Ты знаешь правила. Прогремел набатом голос Владыки.
Он поднял руку, и сгусток магии в его руке значительно увеличился. Я спокойно закрыл глаза, готовясь к неизбежному. А в следующее мгновение Владыка нанес удар
***
Я резко дернулся, от фантомной боли, пронзившей тело, и очнулся. Несколько секунд у меня ушло на осознание моего положения в пространстве. Я все также находился в гнезде Эадора. И дракон тоже находился тут. Я лежал на его хвосте, обвитый им, словно гигантской змеей. Сам дракон задумчиво пожевывал крупный золотой кубок. Драконы часто так делаютэто помогает их зубам нормально регенерировать после повреждений. Я сделал несколько глубоких вздохов, успокаивая дыхание и сердцебиение, и после этого снял с пальца покореженное кольцо.
Я был идиотом Произнес я, прикладывая руку к груди.
Там, под одеждой, красовался жуткий на вид шрамрезультат моего вялого протеста. Вот и вся награда за инициативу
Как по мне, ты поступил достойно. Произнес Эадор, выплевывая кубок, Разве это может быть глупостью?
Золотое изделие звонко запрыгало по горам золота, рассыпанным по пещере. Дракон задумчиво проследил за его передвижением и вздохнул:
Ответ: да, конечно может. Произнес он, шумно фыркнув. Надо ж было догадаться, в полумертвом состоянии вызов бросать
Что случилось дальше? Спросил я, поднимаясь на ноги и осторожно разминаясь.
Воспоминания о боли все еще были яркими, так что я попытался избавиться от них при помощи движения. Помогало слабо, но позволяло отвлечься хотя бы чуть-чуть.
Удар был жутким. Тихо произнес Эадор, Не уверен, что смог бы пережить такой даже в моем лучшем состоянии
Дракон на несколько секунд замолчал, внимательно всматриваясь в мои движения.
Но ты выжил, вопреки всему. Владыка, милостью своей, не стал наносить добивающий удар, но все равно исполнил свой собственный приговор относительно Арлейдов. Эадор немного сместился, меняя позу, отчего с ближайших куч посыпались ручейки из золотых монет, Указом Владыки было запрещено оказывать тебе лечение. Твоя судьба была в твоих руках. Мне казалось, что с таким количеством ран твоя смертьдело времени, но Ты все же выкарабкался.
А почему мне стерли память? Прокряхтел я, потягиваясь.
Это Была моя идея. После того, с чем нам пришлось столкнуться в тех катакомбах, я долго думал о том, почему наша разведка не смогла обнаружить столь опасного врага заранее. И я пришел к выводу, что легион «тайных» либо скомпрометирован, либо более неверен Владыке. Дракон громко вздохнул, Я изложил эту идею Владыке. И предложил решение. Если «тайные» не могут справиться с этой задачейто сможет справиться тот, кого в принципе не существет
Или тот, кто умер. Задумчиво кивнул я, Звучит, как что-то странное, но при этом разумное. Но я все равно не понимаю, к чему стирание памяти?
Когда ты начал приходить в себя Эадор на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, Выяснилось, что тебе дорого дались те травмы, полученные в тот день. То, с чем тебе довелось столкнуться по ту сторону портала, а затем и ранение от рук Владыки
Эадор замолчал. Как мне показалось нерешительно. А такое с большим, взрослым и могущественным драконом случается нечасто, уж поверьте.
Что со мной было? Спросил я, нахмурившись.
Ты Более не мог мыслить ясно. Стал будто тенью, дрожащей от света свечи. Эадор покачал шипастой головой, Поэтому я попросил Владыку о замене твоей памяти. Не знаю, почему он согласился, но Прости, Нокс. Мне не стоило этого делать.
Ничего страшного. Отмахнулся я, А откуда кольцо?
Я подкинул в руке искореженное кольцо и, поймав его, сунул в карман плаща.
Оно было на тебе в тот день. Единственное, что не рассыпалось в прах после всего пережитого. Ответил дракон, щелкнув хвостом по полу, Я почувствовал, что в нем отпечаталось что-то, связанное с тем днем. Не магия, но что-то более тонкое. Потому и сохранил, на всякий случай. Только позже я смог понять, что в нем запечатлено, и как это использовать в случае нужды. И вот
Спасибо, Эадор. Благодарно склонил голову я, Это много для меня значит.
Я несколько секунд стоял, молча разглядывая старого друга. Он будто и не поменялся внешне за прошедшие годы. Драконы стареют очень медленно, так что это неудивительно. Но все равно, мне почему-то казалось, что Эадор все же в чем-то неуловимо переменился, но где-то внутри.
Знаешь, а я ведь карабкался на эту гору, чтобы отправить тебя в могилу по-настоящему. Произнес я, ухмыльнувшись.
Ха! За тобой так весело было наблюдать с соседнего пика. Оскалился в ответ дракон, Ползет, пыхтит что-то себе под нос со злобной рожей Я уж не стал тебе мешать, а то ты выглядел таким увлеченным своей миссией
Кстати о миссии. Вмиг посерьезнел я, Ты смог выполнить задачу, данную Владыкой?
Конечно! Хмыкнул Эадор, И не только это. Пойдем, я хочу тебе кое-что показать.
И дракон, плавным движением поднявшись на лапы, быстро направился к выходу из своего гнезда. Я же, глубоко заинтригованный, направился следом. И, несмотря на общую неопределенность ситуации, в это мгновение я чувствовал себя как никогда целым
Глава 19
Велкас давно не ощущал ничего подобного тому, что ему приходилось испытывать сейчас. И чувством этим было замешательство. По мере продвижения сил Владыки на восток континента, по мере завоевания новых земель Велкасу не раз и не два доводилось делать грязную работу. Обычно он старался избегать чего-то, не связанного с выполнением необходимых задач напрямую, но порой приходилось делать подобные дела. И одним из таких дел были пытки. К величайшему сожалению Велкаса, не все живые существа придерживались таких же понятий чести и достоинства, как у него самого. А это значило, что даже после полного поражения некоторые враги продолжали упрямиться и выказывать неподчинение победившей стороне.
В понимании самого Велкаса, слабые должны подчиняться сильным. Это был основной принцип Велкаса, с которым он шел по жизни. Именно поэтому он так стремился наверх, к вершинам силы. И именно поэтому он был одним из вернейших слуг Владыки. Одним из тех, кто готов выполнять любую работу, которую от него потребуют. Даже если бы Владыка отправил бы краснокожего демона выгребать отхожие места на всю оставшуюся жизньВелкас бы никак не проявил своего недовольства. Именно из-за такой приверженности своему видению мира, у Второй руки периодически возникали проблемы при столкновении с носителями иной идеологии. И именно поэтому Велкасу в свое время пришлось учиться столь омерзительному для него делу, как пыточное мастерство.
Сейчас этот демон многое знал об искусстве причинения боли. Гораздо больше, чем в начале пути. Эти знания Велкас научился использовать и в открытом бою, так что это обучение не прошло для него совсем даром. И, хотя бесхитростная натура краснокожего демона всей душой ненавидела причинение боли за пределами хорошей битвыему периодически приходилось прибегать к этим методам. И сейчас все его усилия, помноженные на внушительный опыт, не давали результата.
Голем, пойманный в плен, оказался крайне устойчив к пыточному мастерству Велкаса. Организм голема работал нормально: сердце исправно перекачивало искусственную кровь, органы чувств реагировали на раздражители, но какого-то видимого соединения с сознанием заметно не было. Велкас мог причинить боль телу этого странного существа, но это не имело никакого воздействия на психологическое состояние голема. И Велкас не знал, что делать в такой ситуации. Он не обладал, да и не хотел обладать, достаточными знаниями, чтобы разговорить подобное существо.
А потому Велкас просто делал то, что у него получалось лучше всего. Тренировался, медитировал, размышлял и ждал приказов. Больше покушений на жизнь императрицы не совершалось, да и Велкас не чуял надвигающейся угрозы, так что он позволил себе ненадолго расслабиться. Насколько вообще может быть расслабленным копье, брошенное в цель. И, хотя Велкас совсем не понимал, что ему делать с пленником, он заботился о том, чтобы голем не умер раньше положенного срока. А срок этот должен был определить Владыка.