Нехорошо получилось, осторожно согласился Михаил. А чего завязала?
Яроттцы сожгли мой дом в Хбоо. Вместе с матерью и сестрой Снасильничали и сожгли. Саада напряглась и, тряхнув головой, попыталась улыбнуться. Лучше бы она этого не делала. А ты чем занимался?
Работал расклейщиком объявлений Как ни странно, работа вспоминалась с трудом. Далекий цивилизованный мир, от которого в памяти осталась исчезающая тень.
В Совете работал или храмовник?
Строитель светлого будущего, усмехнулся Михаил.
Совсем как правильный дгор, раздался новый голос. К парочке подсел гномпоперек себя шире, заросший волосом настолько, что напоминал волосяной бочонок. И только угольно черные бисерины глаз проблескивали из-под кустистых бровей.
Сомневаюсь.
Большие люди никогда ничего путного придумать не могли, согласно кивнул дгор. Войну вот придумали
Ты Труг не умничай, перебила гнома Саада. Большие люди тоже разными бывают.
То верно, покладисто сказал Труг. Был у меня приятель Погиб в Дгор-рьине. Меня спас, а сам погиб
Воцарилась тишина. Память вернула из небытия образы погибших И ни счесть им числа. Турнрыжеволосый здоровяк, для которого мир прост и ясен. Где он сейчас? Трээда Нет! Жгоро ее дотащил, не мог не дотащить. В этом нельзя сомневаться.
«Взяли наши Орх или нет?»мелькнула у Михаила мысль. Он усмехнулся. Кто они «наши»?
Час проходил за часом, в однообразии гула волн и скрипа снастей. Минул безликий обед. Ужин И без того тусклый свет в трюме, грозил исчезнуть совсем. Над кораблем опускалась ночь.
Лаврового листа не хватает, задумчиво сказал Михаил, рассматривая комковатое варево в миске.
А, по-моему, зелени в самый раз. Дгор брезгливо поморщился.
Тебе полезно схуднуть, с усмешкой сказала Саада. Глядишь, пролезешь в люк без посторонней помощи.
Ты ничего не понимаешь в мужской красоте, глупая ваарка, яростно прошипел Труг.
Напротив.
Разговор принимал нежелательный оборот.
Расскажи о своем городе, Саада, Лучшей темы Михаил придумать не смог. Но все лучше, чем о не сложившейся судьбе.
Зачем? удивилась ваарка. Город как город.
У тебя есть лучшие предложения, как скоротать время?
Ладно. Женщина задумалась. Взгляд ее затуманился. Хбоодревний портовый город Настолько древний, что в городском храме Ло последние сто лет каждую седмицу что-нибудь чиниликрасили, замазывали, перестраивали. Ну знаете какежели чего не видно, то этого как бы и нет. Совет никогда не успевал закончить починку до новой беды
Наша семья жила в Водном Переходеузкой улочке, ведущей от семуранского торгового ряда до порта. Обычная улочкаубийства, грабежи и пьяные драки. Бормочущие тела в грязи Ну срач еще тот.
Помню порт. Мне нравилось смотреть на торговые корабли Большие, степенные точно сборщики пошлин у причалов. Нравились моряки, вольные бродягисолнце, ветер и соль. Не удивительно, что первым у меня был моряк. Я думала, вот онанастоящая жизньбезумие порта, вихрь дел. Не унывай, беги вперед и пусть сам Эфг не догонит тебя И я носилась среди грузов, складов, подъемниковпуталась под ногами и лишь хохотала в ответ на проклятия.
Когда надоедал порт, я бежала на базар. Базар Ста Дорог, подобного ему не сыскать
Чушь, вскинулся гном. Что может знать ваарец о базаре? Три лавки, лоток и гонору по-взрослому Запомни, женщина, в Дгор-рьине, когда мастера
Заткнись, Труг, Ваарка нахмурилась. Базар в Хбоо ничем не уступит вашему. Товаров не счесть привозили к нам со всего Груэлла. Дивные ткани и одежду, украшениятонкие как морозный узор
Украшения. Дгор фыркнулЖахнул кто-то молотом пару раз для вида и готово дело. Хорошую драгоценность можем сделать только мы. Неоспоримый, кстати, факт
Угадай, кто этокруглое с шерстью и хвастливое?
Кто круглый?! Я круглый?! взревел Труг, вскакивая.
Шутка юмора была, примирительно сказал Михаил. Леди изволила посмеяться.
Не смешно былоДгор сел и, немного помолчав, добавил. Дылда.
Базар как волшебство, продолжила Саада, игнорируя Труга. Точно сказка. Невиданные диковинки, манящие ароматы, готовые унести тебя в такие дали, о которых и мечтать страшно И можно поторговаться с купцамине купить, нет, но и на мгновение подержать в руках неведомоеуже счастье Семья-то у нас не очень по части денег. Так, что мать нашьет, сам понимаешь.
Михаил неуверенно кивнул. Нехватка денег в свое время омрачала реальность, данную ему в ощущениях. Но, надо признать, в сравнении с Саадой он жил недурно. Но радовался ли он? Мечтал ли о непознанном? Он не помнил, однообразие трудодней помнил, а мечтунет
Помню еще, Саада грустно улыбнуласьКогда хотелось побыть одной, я убегала на площадь Корон, к храму городского совета и стояла тамзавороженная белоснежными куполами, сверкающими шпилями под бескрайней синевой и разноцветьем оконных мозаик
Там был фонтанмужчина и женщина стояли, обнявшись под нескончаемым дождем, и блики храмовых окон расцвечивали капли тысячами радуг. Мне безумно нравилось смотреть на них Они как обещание дороги Потом, когда я подросла, мать взяла меня в Слоор. Дорогу я помню плохо Мы выехали за Южные ворота и сразу потянулись бесконечные холмы. И между ними черные проплешины пахоты с крохотными фигурками
Уж не хочешь ли ты обидеть дгоров? вскинулся Труг.
Нет. Женщина досадливо поморщилась. Кто в здравом уме спутает ваше племя с детьми земли
Разве ты видела, как мы работаем на земле, чтобы говорить так? прошипел гном.
Всем известно, ваше благожелезо и камень.
Ну а жрем мы чего?!
Их и жрете! вскипела ваарка.
Куцые мысли большой головы
Михаил уснул. Перепалка Саады и Труга действовала успокаивающе.
Утро встрепенулось толчком волны. Шорохом прошлось по трюму, всколыхнуло сумрак едва уловимыми признаками жизни. Пленники, точно личинки в гнилой утробе корабля.
Оторвав голову от плеча Михаила, Саада сонно улыбнулась:
Я дгору бороду выдрала.
Врешь. Труг с хрустом потянулся. Почесал брюхо сквозь прорехи рубахи, огладил пальцами бороду. Не о бороде ты думала, женщина. О плотских утехах мечтала С Корноухим
Дитю пещер слово не давали. Михаил зевнул. Получается я рановато заснул
Впереди еще не одна ночь, серьезно сказала Саада. Михаил вдруг остро почувствовал рядом теплоту ее тела. Все положенные округлости и изгибы Сглотнув, он заставил себя улыбнуться. Женщина хохотнула. И прижавшись всем телом, поцеловала. Нежное тепло губ
Вселяет надежду, пробормотал Михаил.
Незачем искать одиночество, там, где его нет, поняла Саада. Кивнув, она отправилась за завтраком. Михаил и Труг молча последовали за ней. Когда женщина праваслова излишни.
С натужным скрежетом распахнулся грузовой люк и в снопе света, точно откровение богов, пленникам спустили бадьи с едой и питьем. Намяв бока и урвав положенные порции, троица вернулась к привычному пяточку у бортапод угрюмое ребро шпангоута.
Гном поспешил начать:
Я расскажу тебе, Мик, про истинную жемчужину Бриндгора. Великий Дгор-рьиннезыблемый и вечный точно ренэлинские кряжи. Алмазный город в короне скал. Ты только не подумай, что кроме снега, камня да колючего ветра в Бриндгоре ничего нет. Услышишь от кого такое, можешь смело плюнуть тому в глаза.
Считай, услышал, вмешался в разговор мужчина, сидевший неподалеку от Саады. Высокий, поджарый, светловолосыйклассический лепурец с добродушным прокаленным солнцем лицом. И мрак трюма пасовал перед его спокойной улыбкой.
Плюнь ему, категорично потребовал Труг. Разглядев скептическую усмешку Корноухого, он решил просто не обращать на наглеца внимание. Рьинместо тысячи огней. С присущим нам мастерством мы украсили город, и заметьте не дутым стеклом, как у некоторых, а полновесными эолами, и лучи Близнецов скользили по улицам в танце света. Городская ратуша полыхала звездой, при виде которой ни одно дгорское сердце не могло остаться равнодушным