Из-за горячего пристрастия к теории эволюционного развития мутантов Кумник считался немного странным рейдером. Не многие были способные сказать ему об этом в лицо, но за глаза кости перетирали с удовольствием.
Каждое из возможных направлений разветвляется уже на следующей охоте. Выстрелили в зараженного из автомата, и вирус запомнил, что нужно наращивать броню. Сумел мутант уклониться, приоритетным становится скорость и ловкость. В итоге мы имеем монстров, каждый из которых возник как результат взаимодействия уникального набора факторов.
Рассказывая, командир детально перебирал степени развития мутантов.
Вплоть до кусача, мутанты похожи друг на друга. Все эти ползуны, бегуны, джамперы, жрачи и даже кусачи не успевают набрать потенциал для индивидуального развития. Им приходится много ходить в поисках пропитания, прятаться от более развитых монстров, рвать добычу или врагов руками и зубами. Но начиная с рубера, различий становится больше. Хотя бы потому, что средняя особь, без сильных навыков, до этой стадии развития попросту не доживает. Даже элиту не найти такую, чтобы можно было отнести разных особей к одному виду. А уж скребберыэто венец творения вируса, каждый из которых, как произведение искусства, уникален.
***
Скреббер был похож на огромного броненосца или вытянутой формы черепаху. Панцирь не был монолитной броней, а состоял из нескольких расширяющихся к низу частей. Они расходились, открывая щели для глаз, щупалец и ног, и сходиться полностью, когда нужно было уйти в глухую защиту или пойти на таран.
Ветка называла верхние конечности щупальцами больше потому, что не могла найти другого подходящего слова. На вид в них не было костей, или кости были небольшими, соединенными множеством суставов. Они изгибались в любом направлении, закручивались крупными кольцами и имели какие-то отростки: присоски или подобие пальцев.
В «кормовом» кластере скреббера Ветка видела, как он охотится и питается. В арсенале мутанта было несколько тактик. Чаще всего он использовал сокрушительный лобовой удар, способный пробить кирпичную стену. Иногда бил щупальцами, которые были способны схватить и перевернуть грузовой автомобиль. Использовал мощные захваты, расплющивавшие корову, превращавшие ее тело в бесформенный мешок с мясом. Всего верхних конечностей было восемь, и на что способен монстр в настоящем бою, а не в охоте на коров и свиней, Ветке и представить было страшно.
Победить скреббера, высшее звено пищевой цепочки Улья, можно было только хитростью. И Ветка пыталась понять, есть ли у монстра слабое место.
На пятую неделю охотница пыталась взорвать скреббера зарядами с радиоуправляемым взрывателем. Дождавшись, когда мутант погрузится в состояние дневного сна, Ветка заложила заранее закупленные мины с кумулятивным эффектом на одной из точек привычного маршрута скреббера. Мины должны были ударить снизу, а заложенные в рядом стоящие здания заряды завалить цель сверху.
Задумка сработала наполовину. То ли Ветка была полным профаном во взрывных работах, то ли количество взрывчатки не рассчитала, но здания остались целыми и сверху на мутанта не обрушились.
Мины же сработали прекрасно. Скреббера подняло над землей, толкнуло в сторону и прилично приложило о соседний дом, но особого ущерба это не нанесло. Мутант моментально переместился в сторону, сжался под панцирем и начал осматриваться, сканируя местность. Не обнаружив источник угрозы, монстр с вполне здоровым видом закончил обход местности и надолго засел в логово залечивать раны и наращивать поврежденную броню.
Произведенный минами эффект, а точнее практически полное его отсутствие, вогнало Ветку в депрессию. Убить монстра с первого раза охотница не рассчитывала, но надеялась на время обездвижить монстра, лишить его скорости и подвижности, получить возможность расстрелять из чего-то крупнокалиберного. Однако, на поверку, взрывная волна не принесла ожидаемого результата и свела на нет весь план охоты.
***
Потерпев очередную неудачу, Ветка долго бездействовала, раз за разом прокручивая в голове все, что она знает о монстре.
Большой, но приземистый. Тело спрятано под толстенным панцирем, который при движении слегка приподнимается. Его части расходятся в сторону, когда нужно выпустить щупальца или увеличить обзор для глаз. Четыре пары мощных щупалец. Шесть пар небольших глаз. Десятка два ног, коротких, но мощных и быстрых. Днем монстр прячется в тени, а по вечерам любит купаться в реке.
Ветка чувствовала, что узнала о монстре все, что могла, и что ответ где-то рядом. В голове один за другим проносились картинки всех дней наблюдения за скреббером, перемешиваясь, теряя четкие очертания и постепенно вытесняясь другими, чуть более отдаленными воспоминаниями.
Мысли о жизни до Улья Ветка старательно стирала из памяти, гнала от себя и они погасли, уступая новой, страшной, наполненной смертельными опасностями, но невероятной и удивительной жизни в новом мире. Поначалу Ветка радовалась всему необычному и интересному: подаренному Ульем умению, абсолютному здоровью, ускоренной регенерации, способной восстановить даже выбитые зубы и оторванные конечности, и, главное, отсутствию старения. Жизнь иммунного могла бы считаться вечной, не будь вокруг столько врагов и смертельных опасностей.
Улей быстро разрушил иллюзии. Девушка узнала, что кроме монстров в новом мире есть еще множество других бед. Внешники, хорошо вооруженные профессиональные военные, попадающие в Улей по порталам из разных миров и охотящиеся на иммунных ради их внутренних органов. Муры, вступавшие в сотрудничество с внешниками. Банды бандитов, грабившие одиноких рейдеров. Многочисленные религиозные секты, в которые объединялись сходящие с ума фанатики. И просто сонмы моральных уродов, превращавшихся в Улье в смертельно опасных маньяков.
Поначалу казавшийся страшным, опасным, но интересным и романтичным миром, Улей представал перед Веткой монстром, ежедневно перемалывающим жизни людей и олицетворяющим все ужасы, которые только может представить себе человечество. А после первого рейда в крупный городской кластер, девушка окончательно возненавидела новый мир.
А что если вирус и мутантывовсе не то, ради чего был создан и существует Улей?спросила она как-то у Кумника, умудрявшемся выживать в Стиксе не один десяток лет.
Может быть, главное, чем питается этот мирэто страх, ужас, паника, злость, ненависть, предательство, жажда убийства. Всего этого в Улье слишком, невероятно много. Каждую секунду миллионы людей переносятся в новый мир, чтобы испугаться, впасть в панику, возжелать чей-то смерти и убить. И не важно, станет человек иммунным или превратится мутанта. Каждая минута его жизни в Улье будет наполнена страхом и смертью.
Отряд в тот день остановился на привал в одном из разрушенных домов небольшого стабильного кластера, и бойцы зябко жались к бездымному костерку. Наполненная далекими рыками монстров тьма окутывала со всех сторон, обостряя чувства, нагнетая ощущение опасности, разъедая души даже самых опытных рейдеров.
Человек или мутантон все равно умрет. Если не сразу, так через месяц или через год. Дать человеку вечную жизнь и при этом сделать его обреченным на гибельэто ли не самая ужасная ирония Улья? Что, если мы все здесьпросто батарейки, вырабатывающие страх, который поглощает огромный ненасытный монстр?
Ветка говорила, уставившись в костер остекленевшим взглядом.
Да, звучит невероятно, но все объясняет. Бесконечную череду смертей, бесчеловечность эксперимента, его нескончаемость и самые уродливые проявления. Что если все вокруг насне про эволюцию, не про отбор сильнейших? А мы вселишь побочный продукт, возникающий, живущий и даже возомнивший о себе что-то, но ни на что не влияющий? Что если Улей создан лишь для того, чтобы заставить человечество страдать?
Кумик слушал Ветку, не отвлекаясь от чистки оружия, и, немного подумав, ответил:
Ну, допустим. Допустим, ты права. И что дальше? Ты перестанешь сражаться?
Нет. Не перестану. Я кое-что решила для себя. Этот мир должен быть уничтожен.
Девушка постепенно засыпала, все глубже погружаясь в воспоминания.
***
То самый день, когда попала в Улей, Ветка, тогда еще Светлана Александровна Белозерцева, помнила в деталях.