Слухами земля полнится, бесстрастно отвечает он.
Я смотрю на Торговца, прищурившись.
Ты что, следил за
Я замолкаю Торговец в несколько шагов преодолевает разделяющее нас пространство, берет мой бокал, идет в кухню и выливает его содержимое в раковину.
Ты рехнулся! возмущаюсь я. Это было дорогое бургундское!
Значит, на сей раз твои деньги были потрачены зря, отвечает он. Никакого намека на раскаяние или сожаление о содеянном.
Я захожу в кухню следом за ним.
Нелепо выливать дорогое вино ради того, чтобы настоять на своих принципах.
Торговец отворачивается от раковины, и я с ужасом смотрю, как недопитая бутылка поднимается над журнальным столиком, пролетает через гостиную и оказывается в кухне, в его руке.
Он переворачивает бутылку, и до меня доносится журчание мое драгоценное вино льется в раковину.
Что ты творишь? Я настолько шокирована его наглостью, что ничего не предпринимаю, просто смотрю, приоткрыв рот, на вино, утекающее в канализацию.
Так проблемы не решают, отвечает Торговец, тряхнув пустой бутылкой.
Шок сменяется праведным гневом.
Я собиралась выпить бокал вина, ты, псих чертов, а не всю бутылку!
Он разжимает пальцы, бутылка падает в раковину, и я вздрагиваю от звука бьющегося стекла.
Ты отрицаешь существование проблем, сердито бросает Торговец и грубо хватает меня за руку, все это время глядя мне прямо в глаза.
Он касается пальцем одной из бусин.
Что ты делаешь? Меня охватывает тревога, пульс учащается.
Забочусь о тебе, отвечает он, все так же пристально глядя на меня.
Я невольно опускаю взгляд, чувствуя, что краснею. И вижу, как исчезает бусина, которой он касался.
Я приподнимаю брови. Какой бы расплаты он ни потребовал теперь, я знаю, что мне это очень не понравится.
Ты собираешься мне сказать, что я должна сделать в обмен на эту бусину?
Скоро ты сама все поймешь.
Глава 7
Ноябрь, восемь лет назад
С того вечера на прошлой неделе, когда Торговец пригласил меня прогуляться и не куда-нибудь, а выпить кофе с пирожными, представляете! половину вечеров мы проводим в моей комнате, а половину в кондитерской на другом конце острова Мэн.
Он ведет себя со мной очень тактично и исключительно по-дружески; старается сохранять наши отношения платоническими, несмотря на то, что именно он платит за кофе и миндальное печенье, которые я заказываю в кафе «Дуглас», лучшей кондитерской острова. И несмотря на то, что мы много времени проводим в моей комнате, наедине.
Ситуация в корне неправильная.
Но мне не хочется ничего менять.
Ну, так ты скажешь мне свое настоящее имя? пристаю я к нему уже, наверное, в сотый раз. Сегодня мы остались в моей комнате в общежитии. Я лежу на кровати, рядом со мной ноутбук, по экрану ползут титры фильма, который мы только что посмотрели.
В глубине души я до ужаса боюсь оглянуться и увидеть лицо Торговца. Я уверена, что он чуть не умер со скуки, просидев полтора часа на неудобном складном стуле и пересматривая «Назад в будущее» на крошечном экране.
Но, обернувшись, я вижу на его лице вовсе не скуку, а странное растерянное выражение. На лбу морщины, губы сжаты в тонкую линию.
Торговец?
Почему ты убила своего отчима? спрашивает он, глядя мне в глаза.
Я выпрямляюсь, тело моментально напрягается, кровь стучит в ушах. Прежний страх снова захлестывает меня, отвратительные воспоминания возвращаются. Словно это было вчера: я чувствую на своем лице дыхание этого человека, смесь запахов перегара и дорогого одеколона.
Почему ты спрашиваешь? Голос дрожит, и я проклинаю себя за то, что мне не удается скрыть эмоции.
Торговец откидывается на спинку стула, сцепив руки на затылке, закинув ногу на ногу. Выглядит так, словно он расположился здесь надолго.
Мне кажется, я заслуживаю объяснений, говорит он, поскольку я, как-никак, соучастник преступления.
Пытаюсь сглотнуть ком в горле. Нет, не следовало мне звать его сюда, проводить время в его обществе.
Глупая, глупая девчонка.
Придется тебе обойтись без объяснений, отвечаю я. И дело вовсе не в том, что я ему не доверяю наоборот, доверяю, даже слишком.
Просто сама мысль о том, чтобы поделиться этим с Торговцем сама мысль о подобном разговоре вызывает у меня слабость и тошноту.
Он долго-долго смотрит на меня, потом губы его медленно изгибаются в улыбке.
Значит, тебе понравилось играть в тайны, маленькая сирена? В его взгляде мелькает нечто похожее на насмешку, но это выражение тут же исчезает, и Торговец снова становится серьезным.
Он выпрямляется и упирает в колени руки, покрытые страшноватыми татуировками.
Что бы он ни сделал тебе, это
Прекрати. Замолчи. Я резко поднимаюсь с кровати, задеваю шнур и только в последний момент успеваю подхватить падающий ноутбук.
Торговец знает. С другой стороны, не требуется исключительных умственных способностей для того, чтобы понять, по какой причине внешне безобидная несовершеннолетняя девчонка набросилась на своего отчима.
Я мысленно умоляю его не настаивать на объяснениях. Я прекрасно понимаю, что не умею скрывать своих чувств, что любой, глядя мне в глаза, может увидеть страдающую, истерзанную душу.
Силуэт Торговца расплывается. Должно быть, в какой-то момент, сама не осознавая этого, я заплакала, но замечаю слезы лишь сейчас, когда они застилают мне глаза.
Он чертыхается сквозь зубы, качает головой.
Я должен идти.
Я моргаю, смахиваю слезы с ресниц.
Как, он уходит? Почему я чувствую себя такой несчастной при мысли о прощании, ведь минуту назад я горько сожалела о том, что попросила его о встрече?
Торговец поднимается со стула, следит взглядом за слезой, которая ползет по моей щеке, и я вижу на его лице сочувствие и печаль. От этого становится легче. Немного.
Я уже думаю, что сейчас он извинится за свою бестактность, но он не делает этого.
Он произносит два слова, которые мне гораздо нужнее любых извинений.
Десмонд Флинн.
Что? не сразу понимаю я. Воздух в комнате дрожит, и фигура Торговца превращается в мираж.
Это мое имя.
И только после того, как он исчезает, я понимаю, что он не добавил за эти сведения бусины на мой браслет.
Наши дни
Дес не говорит мне, куда мы направляемся, не рассказывает, какое у него для меня задание на сегодня. Когда мы взмываем над океаном, я знаю лишь, что он летит вдоль побережья, а не в глубь материка.
Я немного привыкла к полетам на руках Торговца и уже не жмурюсь, а разглядываю мерцающие звезды и волны, посеребренные светом луны. Несмотря на тьму, вид потрясающий. Я вдыхаю запах соленой воды, ветер развевает волосы. И все это будит в моей душе тоску по прошлому, о котором я давно забыла а может быть, тоску по тому, что я когда-то потеряла.
Я поворачиваю голову, разглядываю снизу крепкую шею Деса, смотрю на сильную челюсть.
«Эльф уносит меня в ночь». Звучит как фраза из сказок, тех, что я во множестве перечитала в детстве.
Медленно поднимаю взгляд на знакомые, такие прекрасные черты. Он замечает, что я любуюсь его лицом. Глаза его коварно блестят, но то, что он видит в моих глазах чем бы это ни было, заставляет его смягчиться.
Сердце уже в который раз готово выпрыгнуть из груди от волнения. Я делаю над собой неимоверное усилие и отворачиваюсь, пока этот взгляд не околдовал меня.
Дес делает вираж, и мы направляемся в открытое море.
Что нам может там понадобиться, с удивлением размышляю я. Немного погодя я получаю ответ на свой вопрос: из тумана появляются очертания острова Санта-Каталина. Сюда, на этот островок, расположенный неподалеку от калифорнийского побережья, местные приезжают на выходные. Большая часть Санта-Каталины необитаема. Мы пролетаем над Авалоном, главным городом острова, и движемся вдоль берега.
Огибаем утесы, и внизу я вижу белый каменный дом; в окнах горит свет, дом сияет в ночи, словно волшебный фонарик. Судя по маневрам Торговца, это и есть наша цель.
Я внимательно рассматриваю особняк. Он стоит на краю высокой скалы, почти как мой собственный дом; позади, на нескольких уровнях, расположен сад, террасы спускаются к границе участка.