========== Глава 12 ==========
В самом начале работа казалась трудной: на одного врача приходились сотни больных, помощь нужно было оказать каждому. Каждое утро, которое начиналось ни свет ни заря, нужно было встретить новую партию поступивших. Всех следовало опросить и заполнить кучу бумаг. В случае, если у больного обнаруживалась травма, нуждающаяся в немедленном хирургическом вмешательстве, его моментально закатывали на сцену, клали на операционный стол и, без дальнейших разговоров, проводили операцию. Такое случалось ежедневно.
Сначала это казалось Брэзену странным. Все происходило в мгновение ока. Осматривающий врач давал отмашку, тут же, словно из ниоткуда, возникали медсестры с каталкой, отвозили в импровизированную операционную. Врачи, замечая движение, прерывали все дела и присоединялись к операции. Все походило на гигантский конвейер. Нереальности добавляло и то, что все уже дошло до автоматизма и медицинский персонал делал это молча. Кивок, звук колесиков каталки, звон инструментов. После часа работы врачи и сестры возвращались к осмотру, словно ничего и не происходило.
Но чувство ужаса и фантастичности происходящего меркло со временем. Когда видишь что-то каждый деньпривыкаешь к этому. Привыкнуть можно ко всему, даже к картинам страданий раненых. Спустя несколько недель Брэзен уже был частью системывинтиком, благодаря которому огромный механизм совершал свое рутинную работу по спасению.
Привыкнув к режиму, Брэзен справлялся со своими задачами наравне со всеми. Тяжести его не пугали, а их было много. Работать приходилось с утра и до самого вечера, прерываясь только на скудную еду. В день приходилось осматривать и ставить диагнозы сотням пострадавших. Проводить операции, а при занятости сестер накладывать повязки, разносить еду, менять воду, дезинфицировать инструменты, готовить растворы. И только поздним вечером можно было позволить себе отдохнуть. В течение дня это было просто невозможным. Но и выспаться не удавалосьбольных в тяжелом состоянии могли доставить и ночью. В таком случае ночь уходила на экстренную операцию. Поэтому едва ли можно было урвать больше шести часов сна. От такого графика часто клонило в сон и болела голова. У Брэзена довольно быстро залегли темные круги под глазами: он был изнурен. Это касалось всех: врачи и медсестры работали на износ. Но, кажется, никто ничего не замечал.
Закончив с приемом новых больных, Брэзен вернулся к осмотру старых. Он подходил к одной из многочисленных коек, выстроившихся в ряд, осматривал раны, выслушивал жалобы, делал пометки, затем плавно переходил к следующей. И так одна за другой. У одной койки он немного задержался.
Здравствуй, Хрдинстви, как ты сегодня?
Док, здорова. Снова ты.
А как же иначе. Сам порядки знаешь.
И не говори, ходите тут и ходите, не расслабишься,парень задорно рассмеялся.
Хохмишь как всегда. Видно, плечо уже не болит.
Оно уже лучше. Еще саднит, но вроде заживает.
Это хорошо. Давай сменим повязку.
Док, не твоя это работа. Оставь хоть немного сестрам.
Ты не упрямься. Такую мелочь могу и сам сделать.
Ты, док, себе не изменяешь.
С этими словами Хрдинстви поднялся на своей постели. Было видно, что ему еще больно, движения были скованными, но он старательно делал вид, что все хорошо. Ранение плеча не прошло даром. После снятия повязки и промывания Брэзен стал осторожно накладывать новую колосовидную повязку.
На вид уже лучше. Скованность сохраняется?
Немного. Но это пройдет.
Ты прав. Ты тут всего две недели. Еще пару недель, и будешь как новенький.
Не, так долго я штаны просиживать не собираюсь.
А какие варианты у тебя есть?
Обратился к Рихлэ с просьбой о скорейшей выписке. Того и гляди на следующей неделе уже отчалю.
Брэзен обеспокоенно посмотрел на своего приятеля.
Хрдинстви, ты же знаешь, что с таким ранением тебе нужны покой и реабилитация. Как минимум несколько недель руку вообще нельзя тревожить и только потом разрабатывать. Тебе недавно сделали операцию. Вспомни, сколько крови ты потерял. Если будешь торопиться, то сделаешь себе только хуже.
Да знаю я, но как быть? Мои там сражаются, а я тут валяюсь.
Парень раздраженно выругался.
Война от тебя никуда не денется. Поправишься, а потом уже вернёшься.
Нет, док. Ты меня не переубедишь, я принял решение.
Брэзен на секунду прервался. Эта идея ему совсем не нравилась. Хрдинстви был ранен в плечо, пуля задела артерию. Парень потерял много крови и умер бы, если бы его не заметили и не оказали первую помощь. Операция тоже была сложной, пришлось зашивать артерию. Никто не был уверен, выживет ли он вообще, но это все-таки произошло. После этого Хрдинстви был направлен сюда, где они познакомились и успели сдружиться. Сначала врачи вообще хотели отправить его обратно в тыл, но он не согласился. Всех обуревали сомнения, но Хрдинстви быстро поправлялся. И даже несмотря на это, до полного выздоровления было еще далеко, а уж возвращаться на фронт Это было безумием. Брэзен негодовал. Едва не расставшись с жизнью, идти назад, чтобы в этот раз точно умереть. Нерационально. Безрассудно. Сумасшествие. Он хотел отговорить приятеля, но, посмотрев тому в глаза, понял, что не выйдет. Глаза Хрдинстви горели. Горели пламенем решимости. Казалось, ничего в этом мире не способно его переубедить, даже голос разума. Брэзен отвел глаза.
Не сердись ты. Я буду осторожен. Ты же меня знаешь.
Именно потому, что Брэзен его знал, он был уверен, что уж осторожничать парень не будет. Не таким он был.
Вот не понимаю я вас. Вы сами ранены, а все рветесь.
А как же не рваться? Там война. Если нас там не будет, Королевство Люмье нас точно разнесет в пух и прах. Никто не станет бежать. Бегут только трусы. В Червене таких нет. Мы все будем сражаться.
Сражаться, говоришь Эта война с Королевством Люмье, сколько она уже длится? Девять лет? А до этого? Червена воевала с Восточным Шанмай. А до этого?Брэзен устало вздохнул.Все время война, и она никак не кончается, а если кончается, то начинается новая. И так снова и снова.
Док, ну ты ведь должен понимать: они враги, а врагов надо бить. И только тогда мы хорошо заживем. Как разгромим их, так вернемся домой.
А что потом?
О чем ты?
Если разгромим Королевство Люмье, вернемся домой. А потом? Спустя год-два? Сам знаешь, какая в мире обстановка. Вилт постоянно нападает на соседние страны, их завоевательские амбиции никак не удовлетворить. Восточный Шанмай озабочен расширением территорий. Который раз они уже нападают на Мванамке? Да и в Коэлуме неспокойно. С приходом новой Жрицы к власти они объявили гонения на неверующих. Того и гляди организуют поход, а он выльется в новую войну, помяни мое слово. Нигде не безопасно, везде война. Если мы и победим Люмье, думаешь, Червена не ввяжется в очередную войну?
А если и так, то что в этом плохого? Победим и остальных. Коэлумэто просто кучка верующих фанатиков, а Вилтсборище дикарей. Они нам и в подметки не годятся. Уничтожим их, захватим города. Вот с Мванамке придется повозиться, армия у них хорошая, но я уверен, Червена никому не проиграет.
И когда это будет? Они постоянно ведут войны друг с другом, сколько я помню. Да еще до моего рождения. Уже никто и не помнит, каково это, не воевать. Все только это годами и делают.
А как иначе? В этих же странах враги, а врагов нужно убивать.
Ты сам-то в это веришь?
Верю! А как не верить? Они ж нас убивают.
А мы их.
Это другое.
Чем же?
Мы боремся за правое дело.
Какое?
Защищаем народ!
Но Червена первая напала на Королевство Люмье. Сама развязала войну. Если б Червена заботилась о людях, она не посылала бы их на войну!
Хрдинстви покачал головой, словно пытаясь объяснить ребенку прописные истины.
Док, ну как ты не поймешь, в Королевстве Люмье земли, поля.
У нас тоже есть.
У них лучше, плодороднее. Если они нашими будут, то мы сможем обеспечить людей едой.
У нас поля не хуже, только денег нет о них заботиться, вот и простаивают. Если направить деньги туда, то
Война важнее.
И стоит стольких жизней!
Стоит!
Да как ты не поймешь, человеческая жизнь, она