можно назвать Академией магии, представляет собой жалкое зрелище. Высшие иерархи и толковые учителя давно на вольных хлебах, и разъехались по другим, более богатым странам, то есть, предлагают свои услуги там, где платят. Сама Академиярассадник самодовольных пентюхов с дипломами, за которыми не стоит и грана труда. Другими словами нынешние выпускникипрактически липовые специалисты, которых нанимают на работу разные купцы да бароны, потому что так полагаетсяиметь мага в своей вотчине, примерно как у нас среди богатыхсвоего астролога или спеца по фен-шуй. Много будет мне пользы в бою от специалистов по фен-шуй. Мне нужны реальные маги.
Два десятка ворон поднялось над верхушками деревьев метрах в ста впереди. Я не придал этому значения, но Амара тут же насторожилась:
Торнхелл! ее пальцы сжались вокруг рукоятки шпаги.
Поздно. Позади пропел рог. Впереди ему ответил другой. Ноты были короткие, зловещие: «вжиу-у-у!», «вжиу-у-у!».
Затем началось.
Лошади заржали, что-то проорал сержант Алых. Я услышал, как его рог пропел длинную призывную ноту. Просит помощи, но
Втуне. Слишком далеко мы отъехали от Варлойна. Слишком далеко отъехали от казарм, где Бернхотт муштрует пополнение. В густых зарослях на обочине мелькнули силуэты конников
Если удастся вырватьсяникогда больше не буду ездить без передового патруля. И общее количество охранников нужно утроить.
Амара с руганью вырвала шпагу из ножен.
Карета затряслась, припустила, подскакивая, будто неслась вниз с горы. Я слышал как бранятся возницы. Впереди и сзади слышался нарастающий топот копыт.
Туда! Туда! проревел сержант.
Карета резко своротила с дороги, плеснули в окно зеленые ветви. Позади зазвенело, заскрежетало железо. Алые сшиблись с моими врагами. Сердце колотилось. Я не мог обуздать страх. Вынул собственную шпагу, бестолково взмахнул ею в тесноте кареты. В оконце мелькнули тени всадниковони ломились следом через заросли, и мы, все же, наконец изволили остановиться. На крышу кареты что-то грузно упало.
А-а-а-а! заорали на козлах. Тут же послышались чавкающие, тугие удары. Я с ужасом вспомнил, что возницы были из простых слуг, а значит, без доспехов.
Приготовься, на выдохе сказала Амара.
Дверцу кареты тряхнуло. Затем ее тупо сорвали с петель и отбросили. Луч света заслонила перекошенная рожа с возбужденно блестящими глазами. Молниеносный выпад Амары пронзил рот и небо врага. Она отбросила мертвеца ударом сапога. Еще один человек сунулся внутрьи получил каблуком в нос.
Мое сердце прыгнуло к горлу. За спиной в дверцу стукнуло несколько раз, я отпрянул, и вовремялезвие топора врубилось в дверцу в вихре щепы. Топор суетливо высвободили, в щели сверкнуло солнце. Я извернулся, ткнул в щель шпагой и услышал матерный вскрик.
Амара дернула меня за рукав:
Наружу, Торнхелл! Скорей!
Я выбрался следом, выкатился на тесную лужайку, едва не упал, заслонившись рукою от яркого света. Амара впереди, присев, рубила подпругу под чьим-то конем. Сбоку надвинулась огромная теньно это был один из Алых, чей плащ превратился в кровавые лохмотья. Он прикрыл меня сбоку, сшибся сразу с тремя, что-то крича.